20-ть любительских переводов (сборник) - Рид Роберт - Страница 22

– А если навестить их, было бы неплохо, однако, – предложил я.

– Увы, – его голос звучал одновременно твердым и сожалеющим. И когда это я начал улавливать ноты в его голосе?

– Они не очень хорошие собаки, – проинформировал он меня. – Братья они или нет, но они творили ужасные вещи, особенно со мной и моей подругой, и я не желаю иметь с ними, ничего общего.

У него имелся план действий. Было легко понять, что он хотел. Я долго обдумывал его, хотя для него это было несколько мгновений, а затем предложил то, что скорее всего он не смог бы реализовать сам. Тем более по отношению к своим собственным братьям, однозначно нет.

Он, взглянув поверх моей головы на небо, спросил: «А прежде, ты убивал когда-либо собак?»

– Конечно, – соврал я.

– Нас легко убивать, – его зубастая улыбка, выглядела довольно радужной.

– Вас, да, – подтвердил я.

– За исключением случаев, когда речь идет о призраках, – добавил он, – убийство братьев и сестёр – неплохой способ, наложить проклятье на тебя и твоих близких.

Мне не доводилось разговаривать ранее, с суеверным существом. И это было весьма неожиданным развлечением.

– Когда прибывают твои братья? – спросил я.

– Откуда мне знать? Я всего лишь пёс, – ответил он.

Вскоре, после этого разговора, они действительно появились. Я как обычно, крепко спал, когда вышеупомянутая братская троица, выйдя в лунном свете на мою лужайку, приближалась к двум моим знакомым кобелям. Жесткая свара разгорелась из-за дневного мусора и похоже каких-то более давних разногласий.

Меня разбудила стрельба.

Выглянув в высокое окно, я увидел молодого дружественного брата на земле, его окровавленная морда, прижималась к пластиковой траве. Мой главный пёс, в сидячей позе, находился рядом с ним и молился какому-то своему отеческому богу. Двое вторгшихся братьев, отправились к деревьям, похоже для того, чтобы найти и покалечить там двух сук. А третий пришелец, стоял над моим псом, и бил по этим молящимся лапам, длинной и полированной битой.

Убил его, я чисто.

Хм… или может мой замок задействовал один из своих талантов.

Но вдруг мой пёс поднялся, разразившись завываниями, а его младший брат, вскочив и держась за окровавленный нос, пронзительно вопил на меня.

– Нет, нет, нет, – взывал мой любимый пёс, – наша вражда закончена, сейчас нет необходимости, кого-то убивать.

Младший брат пришел в еще большую ярость, проклиная меня до тех пор, пока не начал задыхаться.

Сперва мои ощущения были размыты, но потом меня накрыло, какое-то гадкое чувство.

– О чем ты думал? – взывал ко мне любимый пёс.

Я точно знал, о чем я думал. Желал бы он посмотреть запись?

– Да чтоб тебя черти сожрали, – пожелал мне вожак.

Очевидно, запрет на ругань и проклятья, действовал только в одном направлении. Я упомянул об этом, а он в ответ снова проклял меня.

Наконец я произнес: «Ладно, я буду кормить и их».

– А также и их семьи, – добавил он.

– В течение месяца, – подметил я.

– И также моих родственников, – продолжал он ставить ультиматумы.

– Замётано.

Посчитав всех брачных партнеров и вдов, плюс щенков разного возраста, в моей внезапно выросшей стае, стало двадцать девять собак. Наблюдая за этим зверинцем, шедшим по залитой лунным светом траве, мое мучительно чувство вины, превратилось в отвращение к себе. Насколько точно, я знал семь комнат своего замка, было понятно, что настолько я и выгляжу для этих созданий. Я выглядел полным идиотом, податливым и слишком доверчивым. Тот самый случай, когда простофиля решил показать им, кто здесь главный.

Но сегодня вечером я уже убил одну собаку, так что было несложно настроить свои культиваторы, на производство грубых и едва съедобных рационов. Моя маленькая месть длилась до тех пор, пока старшие щенки не начали гадить грязной коричневой жижей, по всей моей бедной пластиковой лужайке.

Лето было жарким и необыкновенно засушливым. Погибли последние лесные деревья, и собаки с кострами, были очень осторожны. Так что это подобие леса выглядело бледным и пыльным, но в каком-то роде даже прекрасным, я бы так выразился.

Мой пёс кивнул мне, его глаза наблюдали за мной.

– О чем ты думаешь? – спросил я.

Иногда он поражал меня своими ответами.

– Я думал об империи, – ответил он, – разве ты не догадывался? – все величайшие империи начинались когда-либо с того, что пили волчье молоко.

– Интересная точка зрения, – задумчиво произнес я.

– Ты знаешь, какую-нибудь империю? – спросил вожак.

– Римскую, – проинформировал я. – Ромул и Рем – основатели Рима.

Я стоял, он находился в сидячей позе, развернувшись так, чтобы видеть меня и показывать свою физиономию. У него было серьезное выражение. Возможно это казалось мне, но выглядел он, слегка разочарованным моим ответом.

Остальная часть стаи, ютилась в укрытиях, построенных из сухостоя. Такие приюты были моей идеей, и собаки в основном следовали моим замыслам, реализуя их на практике. Обещанный месяц кормлений прошел, но я продолжал заниматься благотворительностью.

И что еще более важно, я даже поделился водой, сконденсированной из той влаги, что оставалась после засушливых воздушных потоков. Щенки постарше, любили благодарить меня.

Мой пёс мало говорил на эту тему, но его стая выживала там, где другие собаки не смогли. Он много рассказывал о том, что происходило в горах и в других местах, называл собак по имени, а затем описывал их жалкую кончину.

Мне казалось, что он излучал жизнерадостность от бытия своей стаи, в то время, когда весь остальной собачий мир, был смертельно ранен.

Размышляя, он снова отвел взгляд.

Разум его работал весьма медленно, но сосредоточенно.

После такой вот долгой паузы, он вновь взглянул в мою сторону, но на этот раз его вопрос был обращен к моим ботинкам: «О чем ты думаешь?»

Ответ отсутствовал. Собака состарилась и умерла бы прежде, чем я смог бы в совершенстве воспроизвести свои мысли, в какой-либо из моментов.

Однако ему было известно это.

– Я размышляю об истории, – произнес я, – которая была достаточно правдива. – Вот прямо сейчас, я изучаю римскую эпоху.

Пёс смотрел на лужайку. Я смотрел на него.

Похоже он почувствовал мой пристальный взгляд. Похоже он все равно собирался встать. Какова бы ни была причина, он поднялся, взял оружие, которое так естественно размещалось в его лапах и снова посмотрел на меня, на этот раз в мои глаза.

– Половина из нас, вечером отбудет. Мы будем отсутствовать, примерно в течение недели, – проинформировал он.

Он никогда не докладывал мне о подобных новостях.

– И куда вы отправитесь? – поинтересовался я.

– У нас есть информация о некоторых уязвимых собаках, – пояснил он.

– Вот как!

Затем, он довольно громко рассмеялся и уверенной походкой начал отдаляться прочь.