Водители фрегатов. О великих мореплавателях XVIII — начала XIX века - Чуковский Николай Корнеевич - Страница 3

Джеймс глянул вверх, и сердце его сжалось от страха.

Мунсель — самый высокий парус на корабле. Снизу он кажется не больше носового платка. Вот-вот сбитые им с неба звезды посыплются на палубу и засорят глаза.

Оба брата внимательно следили за мальчиком, который безмолвно смотрел вверх.

«Не полезет, где ему!» — думал Джон.

«Неужели не полезет?» — думал Генри, боясь, как бы этот мальчик, понравившийся ему с первого взгляда, не оказался хвастуном и трусом.

Но Джеймс Кук опустил голову и сказал:

— Слушаюсь, сэр!

И полез вверх по веревочным вантам. [7]

Карабкаясь по вантам, Джеймс ни разу не взглянул вниз, на палубу. Но когда он добрался до мунсель-реи и сел на нее верхом, он почувствовал, что у него кружится голова и пальцы рук скользят по обмазанному жиром дереву. Мальчик выпрямился и поглядел по сторонам. Он еще будет в Индии, даже если для этого пришлось бы долезть до самого неба!

Темнота скрывала от него море.

Рея, на которой сидел Джеймс, как бы летела по воздуху. Из темноты вынырнула морская птица и принялась кружить вокруг него. Когда «Геркулес» слегка менял курс, мачта так наклонялась, что Джеймс повисал в воздухе.

Наконец канат был отвязан и сам выскользнул из рук, завертев колесико блока.

Джеймс нащупал ногой веревочную ступеньку вант и полез вниз.

— Я говорил тебе, что он годится в моряки, — сказал брату Генри Уокер.

— Да, из него выйдет толк, — согласился Джон, выпуская дым из-под усов. — Запиши ему жалованье — шесть шиллингов [8] в месяц.

Так Джеймс Кук, будущий великий мореплаватель, первый раз вышел в море.

Это был не такой юнга, как другие. Он не проводил свои свободные часы в карточной игре, он не напивался в кабаках. Нет, Джеймс Кук после тяжелой работы, после лазанья по мачтам садился за книгу.

У Генри Уокера был целый сундук старых книг, и Джеймс любил читать их. Больше всего ему нравились описания знаменитых морских путешествий. Колумб, Магеллан, Абел Тасман — вот кому он завидовал всей душой. Ему хотелось совершить такие же подвиги.

Индия больше не прельщала его. Она в то время была уже слишком хорошо известна. Его привлекало гигантское пространство, лежащее на восток от Индии, между Азией и Америкой, совсем еще неведомое европейцам. Там находился Тихий океан, величайший из земных океанов. Он так огромен, что, быть может, среди его необозримых вод расположены целые материки, населенные великими народами. И Джеймс Кук решил во что бы то ни стало побывать в Тихом океане.

Для этого он стал изучать теорию мореплавания — науку, называемую навигацией. Вскоре Джон Уокер заметил, что Кук знает морское дело лучше его самого. И когда Куку минуло двадцать два года, ему было поручено управление «Геркулесом». Его стали называть капитаном. Это был самый молодой капитан во всей Великобритании.

В 1756 году Англия объявила войну Франции и ее союзникам. [9] Кук был призван на военную службу. Как моряка, да еще капитана, его определили в военный флот и дали ему один из младших офицерских чинов. Почти все военное время он провел в Северной Америке, в Канаде, французской колонии, захваченной англичанами.

Но война мало занимала Джеймса Кука. Бо́льшую часть своего пребывания в Америке он посвятил измерению и изучению фарватера [10] реки Святого Лаврентия и обследованию берегов острова Ньюфаундленд. Он отослал результаты своих трудов в Адмиралтейство, и его произвели в чин лейтенанта. Лондонское географическое общество сделало Джеймса Кука своим членом. Через несколько лет после окончания войны он был уже командиром небольшого военного судна.

В конце 60-х годов XVIII столетия весь европейский ученый мир интересовался предстоящим прохождением планеты Венеры через диск Солнца. Высчитали, что это замечательное астрономическое явление произойдет 3 июня 1769 года. Наблюдать его можно было только в южной половине земного шара. Географическое общество решило послать в южные моря научную экспедицию для наблюдения за Венерой. Во главе этой экспедиции нужно было поставить человека, который был бы одновременно и добросовестным ученым, и опытным моряком.

Выбор пал на капитана Джеймса Кука.

Местом наблюдения за Венерой избрали тихоокеанский остров Таити. Этот остров открыл в 1606 году испанский капитан Квирос. С тех пор моряки не раз видели остров издали, но никто не высаживался на берег.

Ученые XVIII века не могли себе представить, что почти все Южное полушарие покрыто водой. Они думали, что если бы вся суша находилась на севере, а все моря — на юге, то земной шар потерял бы равновесие и перевернулся. Это рассуждение, которое кажется теперь смешным и детским, в те времена считалось вполне разумным.

Особенно защищал его молодой талантливый географ Бэнкс. Узнав о предполагаемой экспедиции Кука, он произнес большую речь, которая впоследствии была переведена на все европейские языки.

«Америку открыли испанцы, — говорил Бэнкс. — Австралию — голландцы. Великий Южный материк, шестой материк нашей планеты, должен быть открыт англичанами! Нам стыдно не открыть его. Мысленно мы даже можем обозначить на глобусе место, где он находится, и мы должны сказать капитану Куку: „Не возвращайтесь, не открыв Южного материка!“»

Решено было спросить Кука, что он думает по этому поводу.

— Я верю только в то, — сказал Кук, — что видел собственными глазами или что видели другие люди, которым можно доверять. Южного материка никто не видел, и я не могу знать, существует он или нет. Но я поплыву и посмотрю. Если Южный материк действительно существует, я его открою.

— Возьмите меня с собой! — предложил Бэнкс. — Я убежден в существовании Южного материка и хочу первым посетить его.

Адмиралтейство предоставило Куку небольшое, но отлично построенное военное судно «Усердие». Кроме Бэнкса на нем должен был плыть астроном Грин, которому поручено было вместе с Куком проводить наблюдения за Венерой. На случай каких-нибудь болезней их сопровождал молодой доктор Монкгауз.

26 августа 1768 года «Усердие» вышло из Плимута, а полгода спустя обогнуло мыс Горн и вступило в Тихий океан.

10 апреля 1769 года с мачты был замечен остров Таити. Издали он казался темно-зеленым кустом, выросшим посреди голубого океана.

Меж курчавых лесов серебрились быстрые речки. Холмы уходили вдаль, вырастая, нагромождаясь друг на друга, и наконец превращались в высокие горы.

— Глядите, сколько пожаров! — кричали матросы.

Но они ошиблись: пожаров не было. Это расцветали багряные цветы на деревьях. А недалеко от берега из прозрачных глубин поднимался длинный розовый риф, омываемый снежно-белой пеной.

Из бамбуковых домиков, стоящих в тени кокосовой рощи, выскочили собаки, а за ними чернокожие полуголые люди побежали на берег встречать иноземцев.

Прежде чем бросить якорь, Кук собрал всю команду и обратился к ней с речью.

— Мы должны показать островитянам, — сказал Кук, — что мы их друзья, и они будут поступать с нами по-дружески. От торговли с ними мы гораздо больше выгадаем, чем от грабежа.

И он объявил, что всякий матрос, обидевший или обокравший островитянина, будет посажен в карцер. Особенно строгое наказание назначил он за стрельбу из ружей.

— Стрелять можно только в том случае, если островитяне первые нападут на нас, — сказал он. — Да и тогда нужно раньше постараться уладить дело без кровопролития.