Время иных (СИ) - "Онеста" - Страница 50

Сташ вновь вздрогнул, невольно схватился за меч, на месте двери зиял пустой проём с неровными очертаниями и вывалившимися наружу кирпичами. А за ним простиралась выжженная земля и остовы почерневших стволов деревьев. А ещё он услышал голоса.

— … Сташ не человек, но и не чудовище. Он другой.

— Я знаю, — произнёс Гром. — Он нам нужен.

— Чтобы убить? — с горечью поинтересовался Герт.

— Тебе не нужно в это вмешиваться, человек, — отрезал Берущий.

Не нужно вмешиваться. Кроваво-красные полосы теней чётко легли на чёрную землю, протянувшись далеко из-за границы живого леса — из-за стволов зелёных деревьев, ограниченных дорогой. Раньше Сташ не воспринимал их на таком расстоянии. А сейчас… Сейчас он чётко видел, что это три десятка гримтонов и десяток кровлигов. Первые уже близко — пришли на запах крови, вторые движутся по их следу, надеются ухватить остатки добычи. Монстры стремительно пересекли дорогу и ринулись сквозь сожжённую полосу леса.

Сташ сжал кулаки и шагнул к проёму двери. Услышал, как насторожились Берущие, как спрыгнули с коней два всадника, как взметнулся вверх пепел. …Когти погружаются в мягкую почву, легко вспарывают, сильные ноги стремительными прыжками бросают тела вперёд — сквозь превращаемые от одного удара в труху деревья.

Ещё один шаг, перед взглядом мелькнули выступы кирпичей. Воздух замер тягучей плёнкой, гнётся, пытается сопротивляться. В груди вместо сердца пульсирует холодное нечто. Ждёт.

Гром обернулся на треск деревьев, оттолкнул Герта и его сына к повозке и выхватил меч. Медо и Ларко соскочили с коней на землю и бегом отвели животных к лошади переселенца, привязали там же и встали рядом со старшим, загородив собой людей. Гром коротко глянул на братьев, количество нелюдей, пробирающихся сквозь сгоревший лес, сосчитать уже успели. Что ж, им повезло в дороге — путь расчистил Сташ, а здесь какое-то аномальное место, твари не охотятся такими большими стаями, даже десяток гримтонов это редкость. Берущие молча пошли вперёд, противников встретили у кромки леса, не давая ступить на поляну.

Гром срезал коротким ударом выпрыгнувшего монстра, перерубил шею второго и сразу с разворота вонзил меч в бок третьего, насевшего на Медо. Откат энергии видимой для него паутиной ярко сверкнул по клинку и потоком вонзился в пальцы. Берущий поморщился, увернулся от направленных в лицо когтей и распорол грудь нападающего монстра, отступил, столкнулся плечом с Ларко, услышал, как тот тяжело дышит. Задыхается…

— В круг, — скомандовал Гром. Медо резко приблизился, отшагнул к братьям, встал к ним спиной.

Волна бурых тел с глухим рычанием всё больше выплёскивалась из леса, окружала. Монстры неслись к повозке, пытались запрыгнуть на крышу и схватить укрывшихся там людей. Мечи Берущих превратились в стремительные полосы стали, заключив их в кольцо. Твари с верещанием отскакивали, толкали друг друга, пытались отыскать в обороне жертв уязвимое место. Несколько трупов сородичей их нисколько не смущали, тех уже оттащили к лесу кровлиги и с удовольствием рвали на части. А вот сами гримтоны предпочитали в пищу людей.

Тени танцевали, сливались в диковинном изгибе движений, в стремительных поворотах, в росчерках взмахов, в смертоносном переплетении стали и когтей… Танец завораживал, багровые полосы крови переплетались с алыми вкраплениями, с брызгами, летящими в воздух, и с чёрными контурами незаражённых сущностей…

Сташ сжал голову руками, пытаясь прийти в себя. Отчётливый рисунок боя вогнал в странный ступор, как будто он видел всё откуда-то далеко со стороны. Он лишь наблюдатель, не больше. Людей и Берущих убьют, их слишком мало, а затем он возьмёт СВОЮ дань с победителей… Перед взглядом тень Герта царапнула мечом по вцепившимся в крышу повозки когтям, безуспешно ткнула остриём в ощерившуюся пасть подтянувшегося монстра и резко отступила, едва не запнувшись об Виргона. Парень придержал отца, резко развернулся в сторону забирающегося на крышу гримтона и нажал на курок арбалета. Болт вонзился точно в глаз монстра, воздух огласил разъярённый вой, тварь рывком подтянулась и заскочила на крышу.

— Нет! — Сташ шагнул сквозь проём, глаза мгновенно ослепило дневным светом, но тени продолжали танцевать свой танец, он прекрасно их видел. Два быстрых шага и он с земли одним прыжком заскочил на крышу повозки, намеренно выхватил меч именно правой рукой, чтобы не дать ей измениться, и вонзил клинок в спину гримтона. Тот взревел, Сташ выдернул оружие и пнул противника ногой, сбросил вниз. Пальцы кольнуло, но лишь на мгновение. Встретился взглядом с Гертом, в глазах переселенца читались неверие и страх, перемешанные с благодарностью. Парень кивнул, подмигнул Виргону и спрыгнул с повозки.

Время словно замедлилось, материальные фигуры существ переплелись с их тенями. Он двинулся сквозь их воплощения, в коротком замахе срезал несколько фигур, прыгнул дальше — к другой группе пульсирующих алым цветом очертаний. Клинок, не встречая сопротивления, прошёл через несколько тел, те мгновенно погасли и распались на половинки, разлетелись в стороны, сметаемые невидимым ураганом… Сташ едва не задохнулся, внезапно осознав, что в этот ураган превратился его собственный меч — оружие стало продолжением пальцев, через которые выплёскивались призрачные бичи тумана.

— Нет! — багрово-серые куски фигур рассыпались, перед взглядом предстало очертание высокого человека с оружием в руках, мигнуло алым пламенем, наполнилось опасным блеском кровавой тени перерождения и шагнуло навстречу. Сташ с трудом удержался, чтобы не направить меч в голову противника, на мгновение закрыл глаза, пытаясь вернуть себе нормальное зрение. Перед ним был не гримтон, это он хорошо осознавал. Берущий. К груди метнулся кончик клинка, Сташ отступил чуть в сторону, подставил под удар своё оружие и уже почти в реальном свете увидел, как его туманный клинок разрезает сталь чужого меча точно посередине.

Берущий отскочил с обрубком в руке, коротко глянул на остатки оружия и криво усмехнулся.

— Моё время уже вышло, Сташ?

Сташ вновь зажмурился. Провёл левой рукой по глазам и пристально посмотрел на Грома. Вокруг Берущего завивались кровавые отблески теней, нужно совсем не много, чтобы он переступил через черту перерождения. Сташ усмехнулся ему в ответ и сделал выпад мечом. Клинок вонзился в грудь Грома, вонзился глубоко, но так, чтобы рана была серьёзной, но не смертельной.

— Почти, Гром, — хрипло проговорил Сташ, шагнул ближе и поймал падающего Берущего под руку, помог опуститься на землю, через меч вытянул из него самые большие сгустки энергии и лишь потом выдернул из тела клинок. — Но не сейчас.

— Не-ет! — сзади налетели Медо и Ларко. Сташ развернулся на месте, взмахнул рукой, подставив под опускающиеся клинки раскрытую ладонь. Воздух дрогнул пеленой тумана, мечи вонзились в зыбкое марево, завязли и остановились у груди Сташа. Он коротко выдохнул и толкнул воздух в сторону Берущих, увидел, как те падают, и вскинул меч. Туманные бичи повторили движение, хлестнули по земле и устремились к братьям. Сташ глухо рыкнул, сконцентрировался на оружие, неимоверным усилием дёрнул энергию обратно и увидел, как меч и его рука перестают быть единым целым — превращаются в то, чем были изначально.

Он настороженно огляделся. Вокруг была всё та же выжженная земля, но сейчас она покрылась истрескавшейся, кавернозной коркой, которая местами вздувалась и лопалась, словно кипела. Стволы выстроившихся на её краю деревьев напоминали истончённые, угольно-чёрные скелеты, непонятно как державшиеся вертикально. Среди пепла замерли множество окровавленных, рассечённых на куски тел, то, что в них нет ни жизни, ни энергии это он очень остро чувствовал. Единственными живыми были люди и Берущии. Герт и Виргон так и оставались на крыше повозки, сидели на её краю, в руках обоих было оружие. Но заряженный арбалет парня смотрел не в сторону Сташа, а на двух Берущих, медленно поднимающихся с земли.

Сташ криво усмехнулся и посмотрел на братьев. Медо и Ларко ответили злыми взглядами, в их руках яркими отблесками стали играли клинки мечей. Берущие встали на ноги, их взгляды не отрывались от бывшего брата, но нападать они не спешили. Хотя оба не совсем понимали, что могут в данной ситуации сделать. Только что этот некто, кто лишь фигурой напоминал Сташа, словно вихрь превратил в кровавые ошмётки всех гримтонов, а потом ударил Грома… На бледном лице, покрытом пластинами отсвечивающей металлом чешуи, провалами тьмы смотрели на мир совершенно не человеческие глаза. Монстр замер рядом с Громом и повернулся в их сторону.