Шанс для рода Шустовых. Том 2 (СИ) - Кун Антон - Страница 16

А вот с инициативой нужно что-то делать. И проявление ее не к месту — плохо, и обратная ситуация плачевна. Ладно с этим разберемся позже. Сейчас нужно решить вопрос с каретой.

Не могу сказать, что мысль дотянуться до кучера магией пришла мне в голову сразу. Не привык я ещё пользоваться магией.

Карета двигалась в противоположную от площади сторону и уже подлетала к повороту из нашего переулка.

Я сосредоточился и мысленно представил, как наматываю желтоватую светящуюся нить на сгиб локтя, подтягивая к себе завязанную подвижным узлом петлю.

Где-то в голове зазвучала музыка из вестерна и во рту почувствовался вкус жевательного табака.

Что за новости с восприятием?

Я собрался, размахнулся и метнул энергетическое лассо.

Петля взмыла в воздух долетела до кучера и точнехонько опустилась ему на шею.

Будь в моих руках настоящая веревка, меня бы сейчас рвануло с места и протащило по пыльной дороге так, что до остановки одни б уши доехали, как в известном анекдоте.

Но законы магии явно были другими.

Я захотел, и аркан преодолел разделяющие нас пару сотен метров. Со своего места я видел, как кучер схватился за шею и навалился спиной на стенку кареты, натянув поводья.

Бедные лошади, снова не понимая, зачем их тормозят на полном ходу осели крупом, для скорейшей остановки.

Наемника выдернуло с козел и уронило на землю.

Мне почудилось, что я услышал, как удар вышиб воздух из его легких.

Иван, сообразив, что случилось, кинулся к карете. Отлично, значит все же принятие самостоятельных решений не испарилось в его сознании.

Лин тоже понял, что требуется и рванул следом за Иваном.

Парнишка догнал карету вскочил на козлы и принялся править лошадьми, разворачивая четверку. Лин же подбежал к начавшему подавать признаки жизни кучеру и, сграбастав его в охапку, потащил обратно к приказу.

Иван, умело держа поводья, подвел карету к выходу и плавно остановил напротив.

Мы дождались Лина с его дергающейся ношей и ввалились всем скопом в помещение.

Стражники уже закончили связывать ярыг и принялись за наемников, что были без сознания. Кто-то из них уже очухивался и начал шевелиться.

Лин кинул кучера в общую груду тел, его подхватили и взяли в оборот стражники.

— Проблема с каретой улажена, — ни к кому особо не обращаясь произнес я.

— Нужно заканчивать тут и сваливать, — сказала подошедшая ко мне Анфиса Петровна. — Не ровен час кого-нибудь еще отправят, если карета вовремя не подоспеет.

Она была права, но оставлять несвязанных наемников, уже приходящих в себя, тоже было бы глупо. Так что я проследил чтобы все были подобающим образом упакованы, включая ярыжников, которых связали и посадили на стулья, таким образом отделив от наемников. Это был посыл приказчику, что мы мол против вас ничего не имеем, вот ваши люди целые и невредимый. Хотя кляпы сделали всем. Мало ли кому вздумается звать мамочку.

— Зачем ты эту дворнягу схватил? — спросила меня мадам, показывая на щенка в моих руках.

Я почесал мохнатый загривок, отчего уже было задремавший пёс снова завилял хвостом.

— Ну не оставлять же его в этом кошмаре. В деревне ему место найдется. А откуда он тут вообще взялся?

— Да ребятня днем притащила, — отмахнулась Анфиса Петровна. — Бросил кто-то.

— Как же можно такого милаху бросать? — поддержал меня Лин и, подойдя, протянул руку погладить щенка.

Тот недовольно фыркнул, чихнул, но погладить позволил.

Я усмехнулся. Значит уже признала псина во мне хозяина. Остальным можно гладить только с разрешения. Ну чем не аристократ?

— Готово! — отчитался один из стражников, закончив вязать путы.

— Все, уходим! — распорядился я и первым покинул приказ.

Следом вышли все остальные.

Последним шел Лин. Он притворил дверь, навалившись на нее всем весом. Дерево недовольно скрипнуло и полотно встало в проем.

Теперь ясно чего наемник с ней так долго возился. Дверь перекосило, и она с трудом закрывалась.

Мы с Иваном, Лином и Анфисой Петровной расположились в карете. Двое стражников сели на козлы, и мы рванули за город.

Четверка способна была преодолеть расстояние до деревни меньше чем за час. Не знаю, как долго мадам должны были вести до имения Корсакова, но если оно располагалось где-то в пригороде, то не менее получаса. А значит пока нас хватятся, пока доберутся до приказа и выяснят в чем дело, мы успеем добраться до своих.

В закрытой карете было темно. Крошечные зарешеченные окошечки по обеим сторонам совсем не давали света.

Факел снаружи если и освещал дорогу, то слабо, до светодиодной оптики ему было расти еще лет триста.

Иван завозился в темноте.

— Тут где-то должно быть…

Парнишка шарил сбоку, то и дело ойкал, натыкаясь на что-то металлическое судя по звуку.

Наконец он выпрямился и чиркнул кресалом.

Белая искра ослепила, на мгновение выхватив силуэты людей в карете.

С третьего раза Ивану удалось зажечь свечу и в тесной коробчонке стало хоть что-то видно.

Анфиса Петровна улыбалась и смотрела на меня, как я прикрывал глаза щенку, защищая от ярких вспышек огнива.

Теперь, когда фитиль горел ровно и давал достаточно света, я убрал ладонь от морды собаки, и пёс принялся осматриваться вместе со мной.

Лин сидел ближе к двери, собранный и готовый в любой момент отразить нападение неведомого врага, если бы тот вдруг собрался бы ворваться в карету на полном ходу.

Иван крепил огарок в подсвечник на стенке. Карета тряслась и парнишке не удавалось справиться со своей задачей.

— Рассказывай, — сказала Анфиса Петровна, так и не дождавшись пока Иван закрепит свечу.

— А что рассказывать? — замялся я.

— Вот с момента, как вышли из борделя и рассказывай, — подсказала мне мадам.

Я пересказал наши приключения. Особое внимание, уделив тому, как профессионально действовал Афоня.

Мадам довольно кивала.

Затем перешел к прибытию в деревню и заселению. Рассказывал я сначала в общих чертах, но затем втянулся и принялся подробной описывать все, что произошло с нами.

Дойдя до ночи с Настей, я тактично умолчал о случившемся. Зато Иван, внимательно слушавший мой рассказ и Лин, видимо тоже, краем уха ловя мои слова, одновременно фыркнули, когда я сказал, что пошел спать, почитав книгу Буянова, и проснувшись утром отправился на тренировку.

Мадам взглянула на них и тут же расплылась в улыбке.

— Ох и шустра девка.

— Анфиса Петровна, вы хорошо знаете Настю, — я чуть было не сказал «знали», но вовремя себя одернул.

Мадам, видимо, почувствовав мою заминку, тут же напряглась и как-то немного иначе на меня посмотрела.

— Что именно ты хочешь о ней знать?

— Всё! — выпалил я не задумываясь.

Анфиса Петровна погрозила мне пальчиком.

— Ни одна женщина не позволит мужчине узнать о ней все, если не хочет потерять его интерес. В женщине должна быть загадка.

— Анфиса Петровка… — с укром произнес я.

— Ладно, — согласилась мадам, — все рассказывать не стану, а немного не повредит. Жила она у меня в заведении некоторое время.

— Работала? — уточнил я, а сердце глухо застучало по ребрам.

Да уж, ревность неискоренима. Одна ночь с симпатичной девушкой, а я уже считаю её своей и нервно реагирую на известия о возможных сексуальных связях подруги.

— Нет-нет! — замахала руками Анфиса Петровна. — Не работала. Просто жила, когда из семьи сбежала. Шныряла туда-сюда. С девочками моими постоянно шушукалась. Молодая, все ей интересно было. Всё заграницу сбежать хотела, но что-то у неё не задалось. За полгода до того, как ты явился она исчезла.

Мадам замолчала, задумавшись. По выражению лица было видно, что она с теплотой вспоминает Настю.

— А откуда она вообще? — спросил я мадам.

— Это ты сам у нее вызнавай, не стану я ничего тебе рассказывать из ее прошлого. Это лишь ее дело.

— Не получится, — чуть зло произнес я.

Злился ли я на Корсакова, за то, что он сделал с Настей? Конечно! Еще как.