Инвазия 3 (СИ) - Грохт Александр - Страница 17

Тяжелая ступня, наконец, погрузилась вглубь его тела, с легкостью уничтожая внутренние органы, и заодно паразита, засевшего внутри тела, без которого, собственно, это подобие человека выжить просто не могло.

Тело под ногой задергалось, а затем замерло. Все, кажется, готов. И этот тип, и паразит внутри него. Никакого движения. Вот и славно!

Я поднял ногу, попытался поболтать ею, чтобы хоть немного очистить от крови, кишок и всего прочего, что на нее налипло. Но скаф на такое явно не был рассчитан.

Ну и ладно. Хотя, стоит признать, мог бы завалить урода куда менее кровожадно. Но…меня прямо-таки охватила ярость, и я не мог с собой ничего поделать.

Так, и что теперь? Что там, кстати, этот урод бормотал про «Великую Матерь»? Речь ведь о матке? Откуда и куда она умудрилась сбежать? Похоже, придется это выяснить…

В то же время за дверями лабораторного зала №2

Чертов Колтон! Опять он изображает из себя непобедимого героя. Рыцарь без страха и упрека, мать его!

И угораздило же меня связаться с парнем, который все время вопит, что он не герой, пытается показать себя прагматичным циником, и при этом все время поступает абсолютно наоборот.

Ежу понятно, что он направил меня сюда, оставшись с Брауном, не потому, что «так надо», а потому, что просто боится мной рисковать.

Господи, с такой кучей комплексов ему сам бог велит сходить к психологу! Впрочем, там ему вряд ли чем-то помогут. Я отлично знаю, откуда в нем этот «героизм» — чувство вины из-за погибших сослуживцев. Вон, от смерти Саймона, жирного мешка дерьма, чуть ли не зарыдал, хотя сам же тащил его, как живой ключ. Ну не дурак ли?

Закончится вся эта история — лично затащу придурка к врачам, и пусть ему промоют мозги!

Ладно, девочка, собрались, и начинаем работать, в нашей тройке я точно единственная, кто это умеет. Хотя «мизерикордовец» тоже вроде опытный…

За дверьми нас не подстерегал кошмар, ад и смерть, как мы того сами ожидали. Вместо этого мы попали как будто в мир научной фантастики. Ну, или на выставку всяких безумных изобретателей. И первое, что мы увидели — как раз таки один из экспонатов этой самой выставки.

Огромная машина, явно собранная кустарно, занимает почти половину пространства помещения. Ее массивные трубы и провода висят над самой головой, образуя густую сеть, в которой трудно разобраться или хотя бы понять, что эти кабеля питают, откуда эти трубы идут.

Я даже представить себе не могла, что существует установка такого размера. Какой механизм здесь собран, и для чего он служит, что делает?

Круглая оплавленная дыра в потолке добавляет лаборатории еще больше атмосферности. Через нее проникает свет, создавая на полу яркие круги. Кажется, что это не просто дыра, а эдакий вход в какой-то иной, чуждый нам мир. И почему-то напоминает это все нечто вроде ворот в другую реальность.

В полной боевой готовности мы приближаемся к странной машинерии и тоннелю над ней.

Да уж. Теперь понятно, что это был за неизвестный и неожиданный всплеск энергии, который засекли чуть ранее, и из-за которого мы рванули всей командой сюда. Прямо-таки готова поклясться, что причиной ему служит включение этой самой огромной машины, или как минимум она с ним связана.

Я заглянула в дыру на потолке. Круглый тоннель, диаметр которого составлял не менее трех метров, уходил вверх, причем не строго вертикально, а с небольшим уклоном. Иначе говоря, по нему с горем пополам можно взобраться вверх. Наверное…

А там, в самом верху, далеко впереди, я отчетливо вижу свет. Дневной свет местного светила. Уж в этом я уверена!

Все стенки тоннеля абсолютно гладкие, как будто специально оплавленные до этого состояния. Кроме небольшого участка, который можно назвать условно «полом». Он исчерчен бесчисленным множеством царапин, которые я видела не раз и не два. Такие следы могут оставить после себя только Дэворары. Следы от их когтей я уже никогда не спутаю ни с чем.

Разглядывать их особо некогда, но даже беглого взгляда мне хватает, чтобы понять: помимо мелких царапин имеются и гораздо более крупные. Настоящие борозды, а не царапины.

И я точно знаю — есть только одна тварь, способная оставить после себя такое, ведь точно такие же зарубки имелись и на корпусе «Буревестника». Это матка, точно матка, и она сбежала. Все эти твари в первом зале были там только с одной целью — задержать людей, нас. Они должны были либо полностью остановить нас, либо как можно дольше оттягивать время, не дать нам возможности отправиться в погоню за здоровенной тварью. Тем более, когда она будет находиться в этом тоннеле, ведь в нем, не имея возможности развернуться, спрятаться, она будет особо уязвима.

Но мы опоздали…

— Что тут было? На хрена этот тоннель? — спросил Смит.

— По нему убежала главная тварь, — спокойно ответил док. — Жаль. Было бы крайне удобно прикончить ее здесь, но…не повезло…

— И что будем делать?

— Ну, раз уж мы здесь, давайте хотя бы поглядим, что они такое тут собрали? — было видно, насколько доку любопытно, ему не терпелось как можно скорее изучить странную машинерию. Пытаться его отговорить или запрещать это делать было попросту бесполезно, хотя Смит и предпринял попытку:

— Док, а может, пойдем на помощь к Фрэнку? Или ваш супермен справится сам?

— Поверьте, Джон, мы ему там только помешаем. К тому же вместе с ним еще ТШК наши, Браун…

— Именно поэтому я и хотел бы вернуться. Мало ли…этот ваш Колтон не вселяет мне доверия.

— Ты нам тоже не вселяешь, — огрызнулась я.

— Потише, Элен, — поспешил успокоить меня док, после чего ответил Смиту: — Колтон вовсе не мой. Он свой собственный. Мы лишь временные союзники, но я в нем абсолютно уверен. Не переживайте на его счет. Думаю, даже если ему встретится здоровенная тварь вроде той, что уползла по этому тоннелю, он с ней справится. Жаль, что эти его возможности скоро исчезнут.

— Исчезнут? — переспросила я. — Что это значит, док?

— Не переживай, дорогуша. Ничего с твоим Фрэнком плохого не случится. Просто его импланты скоро ему будут не нужны.

— Как это?

— Он их отторгнет, отрастит себе новые ткани, мышцы, конечности.

— Как ящерица? — усмехнулся наемник.

— Именно.

— Но док, это же… — начала было я, но док меня тут же остановил.

— Сказал же — все под контролем. Да и Фрэнк обо всем знает… А теперь позвольте мне, наконец, заняться делом…

Выдав это, док устремился к конструкции, и нам не осталось ничего другого, кроме как последовать за ним.

Перед нами стояла огромная машина, чья конструкция явно не могла быть плодом человеческого разума. Слишком уж она была «чуждой», другой. От одного взгляда на нее почему-то сердце замирало от волнения.

Впрочем, в первую очередь, наверное, поражали размеры — верхняя часть упирается в потолок, а боковыми стенками служат стены лаборатории.

В центре машины находится узкий конус, который похож на воронку. Скорее всего, именно он служит для переноса огромных масс материи. А вот как оно все работает… Такая технология людям, находящимся здесь, была неизвестна, причем даже Рику.

Вокруг конуса находится огромная сеть труб, проводов и кабелей, которые связаны между собой и исчезают где-то под потолком, под стенами.

Все они «развешаны» в хаотичном порядке, часть заходит внутрь машины, огроменный жгут, лежащий на полу, ведет к дыре в стене.

Источником энергии для машины служит сам комплекс — силовые кабеля питания оторваны от распределительного щитка и подключены к самой машине. Но что с энергией происходит дальше — тайна. Где-то глубоко внутри машины звучит монотонный, ровный гул, от которого вибрируют пол, стены, предметы интерьера, от которого мы сами начинаем невольно дрожать. Уж я — так точно.

На передней панели размещены датчики и дисплеи, которые что-то показывают. Но что? Вряд ли сейчас осциллограф или вольтметр показывают то, ради чего их создали.