Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 10

Конечно, сам И. В. Сталин, знавший о серьезной болезни своего верного и близкого партийного товарища и личного друга, уже очень давно страдавшего сердечно-сосудистой недостаточностью, хорошо понимал, что А. А. Жданову необходимо готовить адекватную замену в аппарате ЦК. Поэтому следующим шагом по нейтрализации второго человека в партии стало отстранение от работы в центральном партаппарате ряда его прямых выдвиженцев, в том числе нового секретаря ЦК Н. С. Патоличева, его заместителя по Управлению по проверке парторганов ЦК С. Д. Игнатьева и двух заместителей начальника УПА М. Т. Иовчука и К. С. Кузакова. Причем первых трех даже удалили из Москвы: H. С. Патоличев отъехал в Киев на пост секретаря ЦК КП(б)У по сельскому хозяйству, а С. Д. Игнатьев и М. Т. Иовчук — в Минск секретарями ЦК КП(б) Белоруссии по сельскому хозяйству и пропаганде. Туда же, но уже на пост Первого секретаря белорусского ЦК был направлен инспектор УПА Н. И. Гусаров.

Затем в конце мая 1947 года «опросом» членов ЦК руководитель Отдела внешней политики ЦК ВКП(б) Михаил Андреевич Суслов был утвержден сразу в двух новых должностях — при сохранении прежнего поста — секретаря ЦК и начальника Управления по проверке партийных органов, который до него возглавлял Н. С. Патоличев. Политическая звезда Михаила Андреевича взошла еще до войны, когда этот дипломированный экономист, успевший в конце 1920-х — 1930-х годах поработать в МГУ, Промакадемии, ЦКК ВКП(б), Наркомате РКИ и Комиссии советского контроля при СНК СССР, в конце февраля 1939 года возглавил Ставропольский крайком ВКП(б) и стал членом ЦРК. Во время обороны Кавказа, уже будучи членом ЦК, он стал начальником краевого Штаба партизанского движения, а затем и членом Военного Совета Закавказского и Северо-Кавказского фронтов. Затем уже в ноябре 1944 года по протекции Г. М. Маленкова он был назначен главой Бюро ЦК ВКП(б) по Литовской ССР с чрезвычайными полномочиями, где проявил явные способности по ликвидации последствий войны и организации борьбы с «лесными братьями». Эти заслуги М. А. Суслова были вскоре отмечены в Москве, в том числе И. В. Сталиным, и уже весной 1946 года он становится членом Оргбюро и главой Отдела внешней политики ЦК.　

Наконец в сентябре 1947 года произошло еще три очень примечательных события. Во-первых, по итогам известной «философской дискуссии», вокруг которой за последние десятилетия нагромождено немало антисталинских мифов[70], своих постов лишились начальник Управления пропаганды и агитации ЦК Г. Ф. Александров и его первый заместитель П. Н. Федосеев. Надо сказать, что в мемуарной и исторической литературе существуют разные оценки этого события. Так, Ю. Н. Жуков уверяет, что эта акция стала прямым ударом по позициям А. А. Жданова[71]. Однако ряд его оппонентов (Д. Т. Шепилов, О. А. Глотова, А. Н. Волынец[72]) полагают, что опала «катедер-коммуниста» (то есть «коммуниста от профессорской кафедры») Г. А. Александрова и ряда его «мальчиков» стала «местью» А. А. Жданова и А. А. Кузнецова своему главному конкуренту Г. М. Маленкову, в том числе за прошлогоднюю кампанию вокруг журналов «Звезда» и «Ленинград». Более того, в глазах самого А. А. Жданова вся эта маленковская команда, «окопавшаяся на идеологическом фронте и монополизировавшая все в своих руках», уже давно представляла собой «не революционеров и марксистов», а мелкобуржуазных интеллигентиков. И в этой связи удар по ней соединил политические убеждения А. А. Жданова с его личным интересом.　

Во-вторых, новым главой УПА был назначен секретарь ЦК М. А. Суслов, сохранивший за собою должность заведующего Отделом внешней политики ЦК, а его первым заместителем стал Дмитрий Трофимович Шепилов. Гораздо позднее, вспоминая это назначение, он привел слова А. А. Жданова, сказанные им на Старой площади в здании ЦК: «Есть такие соображения… назначить вас пока заместителем начальника Управления пропаганды и агитации ЦК. Начальником предполагается оформить М. А. Суслова, но он будет отвлечен другими делами, так что фактически вам придется вести все дело. Уберите с идеологического фронта всю эту мелкую буржуазию, привлеките свежих людей из обкомов, из армейских политработников, и дело пойдет наверняка».　

В-третьих, сам И. В. Сталин вновь возвысил А. А. Кузнецова, передав ему как секретарю ЦК курирование МГБ и введя в состав руководящей «восьмерки», ставшей теперь «девяткой». Одновременно были упразднены две Комиссии ЦК ВКП(б) по подготовке нового проекта Конституции СССР и новой партийной программы, председателем которых был А. А. Жданов. Кроме того, на неопределенное время было отложено и проведение XIX съезда партии, который в нарушение партийного устава не собирался уже восемь лет. В итоге, как считает тот же Ю. Н. Жуков, А. А. Жданов оказался в положении «генерала без армии», утратив былую возможность влиять на подготовку и принятие важных решений. Хотя формально он все еще оставался вторым секретарем ЦК, председательствующим на всех заседаниях Секретариата и Оргбюро ЦК. При этом реальные властные полномочия по линии ЦК теперь де-факто перешли к М. А. Суслову. Аналогичное положение второго лица, но уже по государственной линии тогда же занял В. М. Молотов, который стал главой еще одного нового разведоргана — Комитета информации при Министерстве иностранных дел СССР.　

Между тем, по информации ряда авторов (М. В. Зеленов[73]), в середине декабря 1947 года в аппарате В. М. Молотова активно стали обсуждаться варианты реформы прохождения службы в органах государственной власти и управления, а именно — восстановления дореволюционной системы чинов и персональных званий. С этой целью был даже подготовлен отдельный проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о введении персональных званий: младший советник, советник, старший советник, государственный советник и действительный государственный советник. Однако в таком радикальном варианте эта реформа так и не была проведена, хотя отдельные ее элементы были реализованы почти через год, в начале ноября 1948 года, совместным Постановлением Политбюро и Секретариата ЦК, которое приравняло все должностные оклады и денежное довольствие сотрудников аппаратов Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б).　

Наконец, в том же декабре 1947 года в Москву из Киева на прежнюю свою должность заместителя председателя Совета Министров СССР вернулся Л. М. Каганович, назначенный вскоре председателем Госснаба СССР, a H. С. Хрущев вновь стал Первым секретарем ЦК КП(б)У, уступив место главы Совета Министров Украинской ССР Демьяну Сергеевичу Коротченко.

Наступивший новый год был ознаменован новым всплеском гонений против высших армейских чинов. Сначала (по итогам расследования «Трофейного дела») их жертвой вновь стал маршал Г. К. Жуков, которого в январе 1948 года перевели из Одессы в Свердловск на менее значимый пост командующего Уральским военным округом. Затем в феврале 1948 года жертвами «армейских чисток» стали ряд бывших руководителей ВМФ, в частности уже опальный адмирал флота Н. Г. Кузнецов, которого теперь понизили уже до звания контр-адмирала и перевели служить на Дальний Восток, заместителем к маршалу Р. Я. Малиновскому по ВМС, а также адмиралы Л. М. Галлер, В. А. Алафузов и Г. А. Степанов, которых осудили к разным срокам заключения за их давние «военные грешки», в том числе за передачу англо-американским союзникам во время войны ряда секретных материалов и чертежей по различным видам вооружений и морских карт[74].　

Тогда же, в феврале, а затем в марте 1948 года последовали новые важные перестановки в узком руководстве страны. Во-первых, министр Вооруженных сил СССР маршал Н. А. Булганин стал полноправным членом Политбюро ЦК; во-вторых, министр иностранных дел СССР В. М. Молотов был вновь снят с должности первого заместителя председателя Совета Министров СССР, и руководство Бюро СМ СССР было поочередно возложено на Л. П. Берию, Г. М. Маленкова и Н. А. Вознесенского, и, в-третьих, новым членом Политбюро стал заместитель председателя Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин, который одновременно (но только до декабря 1948 года) был назначен министром финансов СССР. Как считают многие исследователи, своей головокружительной карьерой А. Н. Косыгин был обязан прежде всего А. А. Жданову[75], по протекции которого уже в июле 1938 года он становится заведующим промышленно-транспортным отделом Ленинградского обкома, а всего через три месяца — главой Ленинградского горисполкома. В самом начале января 1939-го его переводят в Москву и назначают наркомом текстильной промышленности СССР, а на XVIII партсъезде по предложению А. А. Жданова избирают и в состав ЦК. С этого момента круг его полномочий и аппаратный вес только росли, и в результате после войны как заместитель председателя Совета Министров СССР и член его Бюро он прочно входит в узкую когорту ближайших сталинских соратников.