Мороз по коже (СИ) - "EvgenyaTrofims" - Страница 30

Этот прокат не ощущался по-особому. Он был таким же, как и многие прокаты в жизни Димы. Просто он так отличался эмоционально от того, что было на прошлых Играх… Тогда Дима двигался на ненависти к Тимуру. Сейчас всё изменилось. Он вырос и осознал, что брат не виноват. С ним обращались ещё хуже, заставляли выдавать результаты один за одним. И лишали общения со всем внешним миром. Тимур — продукт первых неудачных решений. И ненависть была неоправдана.

Сейчас Дима катался не думая о том, что должен обойти брата. Он хотел золото, так же горел к нему, как и в прошлый раз. Только не хотел получить его любой ценой. Хотел чистым прокатом.

Четверной флип.

Чистый прокат полетел в пропасть, нога на выезде дернулась и Диму занесло. Он смог выровняться без дополнительных конечностей, но за это точно будет снижено. Хотя бы не упал, но это подпортило впечатление. И у него, и у мамы, которая отстранилась от борта, и у Даши, которая чуть не поседела прямо там.

Тимур смотрел за прокатом брата через экранчик в комнате лидеров. Сидел там очень долго и всё ещё был на первом месте, что неудивительно. Только очень хотелось посмотреть на все вживую. Поболеть за брата, покричать пару приятностей. Что же, приходится терпеть и сдерживаться.

Вдох.

Тройной аксель.

Выдох.

Сделал. Это лучший его прокат за сезон, если быть совсем уж честным. Если бы не флип, он был бы идеальным… Что же, сожалеть уже поздно. Нужно доделать начатое до конца и рассчитывать на себя в произвольной.

Даша хлопала и улыбалась уголками губ. Как же она рада, что наконец-то смогла рассказать всю правду и вернуться к нему. Она словно вновь ощутила себя под защитой от всей планеты. И так было каждый раз, когда они касались друг друга. И как она может не волноваться за его прокат на Олимпиаде?.. Для него это так важно. А для Даши важен он.

А Катя словно и не переживает ни за кого из братьев. Просто смотрит на лёд. Хотела бы Даша иногда приобретать такое спокойствие. Только что-то подсказывало, что это больше пофигизм, чем спокойствие.

Пока Дмитрий Панкратов заканчивал свою программу, Александр Сурков активно продолжал разминаться. В голове был белый шум, остаточная слабость не позволяла здраво оценивать возможности на чистый прокат. Он просто делал то, что помнило тело и без его участия. А Анна Павловна позволяла ему делать всё, что он посчитает нужным. Она уже устала за сегодня, так выбивала участие Саши. Петя, прилетевший как запасной, сейчас был на трибунах и болел за парней. Да так болел, как никто на этих трибунах. Стоял, кричал, держал флаг страны.

Неожиданно посередине своих прыжков на скакалке, Саша остановился, вынул наушник из уха и повернулся на Анну Павловну.

— Дима докатал?

Тренер кратко кивнула, не собираясь распространяться на подробности.

— Сколько? — Саша сдаваться не собирался. А Анна Павловна не собиралась отвечать. Пожала плечами, мол, не знает. Хотя у неё в руках телефон с трансляцией, конечно она не знает, ну-ну.

— Александр, тренируйся.

Вошедший в помещение Денис Русланович отбил всё желание выспрашивать. Он как раз вернулся после того, как баллы Дмитрия Панкратова объявили.

[2] DMITRY PANKRATOV, RUS SP [2]: 107.47

Уступил Тимуру порядка четырех баллов с мелочью. Даже ровный выезд на флипе не мог компенсировать эту разницу в полной мере, поэтому проблема была явно не в этом. Нужно было лутц-ритт ставить в бонусную зону. И тогда, может быть, Дима бы тоже набрал нужное количество баллов для лидерства.

Тамара Львовна осталась в целом довольна. За выезд на флипе поругала, конечно, как без этого, но в остальном особых нареканий Дима не получил.

Теперь остался только Саша. Саша и его болезнь, его неудачные тренировки, его отвратительное самочувствие.

***

Перед самым началом разминки Сашу охватила паника. Что, если он ничего не сможет? Что, если вся эта подготовка была зря, и он всё похоронил своей несчастной болезнью? Нужно было теплее одеваться, пить лучше витамины, или вообще… Сняться. Из-за него команда взяла только бронзу. И сейчас есть шанс оказаться куда ниже бронзы. Единственный плюс, который был — температура спала. До какой отметки на момент выхода неизвестно, Саша не мерил. Но чувствовал себя гораздо лучше, чем два предыдущих дня.

Всё должно получиться. Во что бы то ни стало. Он приложил все усилия, чтобы зацепиться хотя бы за тройку лидеров.

Разминка прошла вполне себе нормально. Саша не прыгал четверные, только высокие тройные. До выхода на лёд оставалось немного времени, и Саша решил не тратить это время зря.

По пути в тренировочную зону он увидел ту, которая заставила все его планы пойти лесом. Улыбка сама собой вылезла на лице, которое, казалось бы, утратило способность выражать эмоции. Ярослава Калинина, в олимпийской одежде, маленькая и умилительная, стояла и смотрела на него своими огромными зелеными глазами.

— Что ты тут делаешь? — Саша нахмурился, подходя к сокоманднице.

— Ну, технически пришла тебя поддержать, — она развела руками, стараясь скрасить неловкость, — Как ты себя чувствуешь?

Саша покачал головой из стороны в сторону на манер «более-менее». Яся кивнула, желая сделать шаг назад и отстать от бедного Суркова. Куда влезла, зачем решила поддерживать прям так? Ему, может, проще было бы настроиться в одиночестве.

— Не отрывай взгляда от меня и…

Они закончили уже вместе.

— …никогда не желай удачи.

Ребята улыбнулись друг другу, глаза Яси засияли ещё большим количеством зеленых огоньков. А потом она кое-что вспомнила.

— Почему ты пожелал мне удачи на просмотре у Федерации?

Саша нахмурился, вспоминая момент, о котором говорила Ярослава.

— Удачи тебе.

— Что? — Яся дернулась от неожиданности, поднимая глаза на Суркова, стоящего рядом.

— Удачи тебе, говорю, — улыбнулся Саша, после переключаясь на аплодисменты для закончившей Наташи. А Яся направилась к выходу на лёд.

Действительно, сказал. Но, сам и не помнил, почему это сделал. Может быть потому, что решил проверить действие этого слова вновь. Ярослава, кстати, тогда хорошо откаталась. А может потому что забыл. Хотя, как он мог забыть, если у них уже традиция — никогда не желать «удачи». В конечном итоге Саша просто развел руками.

— Ладно, это не важно, — для Яси уже ничего не важно. Это её последний сезон в большом спорте, после которого она уходит. Это было обдуманное и взвешенное решение, которое не подлежало обсуждению. Знали все: родители, тренеры, друзья. И Саша тоже знал, что Яся заканчивает со спортом. Двадцать лет. Это было ожидаемо, — Откатай за нас обоих.

— Но, ты тоже хорошо отката…

— Саша, — она надавила голосом, — за нас обоих.

Пришлось молчаливо согласиться. И думать только об этом во время выезда на лёд.

В этот же момент все новостные каналы взорвались. Саша вышел на прокат, уже нет шансов сняться. Больной Александр Сурков, который был на тренировках два раза, выходит катать олимпийскую короткую программу.

— Дай бог справится, — бабушка, которая приехала в тайне и всё ещё себя чудом не выдала, крестила сама себя пальцами.

Денис Русланович серьезно смотрел на Сашу, пытаясь уловить хотя бы какие-то признаки недомогания. Пока таковых не было, и это не могло не радовать.

Тимур и Дима уже расплылись по креслам в зоне лидеров. Тимур так вообще уже три часа сидел там, и только на половине этого времени к нему присоединился брат. Они обсудили всё: от детства и матери до Кати и Дениса Руслановича. И всё под камерами. Крутые ребята, ничего не скажешь!

Мальчик-японец с ними скучал больше, чем во всей своей жизни. Ни слова непонятно, а английский язык Тимура не удовлетворяет его досуговую потребность.

— Всё, тихо, — Тимур привалился вперёд.

— Александр Сурков!

Саша улыбнулся, сносимый криками и аплодисментами. Они-то точно должны были вылечить его хворь в два счёта. Подступающую слабость Саша предпочёл не замечать, уделив больше внимания своим ногам и практически моментальному началу программы.