Наложницы. Тайная жизнь восточного гарема - Казиев Шапи Магомедович - Страница 22

Однако новоявленная султанша позже развернула такую бурную деятельность, что султану пришлось горько пожалеть о том, что он уступил своим чувствам.

В большом ходу были и другие, порой весьма оригинальные, способы брака.

К примеру в Египте, если иностранец-христианин желал жениться на рабыне мусульманке, но не мог этого сделать, так как мусульманкам запрещен брак с иноверцами, то разрешить это противоречие брались специальные «фиктивные» мужья. Они формально женились на девушках, получали свой гонорар и исчезали, предоставив заказчику пользоваться плодами своих «трудов».

Во временные «паломнические браки» вступали одинокие женщины, желавшие совершить хадж, но не имевшие права отправляться в святые места без мужа или ближайшего родственника мужского пола. Капитаны кораблей, перевозчики и погонщики верблюжьих караванов прибывали на место с приобретенными по пути гаремами. После паломничества мужья разводились со своими женами, получая солидные «отступные». Кроме тех, разумеется, кто успевал проникнуться к новым супругам нежными чувствами и развода уже не желал.

«Чтобы вступить в брак, турок пользуется услугами свахи – профессия, весьма почитаемая в Константинополе, – писал Т. Готье. – Сваха посещает бани и описывает ему со всеми подробностями девственных красавиц – Асме, Рутин, Нурмагаль, Пембе-Гаре, Лейлу или Михримах, – не забывая украсить цветистыми восточными метафорами портрет девушки, которой она покровительствует. Эфенди влюбляется в портрет, усыпает гиацинтами улицу, где проходит задрапированный кумир его сердца, и, обменявшись с будущей невестой несколькими взглядами, просит у отца ее руки. Определив выкуп соразмерно своей страсти и доходам, он ведет жену в брачные покои, и только здесь впервые видит, как падает ненавистный яшмак, скрывающий обыкновенно черты чистые и правильные. Такие браки чреваты ошибками и разочарованиями ничуть не в большей степени, чем наши».

Свахи работали и «на заказ». Учитывая прихоти богатого клиента, свахи производили разведку всюду, где могла найтись подходящая невеста. Если таковая не обнаруживалась, сваха принималась убеждать заказчика в том, что образ, нарисованный его воображением, совсем не то, что ему действительно нужно. И стоит ему лишь взглянуть на ту прелестную особу, которую ему горячо рекомендует сваха, как прежний образ потускнеет и уступит место более привлекательному, да еще с богатым приданым. Как правило, дело устраивалось к взаимному удовольствию и наступал новый этап на пути к заветной цели.

Просить руки избранницы жених отправлял делегацию, снабдив послов дорогими подарками для невесты и ее родителей. Наличие у жениха других жен никого особенно не смущало, потому что в доме, куда отправлялась делегация, как правило, был и свой гарем.

Делегация обычно состояла из ближайших родственников – в качестве доверенных представителей жениха и свидетелей. Их задача состояла в том, чтобы заручиться согласием невесты и заключить с ее родителями брачный контракт (сговор).

Хотя некоторые авторы и пишут, что у мусульман согласие невесты вещь необязательная, на самом деле – это главное условие, делающее брак законным. Совершеннолетней девушке даже согласие родителей, в строгом юридическом смысле, не требуется, но собственное согласие она должна высказать ясно и при свидетелях.

Подготовка к свадьбе. Художник Хосе Тапиро Барра

Договор, часто от имени отца невесты, заключал имам или мулла. Стороны уславливались о калыме (свадебном даре) и других материальных сторонах брачного союза.

«На мусульманские калымы европейцы вообще смотрят чрезвычайно ошибочно, – писал этнограф П. Ипполитов. – Их обыкновенно считают платою, даваемой женихом отцу или родственникам девушки за саму невесту, как за какую-нибудь вещь. Между тем это мнение не верно. Калым есть приданое, даваемое невесте самим же женихом: он составляет обеспечение всей ее будущей жизни и есть исключительно ее собственность».

Затем мулла объявлял, что такой-то, сын такого-то, желает взять в жены такую-то, дочь такого-то. Когда невеста из за занавеса или ширмы трижды отвечала «да» на вопрос, желает ли она стать женой этого человека, мулла официально скреплял союз, читал молитву и заносил в особую книгу соответствующую запись, которая удостоверялась обеими сторонами. Обряд венчания на этом заканчивался, а брачный союз обретал законную силу.

Далее все происходило по обычному сценарию: невеста блистала красотой и драгоценностями, жених роскошно обустраивал ей отдельную квартиру или целый дом, а родители невесты отправляли туда ее приданное.

Посылка приданого превращалась в торжественный и красочный ритуал. Вереницы украшенных лентами и колокольчиками верблюдов везли мебель, посуду и прочие домашние принадлежности. Рабы и слуги несли всевозможную дорогую утварь, а толпы любопытствующих могли оценить богатство невесты. Шествие сопровождалось музыкой и песнями. Все, кто имел отношение к церемонии, получали подарки, а зрителей осыпали мелкими монетами и конфетами.

Подобный ритуал нашел отражение и в «Тысяче и одной ночи»: «И затем он приказал шейх-аль-исламу написать брачную запись, и тот написал запись царевны с купцом Маруфом, и царь принялся устраивать свадьбу. Он приказал украсить город, и забили в барабаны, и поставили кушанья всевозможных родов, и пришли забавники. А купец Маруф сидел на скамеечке в брачном зале, и к нему приходили забавники, фокусники и плясуны, и мастера диковинных движений и удивительных развлечений, – и он приказывал казначею и говорил: «Принеси золото и серебро!» И тот приносил золото и серебро, и Маруф обходил смотрящих, подавал каждому, кто играл, горсть, и он благодетельствовал беднякам и нищим и одевал голых, и была эта свадьба шумная».

Турецкий свадебный обряд имел много общего с подобными обрядами у других народов, но имел и свои любопытные особенности.

Для невесты готовили особый богато украшенный трон (аски), на который ее усаживал прибывший с друзьями жених. После этого жених на время откланивался, предоставляя женщинам восторгаться красотой невесты, роскошью ее нарядов и сокровищами из приданого.

Трон невесты помещался под богато декорированным балдахином, который украшался россыпями золотых звезд, жемчужными нитями и гирляндами ярких цветов.

После свадьбы трон, вместе с балдахином, исчезал из дома невесты навсегда.

Еще одной особенностью турецких свадеб была выставка приданого в комнате невесты, которую охотно посещали все женщины, независимо от того, были ли они приглашены на свадьбу или нет.

«Эта экспозиция – писала Мелек-Ханум. – Состояла из туалетного столика, массивного серебряного обеденного сервиза, вышитого золотом белья, зеркалов, обуви, украшенных бриллиантами и другими драгоценностями кубков и часов, дорогих тканей и т. д. Во избежание соблазнов, сокровища невесты были отгорожены позолоченной решеткой… На каждую свадьбу множество женщин стекается от всех сторон, чтобы полюбоваться волнующим зрелищем. Есть женщины, которые просто помешаны на свадьбах… Приглашены они или нет, они одеваются и бегут прямо в дом невесты, делают различные замечания касательно новобрачной, критикуют ее туалет и приданое, едят плов и другие сладости, и затем возвращаются домой, чтобы рассказать соседкам все, что они видели».

Еще один свадебный ритуал заключался в том, что вечером накануне свадьбы в гареме устраивался прием для подруг невесты. Это называлось «Ночь хны», потому что все направлялись в баню, где главным действием было окрашивание хной ногтей, пальцев рук и ног невесты.