Путь тьмы (СИ) - "N& - Страница 62

Лилиана шагнула вперед и нежно прижалась к принцу, обдав его ароматом цветом и жаром разгоряченного тела.

На мгновение замерев от неожиданности, Никаниэль, тем не менее, схватил ее за хрупкие плечи и решительно отстранил от себя.

— Ты же знаешь, — строго сказал он, глядя в выразительные пурпурные глаза, — я не могу дать тебе того, что ты хочешь.

— Знаю, Владыка. — проникновенно произнесла девушка. — Я знаю больше, чем ты думаешь. — по лицу ее скользнула гнетущая тень печали и тут же растворилась в темном углу шатра. — Вся моя жизнь принадлежит тебе. Каждый вздох, каждый удар сердца и даже то, что не ведомо большинству когда либо живших на Альйоне. Я вся твоя до последнего глотка воздуха.

Отстранившись, Лилиана медленно окинула Ника внимательным взглядом и присела на край его кровати.

— Я знаю, что ты не посмеешь прикоснуться ко мне, и не претендую на уголок твоего сердца, но молю — позволь эту ночь провести подле тебя. Пусть не как жена или наложница, но хотя бы как рабыня, достойная лишь согревать постель своего господина.

Впервые принц увидел слезы, стоявшие в глазах пророчицы. А ведь не плакала она даже когда дети избивали ее палками и таскали за волосы.

Женские рыдания давно уже не трогали Никаниэля. Насмотрелся он и на вдов, скорбящих по павшим в войнах аристократов мужьям, и на матерей, вынужденных решать кому из детей отдать последнюю заплесневелую корку. Да и сам он, стоя во главе Призрачной Плети, ни раз становился причиной горестных стенаний и пылких проклятий.

Но теперь…

— Оставайся. — надтреснутым голосом разрешил Ник, залезая под одеяло. — Только сегодня. И больше никогда!

— Больше и не будет… — беззвучно прошептала Лилиана, но принц ее не расслышал.

Утром, выходя из шатра вместе с Лилианой, Никаниэль заметил полные понимания ухмылки на лицах охранявших вход бандитов. Однако одного строгого взгляда оказалось достаточно, чтобы неуместные усмешки упорхнули прочь стаей вспугнутых лебедей. Караульные же выпрямились по стойке смирно и застыли подобно статуям в мавзолее.

— Держись в стороне. — приказал девушке Ник. — Я отправлю за тобой, когда пробью безопасный путь в Эльфхейм.

Девушка молча склонила голову, присела в изящном реверансе и, кутаясь в плащ, удалилась в сторону прочих палаток, напоследок оглядев эльфа долгим взглядом печальных глаз.

Никаниэль же, задумчиво проследив за удаляющейся фигурой, мотнул головой и повернулся к спешившим к нему Малему с Жабой.

— Доброе утро, Капитан. — с почтением поприветствовал зеленокожий.

— Ночка выдалась жаркой? — не преминул съехидничать Малеммил.

— Все готово? — спросил Ник, пропустив подколку мимо ушей.

— Отряды сформированы. Ждем ваших приказов. — подтвердил Жаба. — Культисты чуть задержались со своими ритуалами, но обещают скоро закончить.

— Все равно полудня ждать. — лениво протянул Малем. — Чтобы солнце им в глаза было, а не нам.

Принц огляделся и увидел бесформенные, распределенные по расам кучи. Смотрелись они не слишком внушительно, но в их взглядах отчетливо читалось желание вкусить свежей крови.

Что ж, они ее получат.

Проверять же нежить нужды не было. Каждого поднятого мертвяка Никаниэль ощущал, словно собственный палец или, скорее, кольцо на пальце. Он прекрасно знал расположение и возможности любого из воинов и мог отдавать отдельные приказы или управлять сразу несколькими через личей.

— Кое-кто считает, что решающий бой состоится уже сегодня. — задумчиво произнес Ник, поправляя броню. Малем и Жаба переглянулись. — Но действуем все равно по плану. Отправьте огров со щитами и часть культистов. Может удастся выманить орков. Они никогда терпением не отличались. Я поддержу личами и…

— Эй, что это там? — внезапно перебил его Малеммил, указывая в сторону вражеской армии.

Принц проследил за взглядом Малема и увидел, как через все поле к ним приближался одинокий всадник. Им оказался молодой парень верхом на пегой кобыле. В руках он держал древко, на одном конце которого трепыхался отрез белой ткани.

— Сдаются? — удивленно проронил Жаба.

— Дурак что ли? — ткнул его локтем в бок Малеммил. — Переговоры.

Жаба стушевался и стрельнул глазами в сторону лидера, но тот продолжал следить за прибытием гонца, и на лице его не отражалось ни единой эмоции.

В сам лагерь юноша въехать не сумел. Почувствовав множество незнакомых запахов, его лошадь заартачилась, встала на дыбы и чуть не сбросила всадника на землю. Так что парню пришлось проделать оставшуюся часть пути пешком.

К Никаниэлю парламентера доставили в окружении двух троллей, кобольда и пары людей, внешний вид которых не предвещал случайному встречному ничего хорошего. Молодой человек соответствовал обстановке. Он выглядел бледнее бескровных зомби, на которых испуганно таращился, и вполне мог бы сойти за одного из них. Если бы, конечно, не дрожал, как ветхий старик перед лицом смерти.

Впрочем, перед ней все равны. А в том, что его привели непосредственно к главному некроманту, повелевающему жизнью и погибелью, парень не сомневался.

— Владыка. — с поклоном проговорил юноша, сумев-таки взять себя в руки. — У меня послание от Его Величества Мейс-Истонка. — он достал из-за пазухи лист бумаги и протянул Нику.

Долго читать не пришлось, и уже скоро принц скомкал письмо и спалил его, прошептав заклинание небоевой магии. Жаба провел ребром ладони по горлу, спрашивая прикончить ли гонца, но принц отрицательно покачал головой.

— Передай, что я готов встретиться лично. — объявил Никаниэль. — Один на один. Через пол часа посреди поля. Отпустите его.

— Как прикажете, Владыка. — прорычал кобольд.

Провожаемый хищными взглядами, юноша, не веря своему счастью, на негнущихся ногах добрался до лошади, кое-как взгромоздился в седло и через секунду умчался, понукая животное скакать что есть мочи.

— Это ловушка! — решительно заявил Жаба.

И Малем в кои-то веки был с ним согласен.

— Они не могут знать, что вся нежить завязана на тебе, но точно попробуют достать. — сказал он с тревогой в голосе. — Они будут думать, что получат преимущество, даже если часть мертвяков выйдет из-под контроля. Не ходи, Ник.

— Я сам решу, что мне делать. — сурово отрезал принц и сверкнул глазами так, что Малеммил отшатнулся, словно от удара. — Не тебе мне указывать. Будьте готовы действовать.

Мысленно приказав одной из мертвых лошадей подойти, Никаниэль проверил легко ли выходят из ножен меч и потайные кинжалы, заглянул в гауинт, убедился, что пластины брони и королевская печатка до отказа забиты маной нужного типа. Выписанные накануне людские заклинания также были на месте и легкодоступны для прочтения. Не считая тех, что можно было произнести по памяти, конечно.

Зная Мейсиса, Ник сильно сомневался, что тот затеет на переговорах какую-то каверзу, но береженого, как говорится, Лаод бережет. Хотя, после откровения Ванессы, принц всерьез начал сомневаться, есть ли на самом деле богам какое-то дело до нужд смертных. Не то чтобы его не посещали подобные мысли и раньше, но теперь все предстало под совсем другим углом.

Утреннее солнце слепило, заставляя щуриться, и неприятно нагревало шлем. В броне, пусть и кожаной, было слишком жарко, но принц не рискнул бы ее снять. Не сейчас, когда макушки деревьев родных лесов уже выглядывали из-за спин вражеской армии.

Постепенно приближаясь, та вырастала в размерах, и Никаниэль сумел разглядеть некоторые особенности. На правом фланге действительно располагались орки. Вооруженные чем попало зеленокожие громилы стояли хаотичной толпой вокруг племенных знамен.

Дальше шли небольшие группы дварфов, варваров и шинкацу. На полноценный союз они не тянули, а значит представляли собой отряды наемников, с которыми Мейсис наверняка сохранил связь.

В тылу, прямо на пути следования, Ник увидел крупное объединение магов. Гораздо больше, чем личей под его собственным контролем. Похоже за прошедшее время прием в Академию значительно упростили. Впрочем, многому ли их успели научить — оставалось под вопросом.