Игрушка для дракона 2 (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 10

— И что? — враждебно спросил мужчина — Кто такой? Чего надо?

— Твой сын сегодня ударил маленькую девочку. Оскорблял ее мать, называя нехорошими словами. Мне думается, ты должен заняться воспитанием сына. И в первую очередь начать с извинения. Эй, парень, не хочешь извиниться за то, что сделал?

На толстом лице пацана возникла глумливая улыбка, и он посмотрел на отца. Тот настороженно смотрел на меня, видимо соображал — опасен я, или нет. И скорее всего, пришел к выводу, что никакой опасности такая мозгля как я не представляет. Одет неплохо, но не по-дворянски. Значит, простолюдин. По размерам точно не подхожу для хорошей драки. Впрочем, что считать хорошей дракой? С его точки зрения, уверен — это когда втаптываешь с землю заведомо слабого противника. Встречал я таких ухарей за свою жизнь десятки, а то и сотни.

— Маленькую девочку? — ухмыльнулся мясник — Это шлюхино отродье? Да я все жду, когда она подрастет, чтобы начать драть ее, как и мамашу! А то сейчас пополам порву! А ты что, женишок? Шлюху эту обслуживаешь? Да она всем тут на улице зад подставляла! И рот! По десять мужиков за раз ее драли! И эта…мелкая, пусть привыкает, моего пацана обслуживает. Пусть учится, пригодится в публичном доме!

Мне было физически больно. При девчонке говорить такие слова? Хорошо хоть она еще не понимает. Ну, вот как, как можно быть такой мразью⁈

— Что ты такое говоришь? — заговорила женщина позади меня — Зачем девочку поганишь⁈ Никогда она не была шлюхой, мы все ее знаем! Тебе не дала, вот ты и мажешь ее грязью! И это все знают! Бесстыжий!

Если я сейчас его убью — все закончится дурно. Он меня вызывает на драку, чтобы потом совершенно законно забить до смерти. Типа — защищался! Насколько я понял, его братец еще не все тут решает, есть судьи и независимые.

— А зубы-то выросли, придурок? — весело спрашиваю я — Чего шепелявишь? Или тебе нарочно их выбили, чтобы…удобнее было? Уж больно много ты знаешь про эти дела!

Он вначале не понял, тупо уставился на меня. Потом до него стало доходить, покраснел, сжал здоровенные, как дыни кулаки:

— Ах ты ж тварь! Ну, сейчас я тебе…

Мясник шагнул ко мне, размахнулся, и огромный кулак с поразительной скоростью устремился мне в висок. Конечно же, не попал. Я уже в боевом режиме, и сейчас мог бы не только уклониться, но и легко сломать ему руку. А еще — шею. Но не стал этого делать. Только легко хлопнул подонка по щеке, от чего тот пошатнулся, но устоял на ногах, и пошел к Аньке, не обращая внимания на исторгающего грязную брань мясника. Похоже, что тот решил, будто я испугался, а свой промах отнес на счет случайности.

— Пойдем, детка — кивнул я Аньке, и взял ее ладонь из ладони женщины — И не слушай дядьку. Он глупый, сумасшедший. В него демон вселился. На ручки пойдешь?

— Нет! Я уже большая! — важно сказала Анька — Тетя Мара мне сказала, что ездят на мужчинах только глупые женщины! А хорошие женщины идут с мужчинами за ручку.

— Умная женщина тетя Мара — кивнул я женщине, и мы зашагали по улице, сопровождаемые ревом и матом мясника. Она так орал, что у меня в ушах зазвенело. Но напасть со спины почему-то не захотел. Не знаю, почему. Может свидетелей было много? Грузчики, поставщик мяса, соседи. Одно дело втихую забить до смерти, без свидетелей, и другое — при всем честнОм народе. Эдак можно и не отмазаться. Опять же — я личность темная, кто знает, кто я такой?

— Вот ты где! — услышал я голос Марины, которая подхватив руками подол бежала нам навстречу со всех ног — несносная девчонка! Как ты посмела нарушить слово и уйти из дома⁈ Никаких тебе пирожных! Запру в комнате, и будешь там сидеть! Как тебе не стыдно⁈

Позади меня кто-то охнул:

— Ох! Мари! Ты такая красивая и молодая! Эрис, ты только посмотри, какой она стала!

— Да-а…Мари, ты прекрасна! Я к тебе сватов зашлю! Старший мой, Гехен, все никак не женится! А увидит тебя — точно с ума сойдет от любви!

— Да ему семнадцать лет! — улыбнулась Марина — Какая женитьба⁈ Рано еще! Пусть погуляет!

— Уже двадцать — погрустнела женщина, продолжая шагать рядом — Время летит…как птица. Давно ты у нас не была. Чего не заходила? Мы всегда тебе рады.

— У вас своих проблем хватает — вздохнула Марина — Еще и о моих думать. Я уж сама как-нибудь.

— Самостоятельная — с непонятной интонацией протянула женщина, и глубоко вздохнула — Где вот еще такую взять, в невесты моему обалдую? Как ни посмотрю, все невесты кривые, косые, и к тому же безрукие. Где хорошую невесту взять? Такую, как ты!

— А как они без рук пироги пекут? — вдруг вмешалась Анька — Ногами, что ли?

— Да похоже что ногами. Потом не съешь — улыбнулась Мара — Какая ты умненькая! Давно тебя не видела, выросла большой, красивой! И ножки ходят! Кто же это тебя так полечил?

— Это… — раскрыла рот Анька, и тут же ойкнула, заткнулась. Видимо Марина сильно сжала ей руку. Мара внимательно посмотрела на девочку, потом на меня, и похоже что-то для себя решила.

Мда…вот так шифруешься, шифруешься…а дети возьмут, да и все выложат случайным прохожим. Все твои тайны, вплоть до интимных. Беда с этими детишками, однако.

Мы попрошались с Марой и ее соседями, с любопытством разглядывающими преобразившуюся Марину, и пошли дальше, держа Аньку за руки — я справа, Марина слева. Анька скакала, повисала на руках, Марина сердито бормотала, выговаривая за шалости, но девчонка так и не успокоилась и до самого дома мы шли будто с игривой собачкой на поводке.

Мда…что-то я отвык от маленьких детей. Анька не ребенок, а какой-то фонтан энергии. Накопила за то время, что лежала пластом? А может это я поспособствовал, закачал в нее жизненной энергии столько, что сейчас у нее просто сносит плотину? Вряд ли. Скорее всего она такая по жизни и есть.

Потом мы сидели за столом, и ели. Марина купила холодного пива, и я с удовольствием выцедил пару кружек. Они его тут как-то газировали, и получалось не хуже, чем на Земле, а может даже и лучше. Уж здесь-то варят на совесть, и водой не разбавляют. Хотя…это не точно.

Аньку отправили спать, остались сидеть вдвоем за обеденным столом. Марина смотрела в окно, о чем-то думала, а я не прерывал ее мысли, потягивал пиво и наслаждался покоем. Мне в этом доме хорошо. Так хорошо, что даже страшно. Ведь хорошее всегда уравновешивается какой-нибудь гадостью. Жизнь, как зебра…полоса белая, полоса черная. Пока что полоса белая. Но что будет дальше?

— Я так боялась! — вдруг сказала Марина, и посмотрела мне в глаза — Одного мужчину я уже потеряла. Если потеряю тебя…не знаю, что буду делать.

— Да что ты будешь делать… — усмехнулся я — У меня в комнате лежит завещание, по которому я передаю тебе лавку в случае моей смерти. Я его оформил два дня назад и заверил у стряпчего. Так что…можешь теперь меня отравить! Ха ха ха…

— Ах! Что ты такое говоришь⁈ Как ни стыдно⁈ — возмутилась Марина — Никогда так не говори, ты меня обижаешь! Я боялась, что ты полезешь в драку с Гершаном, и он тебя убьет. Или покалечит. Или ты его покалечишь или убьешь. И в том, и в другом случае — все плохо. Я снова останусь одна, и все мои мечты пойдут прахом!

— Мечты? — уцепился я за слова — А какие у тебя мечты? Только честно!

— Честнее некуда — вздохнула Марина — Жить с тобой, любить тебя столько времени, сколько ты позволишь это делать. Нет, я ни на что не претендую, знаю, что мы не пара. Но если ты когда-нибудь сделаешь мне ребенка — я буду счастлива. Нет, нет, я не настаиваю! Не сейчас! Когда-нибудь! А еще — хочу быть полезной тебе. Торговать в лавке. Мне ужасно интересно, что у тебя получится. Приедут родовитые господа, или нет. И вообще…все так интересно! Ох, хорошо, что ты не стал связываться с этим негодяем! Я бы своими руками разорвала его на части! За мужа! За грязь, которую он на меня лил! Но…лучше не связываться. Наплевать на него, и забыть.

— Подожди еще — усмехнулся я — Скоро он придет к нам, и будет валяться в ногах, прося прощения. Очень пожалеет о том, что наделал. Мельница богов мелет медленно, но неутомимо. Все перемелет. И этого придурка — тоже.