Путь тьмы (СИ) - "N& - Страница 18

— Милостивый господин! — отчаянно взмолился староста. Не вставая с колен, он подполз к принцу и принялся униженно целовать его покрытые грязью и дорожной пылью сапоги. — Ваше Магическое Благородие! Простите нас несчастных! Не знали мы! Если надо, убейте меня, но, умоляю, пощадите остальных. Берите что хотите, но сохраните жизнь. Прошу!

Никаниэль выхватил Люминистилл и сверху вниз взирал на распростертого на земле мужчину. Удивительно, но его совершенно не тронула жалобная речь, полная боли и надежды если не на свое спасение, то хотя бы родных и близких. Не задевали его и слезы в глазах селян, сломленных и покорных судьбе, перед лицом неведомой силы. Зверь не знает жалости. Ему чуждо сострадание. Есть только цель и средства по ее достижению.

Но что-то глубоко внутри Ника все-таки заставило его остановить подчиненных. Какая-то часть взбунтовалась против бессмысленных жертв. И даже Зверь не смог ей противостоять.

Элельен.

Что бы она сказала, увидь сейчас своего возлюбленного?

Но ведь это все и есть ради ее спасения.

И тем не менее…

— Никого не убивать. — хрипло распорядился принц, нахмурившись. — Только если будут сопротивляться. В остальном…

— Спасибо, Ваше Благородие! Спасибо! — лепетал староста, непрестанно кланяясь.

Никаниэль брезгливо отошел в сторону.

— Эй, ты! — позвал он одного из разбойников. — Гилс, да? Где твой меч?

— А ему не полагается. — буркнул проходивший мимо Наждак. — Нос не дорос.

— Теперь дорос. — отрезал Ник. — Отдашь ему свой.

Наждак нехотя подчинился.

— Гилс, проследишь, чтобы все было как я сказал. Кто вздумает ослушаться — убей на месте.

Белобрысый бандит кивнул с серьезным лицом и ушел вместе с остальными.

Отстраненно принц наблюдал, как вязали руки жителям села. Те даже не сопротивлялись, подавленные продемонстрированной мощью. Жаркое пламя до сих пор яростно вздымалось к небу, заставляя обходить его по широкой дуге.

Убедившись, что бойцы действуют четко в соответствии с приказом, Никаниэль развернулся и ушел к себе в шатер. Хотел ли он действительно всего лишь забрать еды или изначально все так и спланировал — одним богам ведомо. Но своей цели Ник достиг. Теперь банда точно его. Вся. С потрохами.

Никаниэль сидел в своем шатре, обдумывая дальнейшие действия. Ночную тишину нарушало лишь мерное похрапывание лошадей и доносившиеся из Патона крики.

Вот раздался полный боли женский вопль. Заставив верхушки деревьев склонить головы в немой скорби, он горестным плачем пронесся над лесом и оборвался на самой высокой ноте — женщине явно заткнули рот.

Следом послышался многоголосый мужской хохот, похожий на радостный лай гиен, нашедших свежую падаль. Только в этот раз жертва была еще жива, но, возможно, уже сотню раз об этом пожалела. Скажет потом «спасибо» старосте.

Сквозь всю эту какофонию чуткий эльфийский слух, доведенный до совершенства в подземельях Дварфгона, уловил приближавшиеся к палатке шаги. Ник нахмурился, встал на ноги и, запустив светляка, обнажил меч. Кого там еще принесло? Все должны сейчас развлекаться с другой стороны дороги. Ну или страдать. Смотря кому в этот раз улыбнулась переменчивая Минэма.

Осторожно отдернув полог, внутрь заглянул Жаба. Судя по блуждавшей на лице улыбке, он был счастлив и несколько пьян. Похоже у сельчан заначке нашлось и хмельное.

— Капитан мы тут это… того… — заметив направленный на него клинок, помощник замялся, но сумел все-таки закончить. — Подарок тебе, в общем.

Бандит затолкнул внутрь девушку, одетую в длинную рубашку с прорехой на боку, и спешно удалился в надежде урвать еще кусочек веселья.

Подарок значит? Вспомнили про лидера. Что ж. Можно считать хорошим знаком. Только вот на кой кфхан нужен этот трофей?

Худая, босоногая, ростом на голову ниже принца, девушка стояла, потупив взор, не смея вымолвить и слова. Ее колени и губы мелко дрожали, а по бледным от страха щекам катились горькие слезы, оставляя на коже блестящие дорожки безысходности и немой покорности судьбе.

На вид лет двенадцати. Уже взрослая по человеческим меркам. Возможно даже у нее есть возлюбленный, а то и жених. Та же Анет в свои четырнадцать считалась старой девой. Скорей всего ее даже выгнали бы из Габильнута, не найди она в скором времени себе пару. Лишний рот который нужно как-то кормить и одевать. Именно поэтому она в тот раз так смотрела на Никаниэля — надеялась очаровать и убедить остаться с ней.

Конечно, все это Ник узнал значительно позже.

Анет.

Сестра Рона и Роба, внучка Нора. Они любили ее и готовы были отправиться в бандитское логово, чтобы спасти. Рискуя жизнями. Дим тогда чуть не погиб, да и принцу пришлось несладко. А безразличный ко всему взгляд девушки еще не раз после этого являлся ему во снах.

А еще у нее были красивые волосы цвета жидкого золота.

Совсем как у этой.

Только Анет позволяла локонам свободно развеваться на ветру, а здесь… На опущенных к земле плечах лежали две пышные, слегка растрепанные косы, живо напоминавшие румяную свежевыпеченную булку, которую так и хочется схватить, разломать и, захлебываясь слюной, вдохнуть каждому знакомый аромат домашней сдобы. А если при этом обожжешь пальцы — что ж, не велика цена за подобное наслаждение.

Протянув руку, Никаниэль взял девушку за подбородок и поднял ей голову. От нее так и веяло холодом обреченности и отчаянья. Словно и не живая вовсе.

Встретившись с Ником взглядом, златовласка дернулась, как от удара, и упала на колени, содрогаясь в беззвучных рыданиях. Она закрыла лицо ладонями, а плечи ее трепетали, словно последний огонек костра, отчаянно цепляющийся за жизнь.

— Ляг там. — сухо велел принц, указав на пол у залатанной стенки шатра.

Хлюпая носом и тихонько подвывая, девушка начала медленно раздеваться, но Никаниэль ее остановил.

— Не нужно. — сказал он. — Просто ляг и отвернись. И постарайся не шевелиться. А лучше не дыши.

Подняв голову, Подарок уставилась на Ника серыми, заплаканными глазами. В них плескался бушующий океан недоверия с робким суденышком надежды, барахтающимся на его буйных волнах. Не отводя взгляда, девушка на четвереньках отползла в указанное место, легла, отвернулась, поджала колени к груди и замерла испуганной ланью, не смея даже дрожать. Кажется приказ не дышать она тоже восприняла всерьез.

Ну и ладно. Главное чтобы не мешала.

Выставить бы по-хорошему, дабы не нервировать заворочавшегося внутри Зверя, но принц прекрасно знал, что ждет снаружи столь похожую на Анет пленницу. То же, что и прочих жительниц села, принесенного в жертву закреплению власти внутри банды. Все всегда ради власти. И денег. Что суть — одно и тоже.

Заснуть Никаниэлю удалось лишь под утро. Зверь чувствовал присутствие рядом живого существа и возмущенно ворочался, не давая провалиться в забытье. И только благодаря полной неподвижности девушки, безжалостная сущность, наконец, угомонилась, но даже сквозь сон продолжала вполуха охранять пространство. Впрочем, как и всегда.

Нику хватило всего нескольких часов, чтобы восстановить силы. Он встал и потянулся, что заставило ночную гостью вздрогнуть. Та, похоже, и вовсе не смыкала глаз, в ожидании своей участи. Что ж, пусть считает себя любимицей Минэмы. Или новых богов. Да хоть демонов, если угодно. Плевать.

Принц вышел наружу и застал картину полного раздрая. Часть разбойников валялась на траве с блаженной улыбкой на устах. Они явно хорошо провели время и теперь отсыпались, млея на солнышке. Других и вовсе не было видно — скорей всего еще не вернулись из Патона, откуда слабый ветер до сих пор доносил едва слышные горестные стоны, стенания и молитвы вперемешку с руганью.

Или кто-то обладал воистину неисчерпаемым запасом сил или вздремнул и вернулся за добавкой.

В любом случае, свое обещание Никаниэль выполнил, и теперь настала пора двигаться дальше.

— Подъем, люби вас всех осел! — крикнул Ник на манер сержанта Коупа, сопроводив побудку серией громких магических хлопк о в. После чего с мрачной усмешкой наблюдал за всполошившимися бойцами.