XVII. Аббат (СИ) - Башибузук Александр - Страница 11

— А что Бонифаций? — машинально поинтересовался я.

— А что он? — баск хмыкнул. — Как и прежде, гадит под себя, мычит и жрет как рота гвардейцев. Но по виду довольный.

— Тысяча распутных монашек! — зло ругнулся я. — И как теперь разобраться, кто их послал?

— Так можно же распытать, ваше преподобие! — вскинулся Саншо. — Совсем забыл вам сказать. Одного-то мы взяли живьем! Слегка помяли, но так-то целехонький. Злющий и верткий страсть, это он Жюля на шпагу надел, как каплуна на вертел и мне руку проткнул. Его наш повар брат Гастон черпаком своим приласкал. Часа три лежал как мертвый, думали уже не очнется, но в аккурат пред вашим приездом пришел в себя.

Я едва сдержался, чтобы не выругаться матом.

— Так какого дьявола ты молчал? Ладно, дальше!

— По виду благородный, сейчас сидит в клетке, рядом в Бонифацием, — продолжил баск. — Пробовали распытать, но молчит, только глазами зыркает. Мы решили до вашего приезда его особо не трогать.

Я зачем-то поискал глазами канделябр, не нашел его, встал и приказал Саншо.

— Веди.

Первым в подвале в глаза бросился Боня. Экс-аббат очень качественно изображал из себя собаку: лакал воду из миски, заливисто лаял, грыз прутья решетки и пытался задирать ногу, чтобы помочиться в угол. При этом, судя по довольной морде, он действительно был совершено счастлив.

Пленник, совсем наоборот, забившись угол подальше от своего буйного соседа, угрюмо косился на него и особым настроением не блистал.

Выглядел он совершенно обычно для этого времени. Вряд ли намного старше меня возрастом, худой и жилистый, чем-то похожий на орленка профилем, но пригожий, как и я похожий на херувимчика. Слипшиеся в сосульки грязные волосы длиной до плеч, худая морда и давно не стриженная бородка. Одет был тоже стандартно, короткая, неопределенного цвета, замусоленная куртка, широкие штаны и сапоги.

К слову, он вполне мог быть дворянином. Давно прошли времена, когда принадлежность к благородному сословию являлось гарантией более-менее приличного благосостояния. Сейчас есть отдельная категория дворян, в подавляющем числе являющаяся младшими сыновьями, которым при наследовании имущества и владений рода не достается ровным счетом ничего. И которым приходится как-то выживать. Небольшому количеству удается поступить на военную службу, некоторые находят себе покровителя, а остальные, банально не чураются вообще ничего, лишь бы прокормиться хоть как-нибудь. В том числе не брезгуют откровенным разбоем.

Увидев меня, пленник зло зыркнул и опустил голову.

Задача предо мной стояла совершено простая, разговорить пленного большого труда не составляло: дыба, раскаленные клещи — и все, только успевай записывать. Исключения есть, но они только подтверждают правило. В любом случае, получение нужных ответов — это всего лишь вопрос времени.

Но… но мне отчего-то стало жалко парня, и я решил попробовать договориться по-хорошему. По большому счету он такой же как я — я тоже приехал в Париж в надежде на счастливую звезду. Все отличие в том, что мне повезло, а ему нет.

— Я аббат Антуан де Бриенн, впрочем, скорее всего, вы сами знаете, кто с вами говорит, — я подошел вплотную к решетке. — Теперь ваша очередь представиться.

Пленник молчал.

— Ваше преподобие… — Саншо подал мне шпагу в потертых ножнах. — Это его…

Я аккуратно втащил клинок.

Надо же, настоящий раритет. Работа и металл неплохие, но конструкция архаичная: уже не меч, но еще не современная шпага. Клинок сточенный, кожа на ножнах потрескалась, сразу ясно, что оружию несколько десятков лет, если не больше.

Сейчас такие уже вышли из употребления, понятно, что парню досталась по наследству, а заменить на что-то новое не удосужился из-за нехватки денег, а может просто чтит память предков.

Попробовал расшифровать полустертый вензель на клинке, но не смог.

— Это мое! Не смейте трогать! — пленник яростно бросился на решетку.

Я передал эспаду Саншо, а потом присел в кресло напротив клетки. Немного помолчал и начал говорить ровным, спокойным тоном.

— Можете не отвечать мне, все-равно, я примерно знаю вашу историю.

Парень в клетке не ответил.

— К тому времени как вы повзрослели, ваш род уже растерял владения, а когда умер ваш отец, уцелевшие крохи достались вашим братьям, а вам пришлось довольствоваться только вот этим клинком и письмами отца к своим бывшим соратникам. Вы отправились в Париж, в надежде завевать славу и богатства, но рекомендательные письма почему-то не сработали, никто не захотел вам помогать. И вот, когда вы уже успели заложить все свои ценные вещи, даже своего коня и задолжать трактирщику за постой, к вам в таверне подсел незнакомый дворянин и предложил поучаствовать в одном прибыльном дельце. И вы согласились…

— Все так, но он умер… — неожиданно отозвался парень. — Мой жеребец Роланд умер… от старости. Но откуда вы все знаете?

Я доброжелательно улыбнулся:

— Просто ваша история как две капли воды похожа на мою. Но мне повезло в отличие от вас.

— Что вы от меня хотите? — пленник настороженно посмотрел на меня.

— Думаю, для начала вам придется представиться.

— Я Анри Д’Арамиц… — парень встал и с достоинством поклонился, после чего, гордо, с вызовом улыбнулся, обводя взглядом темницу. — Что теперь, ваше преподобие?

Мне фамилия пленника показалась очень знакомой, но сразу вспомнить где я ее слышал не получилось.

— Вы должны понимать, что вляпались в очень неприятную ситуацию, — я тоже встал и подошел к клетке. — Вы напали на обитель и убили слугу божьего…

— Это слуга божий дрался как опытный наемник, — проворчал Д’Арамиц и показал дыру в своем колете. — Мне просто повезло, что он поскользнулся и не убил меня первым.

— Наемники тоже могут быть слугами божьими, — мягко возразил я. — Но вернемся к делу, вы сами понимаете, что вам грозит за ваше преступление. В лучшем случае, пожизненное заключение, а в худшем — эшафот.

— А всегда отвечаю за себя! — задрал нос парень, но тут же сбавил тон и внимательно посмотрел на меня. — Но насколько я понимаю, вы хотите что-то мне предложить?

— Вы умны, — я одобрительно кивнул. — Да, хочу предложить вам свое покровительство. Право слово, мне будет жалко, если ваша история закончится так и не начавшись.

— Покровительство? — Д’Арамиц не смог сдержать удивления.

— Да, покровительство. С вашими способностями и умом, при моих связях и деньгах, вы очень быстро возьмете от жизни все что вам положено. Но для начала расскажите мне кто вас нанял и для чего нанял.

Парень погрустнел, но решительно заявил.

— Я все расскажу! Увы, я не знаю, как зовут человека, который меня нанял, но его друзья называли его Графом. Хотя я уверен, что это его прозвище, а не титул.

Я от неожиданности вздрогнул и выматерился по-русски:

— Растудыть кубыть наперекосяк!!!

— Китайский язык!!! — восхищенно сообщил Саншо своему брату.

Я покосился на них, жестом приказал убираться из темницы, а потом вернул свое внимание на Анри Д’Арамица.

В отличие от фамилии пленника, прозвище Базена де Барруа я прекрасно помнил. Еще бы не помнить урода, который попортил мне столько крови, а в завершение, вообще чуть не прикончил. Вот теперь действительно придется поберечься, потому что эта собака сутулая противник не из слабых. Да что же такое⁈ Прямо как в сказке, чем дальше, тем страшнее!

— Шрам на виске, в виде буквы «Z», на левой руке нет мизинца, взгляд пустой, словно у мертвеца, говорит с ярко выраженным бретонским акцентом?

— Да! — Анри быстро кивнул. — И еще свежий рваный шрам на щеке. Вы его знаете?

Вместо ответа я только выругался про себя и приказал парню.

— Рассказывайте все! Сколько вам обещали заплатить, какова была цель нападения, где вас наняли на работу, в общем, все!

Понукать парня не пришлось, о подробно выложил все что знал. Наняли его в Париже, обещали пятьдесят ливров, задачей было забрать Бонифация из обители, под предлогом того, что корыстные и коварные церковники удерживали без причин кристально честного и доброго человека. Сам Граф очень ожидаемо на дело не пошел и должен был ждать в ближайшем к аббатству населенном пункте, а точнее в Пьерле.