Повелитель теней. Том 2 (СИ) - Романов Вик - Страница 21

— Ты будешь нас подменять, — Синий откинулся на спинку стула и ухмыльнулся. — Если проиграешь, то навечно останешься в нашем измерении, мы дадим тебе защиту, чтобы не подох. И каждый день ты будешь подменять одного из нас, чтобы мы могли отдохнуть и выйти в реальный мир.

— Вот бы увидеть со-о-о-о-о-о-олнце, — заплакал Зелёный.

— Хотите сделать меня рабом? Как жестоко, — я цокнул языком. — В таком случае, если проиграете вы, то отмените событие, предсказанное оракулом. Перекинете кости, или как там у вас это работает?

— Идёт, — согласился Синий и жадно облизнулся. — Кидаем кости?

— Нет уж, сначала правила. Провести меня задумали?

— Да обычные правила, — с пренебрежением хмыкнул Красный. — Бросаем пять костей. Каждая партия продолжается до тех пор, пока кто-то не наберёт тысячу очков. В начале партии каждому нужно выбить двадцать пять очков или больше. Если выпадет меньше, то все очки сгорают. Если больше — то очки остаются и игрок продолжает игру нормально. Если у игрока наберётся пятьсот очков, то вся сумма сгорает и он начинает по новой. Если выпадет пять костей одинакового номинала, это даст тебе дополнительный ход.

— Ага, получается, первым ходом я обязательно должен набрать двадцать пять очков? — спросил я, состроив придурковатое выражение лица.

— Да, — терпеливо ответил Красный.

— То есть это, например, пять пятёрок, или четыре пятёрки и шестёрка, или три четвёрки и две шестёрки, или…

— Да! — перебил Красный.

— И ни в коем случае я не должен набрать пятьсот очков, иначе всё сгорит?

— Да! — рявкнули Красный, Синий и Зелёный одновременно.

Ещё несколько минут я пытал их глупыми вопросами, пока не убедился, что Крабогном понял правила. Ну, и ещё я настоял, чтобы мы играли новыми костями.

— Начинаем, — удовлетворённо вздохнул Красный и первым бросил кости. Выпало семь очков. У Синего получилось выбить всего девять, а у Зелёного — пятнадцать. Благо, Крабогном догадался и совсем уж откровенно не жульничал, а то с него бы сталось выдавать мне постоянно по пять шестёрок, а им — по пять единиц. Мокошки скуксились, кисло переглянулись и алчно уставились на кости в моих руках. Я бросил и под их взволнованными взглядами выбил двадцать шесть баллов.

— Ух, повезло! — воскликнул я. — Ну что, продолжаем?

— Продолжаем, — процедил Красный.

— Вот невезу-у-у-у-у-уха, — пожаловался Зелёный.

Первую партию я выиграл за минут пятнадцать и сделал вид, что собираюсь забрать свой выигрыш и уйти, но Мокошки дружно облепили меня со всех сторон.

— Я отыграюсь! — вопил Красный.

— Ещё партия! — рычал Синий.

— Не пущу-у-у-у-у-у-у, — завывал Зелёный.

— Хорошо, — согласился я и решил повысить ставки: — Только если вы и в этот раз проиграете, то не только перебросите кости на одно событие, но и будете мне должны. По востребованию.

— Договорились! — одновременно протараторили Мокошки.

Конечно же, вторую партию они тоже проиграли, но и на этом не остановились. Они жаждали реванша и во время третьей партии начали мухлевать, только до Крабогнома им было очень далеко — судя по всему, в зловредном духе я открыл истинный талант жулика и шулера. Несколько раз — я уверен! — он даже издевался над Мокошками, закручивая кубик и делая так, чтобы тот балансировал между пятёркой и единицей или шестёркой и двойкой. Само собой, всегда выпадала единица или двойка, и Мокошки взрывались криками негодования. В такие моменты мне казалось, что я слышу злорадной хихиканье Крабогнома.

Краем сознания я отметил, что Мокошкам не требовалась подпитка в виде зелёнки, чтобы находиться в реальном мире. Видимо, то, что Марена невероятно ослабла, влияло и на количество необходимых ей подношений.

— Вы проиграли, отдавайте долг, — потребовал я, вставая из-за стола.

— Ещё партию! — завопили Мокошки.

— Нет, — категорично отрезал я. — Отдавайте долг.

В ритуальном зале повисла напряжённая тишина, в какой-то момент мне показалось, что Мокошки нападут на меня, но нет — Красный поморщился, взял кости и спросил:

— На что тебе перекинуть?

Я вытащил из кармана листочек, на котором записал предсказания Маши, и зачитал:

— Ну, во-первых, на беременность сотрудницы Краснодарского отделения Психотроников, Арины Геннадьевны Жмых. Во-вторых, на старый вяз в центре Краснодара, рядом с памятником династии Романовых. Если точнее — на то, что он сломается. А в-третьих, на столкновение бензовоза с легковушкой через три недели на Ставропольской улице.

— Раз, — Красный бросил кости, всмотрелся в них и сказал: — Теперь твоя Арина Геннадьевна забеременеет в следующем году. За этот год найдут патологию, благодаря чему ребёнок выживет, — он вздохнул и продолжил: — Два. Дуб срубят через три дня, провода не оборвёт, и студентик не умрёт от электрического удара. Ну и три… Водитель бензовоза напьётся, но не успеет сесть за руль пьяным — умрёт от инфаркта прямо у своей машины. Ну что, доволен? — Красный пристально уставился на меня: — Я не знаю, как ты обвёл нас вокруг пальца, но обязательно узнаю!

На этой положительной ноте Мокошки исчезли и мы с Крабогномом остались в Храме одни. Теперь оставалось только ждать — получилось ли у меня невозможное, смог ли я изменить судьбу?

На следующий день после игры с Мокошками состоялось судебное разбирательство, на котором рассматривалось происшествие в Данже. Как и пообещал директор Академии, это было пустой формальностью — все доказательства, собранные полицией, говорили о том, что Ярослав Голицын внезапно свихнулся и решил прикончить свою боевую группу. Граф Голицын, правда, не желал сдаваться до последнего и оправдывал своего троюродного племянника любыми способами. Он пылал такой ненавистью и яростью, даже не пытаясь скрывать свои чувства, что становилось очевидно — именно он подослал Псевдо-Ярослава, подменил своего племянника наёмным убийцей.

С самого начала я понимал, что граф Голицын играет в этой подставе не последнюю роль, однако оставались сомнения — кто руководил операцией. Он или серый кардинал за его спиной? Отвечая на вопросы судьи, прокурора и адвокатов, которых постоянно перебивал граф Голицын, я чётко понимал — он хотел похоронить меня в Данже. Но зачем? Какая у него мотивация?

— Он угрожал моему племяннику с самого первого дня! — в очередной раз прокричал Голицын. Все старательно делали вид, что так и надо, что граф нисколько не нарушает судебные протоколы. Но даже его адвокат устало закатил глаза и уткнулся в бумаги. Прокурор же сидел с каменным лицом и косился на судью. Чувствуя полную безнаказанность и, видимо, всё ещё надеясь посадить меня в тюрьму, Голицын снова воскликнул: — Он отнял у моего Ярослава будущее! Великое будущее!

Может, он думал, что чем громче будет орать, тем весомее и значимее будут выглядеть его слова? Я хмыкнул, представляя, как в таком случае велись бы научные диспуты: доктора наук вопят друг на друга через громкоговорители, но побеждает всё равно тот, кто раскошелился на крутую акустическую систему.

— Мой племянник!..

Судья, наконец, потерял терпение, постучал молоточком по деревянной подставке, перебивая графа, и сказал:

— Господин Голицын, вам замечание. Если продолжите нарушать порядок в зале суда, я удалю вас отсюда.

Графу хватило мозгов замолчать, послушно кивнуть и усесться на своё место. Адвокат склонился к его уху и что-то прошептал, указывая пальцем в документы. Голицын злобно оскалился и взбешённо на меня зыркнул — если бы взглядом можно было убивать, я бы откинул копыта на месте. Остаток судебного заседания прошёл спокойно, граф смирился с поражением и даже с достоинством выслушал решение судьи. Сократить это постановление можно было до двух предложений: «Марк Ломоносов не виновен. Ярослав Голицын виновен».

На выходе я случайно столкнулся с графом Голицыным, и он прошипел:

— Я проиграл сражение, но выиграю войну!

— Страшно, очень страшно, — я подмигнул ему и вышел на улицу. Завтра у меня заканчиваются каникулы — директор дал освобождение от учёбы лишь до судебного заседания. Но мне нужно было следить за Машей и за тем, исполнятся предсказания или нет. Если Мокошки меня обманули и Машины видения воплотятся в реальность, то её придётся отбивать с боем. Однако, пока есть шанс вернуть Маше нормальную жизнь, сделать так, чтобы она не превратилась в вечную беглянку, я буду просто наблюдать. Сейчас в отделении Психотроников находится шестнадцать Теней, которые следят за каждым шагом учёных и состоянием Маши. Ещё три Тени я послал в места и к людям, которые были упомянуты в предсказаниях: к Арине Жмых, старому вязу в центре Краснодара и к водителю бензовоза.