Н.У.Б.: палач по имени Амнезия (СИ) - Двуликий Богдан - Страница 6

Паузы могли оказаться подобны самоубийству. И чтобы усилить эффект, искатель стал с силой водить по поверхности башки монстра ключом, сжав его в руках так сильно, что заломило пальцы. Рёв сменился подобием скуления. Скоро стало очевидно, что в плоти когтистого расковыряна глубокая рана — скуление, а затем сипение было всё тише, а на пол даже во всей этой суматохе было слышно, как уже не капает, а течёт жидкость — вероятно, кровь. Ещё пару раз ткнув с максимально возможной силой в башку твари, искатель пнул ногой снизу по челюсти исчадья, и тот мешком адских нечистот плюхнулся на тёмно-серый, едва видный пол подвала.

Тем временем надо было переключаться на вторую тварюку. Дёргать захваченную руку на себя было очень неудобно, и, возможно, адский противник инстинктивно именно этого и ожидал, поэтому искатель резко, через правое плечо развернулся лицом к окну, левой рукой вцепился в кривую извилину ржавой решётки подвального окна и сам просунул руку в пасть чудовища. Но неглубоко. Мужчина нащупал клык, обхватил его, резко сжал руку в кулак и стал раскачивать с силой клык, насколько позволяла болезненная и неудобная для размашистых манёвров поза.

— Сейчас, увидим когтистый, насколько ты зубастый, — с трудом выдыхая говорил искатель.

Он раскачивался, упёршись левой рукой в решётку, а правым коленом в стену. Выставив левую ногу назад, чтобы не упасть назад себя, он с демоническим рвением выламывал бивень у когтистого.

Сердце начинало стучать сильнее, дышать стало совсем тяжело, и из глубины груди стал вырываться возглас злобы, вызванный невероятно большим физическим усилием. И через несколько секунд злоба удвоилась от того, что результата всё ещё не было. Тогда искатель, ещё сильнее упираясь в стенку, стал рывками качаться назад. Обезумев и вконец рассвирепев, ещё и от того, что сильно покачиваясь назад он больно бился коленом об стену, он процедил сквозь сжатые зубы подобие рыка и выломал, наконец, зуб когтистого.

От сильного рывка он немного шагнул назад, нотут же снова подскочил к окну, просунул в него левую руку и ловко уцепился за нижнюю челюсть твари. Дёрнув её к себе и, таким образом, подтащив тушу монстра ближе, он стал втыкать вырванный у уже поверженного отродья зуб беспорядочно то в глаза, то в саму челюсть, а потом уже и в полувытекшие глазницы чудовища. Наносить удары было затруднительно — руке не всегда удавалось проскользнуть ровно между прутьями, поэтому ссадины постепенно покрывали руку, и это только добавило гневного напора.

Через несколько мгновений было уже очевидно, что по ту сторону подвального окна — труп.

Мужчина, не разворачиваясь, отшагнул от окна и стал восстанавливать дыхание. Зуб, которым он только что продырявил его адского владельца, положил в карман куртки и застегнул молнию на кармане.

Мельком посмотрев в окно, он не заметил ничего настораживающего — обстановка была спокойной или казалась таковой. Но терять время по-прежнему было недопустимо. Кто знает — вдруг, появление ещё десятка-другого таких вот когтистых было всего лишь вопросом времени, причём считанных минут?

Подойдя к тёмному, казавшемуся бесформенным, силуэту, искатель задержал на нём взгляд и, чтобы лучше рассмотреть поваленную им тушу из пока неведомого мира, отошёл чуть-чуть от окна, чтобы тусклый свет пасмурного дня хоть немного помог разглядеть чудовище в деталях.

— Глаза, похоже, начисто расковырял. Ну, ничего, кто знает, может, я успею ещё рассмотреть этот взгляд.

Было сложно давать даже субъективную оценку убитому существу. ИИ не помнил, имел ли дело с ними или подобными тварями раньше. Очевидно было, что сейчас это точно новые ощущения. Досадно было вовсе не то, что он не помнил своей части биографии относительно борьбы с такими бестиями. Жгучее, с трудом укротимое зло распирало его изнутри от того, что он вообще ничего не помнил про себя и про тот мир, в котором он жил.

— Хищник чёртов. Что же ты из себя представляешь? — шептал в тёмной подвальной тишине искатель, иррационально тревожась, что сильный шум, пусть даже это будет разговор с самим собой, позволит обнаружить себя для сил, которых он даже пока и не ведает.

Несмотря на то, что жажда узнать информацию была очень сильна, боец посчитал в итоге, что наиболее разумным решением сейчас будет всё же свалить из этого подвала. Было абсолютно неясно, что за дьявольщина творится сейчас за пределами этого дома, этого подвала. Но очевидно было и то, что любая непредсказуемая опасность хоть даже в виде того же хищника, в несколько раз ограничивает шансы на бой с успешным исходом в пределах этой подвальной каменной клоаки.

Найти дорогу обратно, до входной двери подвала, не представлялось сложным — планировка тесных помещений не отличалась большой оригинальностью. Крадучись, не совершая лишних шевелений, он направился к выходу. Дорога до заветного выхода показалась ему длинной. Мерещились уродливые тени, резко приближающиеся контуры. Учащённое сердцебиение будто было звуковым сопровождением к тревожной и напряжённой кинематографической картине.

Заветная дверь уже прорисовалась в полумраке подвала, как вдруг послышался треск. Мужчина замер, и только глаза его смотрели то вправо, то влево, то вверх, то вниз. приподняв немного стопу, он услышал тот же треск, только меньшей силы. Видимо, разбитые лампочки в подвале попались на его пути. А разбить их запросто мог хищник — рост и сила прыжка позволяли это сделать.

Теперь вновь надо было добиться максимально возможной тишины при открытии двери, к которой он уже подошёл. Искатель решил действовать по уже отработанной схеме: коротким резким, уже отработанным движением дёрнул дверь, но вместо ожидаемого лёгкого скрипа, после которого расширяется дверной проём, он упёрся плечом в как будто невидимую преграду. Судя по всему, дверь кто-то захлопнул и повесил снаружи навесной замок.

— Гадство, — прошептал он сквозь зубы, уткнувшись взглядом в пол. — Гадство, уже в полголоса вырвался из груди возглас на грани крика и психоза, — гадство, — вновь прошептал он спустя какое-то время, крепко схватившись за волосы на затылке и стараясь взять себя в руки — он почувствовал, как неудержимый гнев с примесью тревоги разливался по всему его нутру.

Глава 2 Кровоподтёки на окне. Код ситуации «безмятежность». Часть 1-1

Прийти в себя оказалось несколько проще, чем думалось. Как только гневные фразы были сдержаны за плотно сжатыми зубами, дыхание постепенно стало ровнее, в висках перестало стучать, а сердцебиение поутихло.

С мыслью о том, что теперь придётся торчать в тесном подвале и просто ждать дальнейшего развития событий, искатель мириться даже не думал. Надо было продумывать варианты выхода из этого склепа, но мгновенного решения пока не находилось.

Пытаться сломать дверь — вариант так себе. Нет, сил было не жалко, но неизвестно, что ждёт снаружи, а учитывая узкое пространство спуска в подвал, хоть и непродолжительного, нетрудно было установить, что маневрировать в бою будет сложно. Да и не помешало бы вооружиться хоть чем-то, ведь враждебность окружающего мира уже была очевидна.

Надо было тщательно исследовать территорию подвала, насколько позволяло его скудное освещение, и явная необходимость действовать тихо. Временный заложник тихо, иногда оглядываясь, попятился назад, убедился, что вокруг пока тихо, и направился изучать узкие коридоры помещения.

Планировка подвала не представляла из себя ничего оригинального, да и то, как было всё построено, вызывало сомнения по поводу надёжности. А об эстетике тут не надо было даже и заводить речи: по бокам крошащихся кирпичом стен торчали разноформатные двери, которые вели в маленькие чуланы — такие же, как тот, который искателю довелось недавно взломать для расправы с хищником.

На всякий случай, искатель не поленился надавить на каждую дверь, попавшуюся на пути, но ни одна из них не открылась. Всякий раз надавливание плечом или кулаком на дверь останавливалось запертым замком. Те же двери, на которых просматривались навесные замки, он просто проходил мимо, дабы не производить лишнего шума.