Путь неофита (СИ) - "N& - Страница 60

— Ты свободен! — крикнул принц, устремляясь к выходу. — Найди ключи и спаси остальных!

Это все что он мог сделать, не рискуя попасться в лапы разъяренного орка.

Калитка посреди забора, соединявшего оба крыла здания, оказалась распахнута настежь. Сквозь нее эльфы с удивлением узрели картину масштабного сражения, в котором билось явно гораздо больше участников, чем могли привести Гашур и шинкацу вместе взятые.

За оружие взялись обычные люди города. И, судя по крикам вроде «За истинную веру!» и «Долой новых богов!», схватка возле невольничьего рынка Винцесса стала одним из тех маленьких камушков, которые спускают с гор огромные лавины.

Случилось то, начала чего Ник опасался в последние дни — Свободную Лигу захлестнул шторм гражданской войны.

— Жди здесь. — Малем отодвинул друга с прохода. — Я быстро.

И действительно, всего через несколько секунд он вернулся с черным плащом охранников Красавчика в руках. Тот был заметно испачкан в крови, но выбирать не приходилось. Свою накидку Никаниэль отдал Роруэну.

Клубок тяжелых мыслей разбуженным зверем заворочался в сознании принца, но тот загнал их поглубже и запер на засов. Не сейчас. Сперва нужно найти безопасное место. Если такое еще осталось в хлебнувшем горя городе.

Двумя стремительными тенями эльфы выскользнули наружу и, старясь не вмешиваться в кипевшие повсюду схватки, понеслись прочь от злосчастного работоргового дома.

Надрывно рыдал набат, извещая жителей, что в их дом пришла беда. Но для того чтобы это понять, не нужно слушать звон колокола. Достаточно просто выглянуть в окно. Бои шли повсюду. Агрессивная пропаганда Ваута нарушила шаткое равновесие двух религий, и теперь нарыв лопнул, выплескивая гной и кровь на улицы Тики.

А крови было действительно много.

Как сорвавшиеся с цепи бешенные псы — люди, гномы и другие обитатели Города Теней вцепились друг другу в глотки, стремясь уничтожить всех иноверцев во славу своих богов. Узкие улочки, лишенные канав, мгновенно окрасились в красный. И к привычной вони ночных горшков добавился резкий, прогоркло-терпкий запах смерти.

В очередной раз свернув в кривой безымянный переулок, друзья остановились перевести дух. В голове Никаниэля потревоженным шрамом пульсировала мысль о потерянном некроманте. Он даже верить в это не хотел и гнал ее прочь, но та, как базарная хабалка, вновь и вновь возвращалась, чтобы докучать несчастному эльфу.

— Кажется наши шансы найти проводника, как у кендера возбудить шлюху. — отдышавшись, проронил Малем.

— Что? — непонимающе переспросил Ник, вырванный из собственных размышлений.

— Мизерные. — объяснил Малеммил, криво ухмыльнувшись.

Принц не сразу догадался о чем идет речь, но, когда сообразил, смог даже вымученно улыбнуться. Одна из скабрезных шуток Малема в кои-то веки вызвала не раздражение, а смогла хоть немного отвлечь.

Тут, как гоблины из кустов, из-за поворота выскочили трое людей с ног до головы покрытых кровью. В руках они держали самые обычные топоры, вот только вместо щепок и опилок к тем прилипли волосы и ошметки плоти предыдущих жертв.

Мужчины бешено вращали глазами и явно плохо отдавали себе отчет о происходящем. Завидев случайных встречных, они с криками:

— Смерть еретикам!

— Во славу Лаода! — бросились в атаку.

— Не убиваем. — сухо скомандовал Ник, обнажая меч. Малеммил лишь вяло пожал плечами.

Без особых усилий друзья всего за пару секунд обезоружили всех троих — навыков сражений у тех оказалось меньше, чем у близнецов в Габильнуте. Хотя, возможно, они преуспевали в битвах с хмельными напитками, ну или в последующем поколачивании жен.

В любом случае, потеряв вместе с топорами и весь боевой запал, мужчины тут же обратились в бегство. Повинуясь внезапно вспыхнувшей в мозгу мысли, Никаниэль в пару прыжков догнал одного из людей и, пнув того под зад, повалил на землю. Остальные и не подумали спасать товарища, умчав туда, откуда пришли.

— Я умру с именем Лаода на устах! — гордо заявил неудавшийся воин. Однако губы у него при этом предательски дрожали. — Вам не обратить меня в свою проклятую веру!

— Пожуй пня, болезный. — снисходительно бросил Малем, подходя поближе. — Мы и сами за старых богов.

— Не за старых, а за истинных. — поправил его Ник. — Потому что никаких других нет и быть не может.

Малеммил вновь пожал плечами. На самом деле вопросы религии трогали его в значительно меньшей степени, чем любого другого жителя королевств. Вот если бы в храмах наливали выпить, а смазливые послушницы были не прочь согреть постель благочестивому прихожанину, то он стоял бы в числе первых, а так…

— Отведи нас в «Пескарь да Эль». — озвучил свою идею принц. Если все проводники в страхе попрятались, то проводником станет первый попавшийся местный житель. Например вот этот.

— Да я вам не… — начал было мужчина, но острие меча у горла быстро заставило его пересмотреть свои взгляды на жизнь. — Не знаю я где это! Честно не знаю. — добавил он, опасливо покосившись на сверкающую на солнце сталь. — Я не так давно в городе.

Никаниэль задумался. В сложившихся обстоятельствах не факт, что удастся поймать кого-то другого. Звуки сражения и крики раненных, отражаясь от стен, доносились, казалось, отовсюду одновременно.

Ситуацию спас Малем.

— Дом мадам Люссоль знаешь? — спросил он, встав рядом. Человек кивнул. Дорогу к этому заведению он уже освоил. — Тогда веди. И даже не думай пытаться сбежать — мой друг отрежет тебе нос и засунет туда, где при других обстоятельствах он никогда бы не оказался. Он у меня вообще безбашенный! Зверь просто!

Нику безумно хотелось закатить глаза, но он сумел сдержаться. Тем более, что невольный проводник похоже поверил и даже опасливо прикрыл нос ладонью.

Путь до борделя дался друзьям отнюдь не так легко как хотелось бы. В городе царил настоящий хаос, и улицы, заваленные трупами и раненными, превратились в настоящее поле брани, залитое кровью чуть ли не по щиколотку. Местами начинали чадить пожары, угрожающие спалить дотла весь Ночной Базар. И никакой дождь был уже не в состоянии придать городу хотя бы видимость приличия.

В этот день Тика изменилась навсегда. Причем не факт, что в лучшую сторону.

По дороге на эльфов не раз нападали случайные встречные, но, получив отпор, быстро удалялись в поисках более слабых жертв. Главное было действовать решительно и случайно не попасть в окружение. Как бы сильно людям не запудрили мозги священники Ваута — умирать не хотелось никому.

Особенно королевским стражникам, которые все как один попрятались в казармах и даже не пытались восстановить порядок.

Наградив проводника пинком под зад, Малем отпустил человека и постучал в знакомую дверь публичного дома. Неподалеку, привалившись к стене, сидел труп подростка со вспоротым брюхом. Последние минуты жизнь тот явно потратил в попытках не дать своим кишкам расползтись по всей улице.

Он не преуспел.

Никаниэль с удивлением отметил, что эта картина вызывает у него лишь легкое чувство сострадания, а никак не шквальную волну скорби, которая захлестнула бы его еще пару недель назад. Неужели все? Перегорел? Или это чрезмерное количество смертей, увиденных за короткий промежуток времени, переключили некий рычажок, защищающий разум от безумия.

Хотелось верить, что второй вариант ближе к истине, и принц не превращается в бездушную скотину, лишенную сочувствия и жалости.

Внутрь их пустили без всяких проволочек. Не иначе Люсинда распорядилась об этом заранее. И лишь услышав, как за спиной встал в паз массивный засов, Ник почувствовал себя в безопасности и освободил метавшуюся в черепной коробке мысль.

«Некромант мертв. Элельен не воскресить.»

Пусть Люсинда и сдерживалась, но она явно обрадовалась, увидев Малема живым. Никаниэль волновал ее в значительно меньшей степени. Пришел — хорошо, сгинул без вести — кфхан бы с ним. В целом, принц отвечал ей взаимностью.