Путь тьмы (СИ) - "N& - Страница 49

Похоже, споро организовав ополчение, граждане пришли разобраться со вторженцами.

— Эй вы, сложите оружие! — крикнул стоявший сбоку чернобородый дварф с кузнечным молотом в руках. Видимо городничий или кто-то вроде того, имеющий право говорить за прочих. — Подчинитесь — и вас будет судить барон, нет — прихлопнем здесь, на месте!

Принц коротко вздохнул. Очередное препятствие. А уж подгорных коротышек он невзлюбил еще со времен пленения в Дварфгоне. Не пора ли опробовать новые силы? Никаниэль чувствовал, что с легкостью справится с горсткой немытых мужиков. Но стоило ли это делать?

Толпа одобрительно гудела, поддерживая речь лидера, но затихла и схлынула отливной волной, стоило выйти на крыльцо Лилиане. Повзрослев, девушка явно снискала себе определенную славу, и, судя по побледневшим лицам горожан, ее как минимум боялись. Ни один не мог выдержать ее уничижительного взгляда, коим обозревала она простой люд.

Словно волк, взирающий на безропотное стадо. Но не овцы пред ним, а черви, недостойные даже внимания благородного хищника. Даже Жаба зябко поежился и шагнул чуть в сторону, хоть и не он вызвал неудовольствие пророчицы.

— Глупцы! — провозгласила Лилиана, и ее голос стай вспугнутых птиц пронесся над головами умолкших горожан. — Склоните головы перед Владыкой, ибо он тот, кто несет в наш мир избавление! Ему подвластны огонь и вода, земля и ветер, жизнь и смерть. Нет силы, способной остановить Владыку. Так встаньте под его знамена, и будет вам благо!

Никаниэль понятия не имел о чем говорит Лили, но решил, что этим можно воспользоваться. Зачерпнув эссенции естества, он сформировал в руке светящийся ядовито-зеленым раздвоенный хлыст и поднял тот над головой.

— Призрачная Плеть.

— Я думал их перебили.

— Плохо дело.

Люди узнали фирменный знак главаря наводившей ужас на королевства банды и растеряли остатки уверенности. Когда же подвластные воле Ника личи с легкостью уничтожили ворота и вошли в город, а из посоха выплыло с десяток призраков — окончательно деморализованные стеулсцы побросали оружие и с криками побежали по домам, спасать родных и близких. Ни о каком возмездии или суде речи уже не шло.

— Убей их всех и армия готова. — спокойно проскрипел Дредерс, но принц оставил его совет без внимания.

— Капитан! — благоговейно ахнул Жаба и, трясясь от страха и восхищения, упал на колени. — Я… Мы…

Он не мог найти нужных слов, чтобы выразить свое почтение, но Никаниэлю оно было ни к чему. Последовавшие примеру зеленокожего бандиты являлись лишь разменными монетами, служащими для достижения цели. Их жизни стоили в глазах Ника куда меньше, чем те же личи или призраки. То ли дело Тавр, но… Тот выбрал свою сторону, и этот факт уже не изменить. Пусть боги осветят его путь.

— За мной, на кладбище. — скомандовал принц, в сопровождении мертвой свиты направляясь к воротам. — Шило, Вуф, на вас разведка. Я хочу знать о приближении армии, до того, как они выроют сортиры у стен города.

— Конечно, Капитан!

Двое бандитов умчались быстрее ветра. Им явно было неуютно в присутствии нежити. Как, впрочем, и остальным. Хотя Лилиана держалась по-прежнему спокойно и ровно, словно все происходящее ее вообще не касалось. И только единственный взгляд, полный тепла и нежности, украдкой брошенный на Никаниэля, выдавал в ней живого человека, а не ожившего голема.

— Я займусь припасами и лекарствами. — мрачно заявил Малем. — Живым нужно будет что-то есть. Ты, как тебя? Шоск? — он ткнул пальцем в одного из безымянных разбойников. — Пойдешь со мной.

Тот посмотрел на лидера и, получив молчаливое одобрение, отдал лопату товарищу, после чего с заметным облегчением посторонился.

— И да, Ник, у тебя остались монеты? — спросил Малеммил.

Сперва принц не понял зачем тому деньги. Вновь нацепив шкуру главаря банды, привыкшей брать все что нужно силой, и, к тому же, мысленно уже занявшись формированием войска нежити, Никаниэль и думать забыл, что могут быть другие способы получить необходимое. Хорошо, что рядом Малем. Он сможет придержать у черты. В конце концов, как оказалось — у него работа такая.

Отцепив от пояса кошель, набитый серебром и медью, Ник бросил тот бывшему другу. Вот уж чего-чего, а денег у него осталось с избытком. Тем более, что нанять некроманта за них не удалось. Принц сам теперь стал магом смерти, и скоро ему предстояло проверить свои новые навыки.

Кладбище Стеулса представляло собой хаотичное нагромождение покосившихся надгробий. Одни — поновее, другим явно минуло уже несколько веков, третьи же и вовсе превратились в безликие холмы зеленого мха. На большинстве плит была высечена распахнувшая крылья бабочка — символ бога загробной жизни и перерождений. Прямо как в семейном склепе Сердца Леса.

Ничем особо не примечательное место. Разве что кроме парочки аборигенов. Двое несвежих зомби в истлевшей одежде методично царапали основание стены не то в надежде вернуться домой, не то наоборот желая забрать к себе похоронивших их домочадцев.

Заметив, или скорее, ввиду отсутствия глаз, почувствовав приближение живых, мертвецы отвлеклись от своего занятия и заковыляли к Никаниэлю и его спутникам. Бандиты поудобнее перехватили лопаты и сделали по паре шагов назад, но голосить не стали. Похоже последнее время обычной нежитью никого не удивишь. Да и Капитан с ними — уж он-то точно справится.

В принципе, происходи дело до Ужасной Войны, и святой обязанностью обнаружившего подобное безобразие некроманта было бы упокоить восставших, вернув их тела в родные могилы. Но Ник пришел с противоположной целью, а потому — небольшое усилие воли, и парочка зомби стали первыми рядовыми солдатами его армии.

Даже руками размахивать не пришлось, чтобы взять их под контроль, что, конечно же, удивило Учителя. Но принцу больше не было нужды скрывать свои способности.

Отослав протухших бойцов в сторонку, Никаниэль вышел на середину кладбища и прислушался.

Тишина…

Не такая, как в Лесу Погибели, конечно. Щебетали птицы, шелестели листья, скрипели ветки. Но в подобных местах всегда царила своя атмосфера, и только теперь Ник понял, что ее создавали поднимавшиеся от земли потоки некроэнергии. Вот только если раньше он мог лишь смутно ощущать присутствие тлетворной маны, то теперь ей суждено было стать источником его силы.

Закрыв глаза, принц потянулся сознанием вглубь земли. Под траву и мох, под дерн и прошлогодние листья — туда, где беспокойным сном лежали мертвые. Их час пробил. Настало время вновь явить свету прогнившее нутро зачерствевших сердец. А в существование праведников Никаниэль давно уже не верил.

Взмах руки, дыхание некроэнергии, и земля справа от Ника пришла в движение. Повинуясь приказу Лилианы, Наждак, судорожно сглотнув, несколько раз ковырнул лопатой и помог новому солдату появиться на свет. Им оказался седовласый зомби, еще при жизни лишившийся правой руки. Впрочем, в армию нежити принимали не за воинскую доблесть или умение владеть мечом — сгодятся все.

Подняв еще нескольких, принц понял, что дело идет слишком медленно. Такими темпами он едва успеет к вечеру состряпать небольшой отряд. А ведь бойцов еще предстояло обработать — с кучкой медлительных зомбарей много не навоюешь.

Тогда, несколько раз глубоко вдохнув, Никаниэль распахнул разум и принялся стягивать разлитую вокруг некроэнергию, концентрируя ту вокруг себя. Бандиты, почувствовав неладное, в страхе отступили; стражник, тайком наблюдавший через забор, свалился с лестницы; и лишь Лилиана осталась стоять рядом. Горделивая и уверенная, она ни секунды не сомневалась в успехе своего Владыки. А может наперед знала, что у него все получится.

Когда магические каналы уже трещали от напряжения, а собранную в одном месте магию смерти практически было видно невооруженным глазом, Ник взмахнул руками, разом отправив накопленное в землю. И десятки холодных огоньков тут же вспыхнули искрами мрака в сознании принца.

Мертвые пробудились!

Предельным усилием воли Никаниэль протянул к каждому тонкую нить контроля, покрепче уперся ногами в рыхлую землю, опустил руки, развернув ладонями к небу, и приказал нежити восстать. Сам же он попытался взмахнуть руками, как и положено в заклинании, но чуть не надорвался. Слишком тяжела оказалась ноша. Ник будто женился на огроменной огрессе, а теперь пытался внести суженую на порог нового дома.