Ранний старт 3 (СИ) - "Генрих" - Страница 41

— Вот прям, как ты! — Под общий смех перебивает Костя.

— И как они между собой соотносятся? Вроде бы стоят на противоположных позициях, правда? А теперь выдвигаю парадоксальный тезис: альтруист это самый умный эгоист, эгоист восьмидесятого уровня.

— Почему? — Вопрошает неофит. Кажись, Вовкой его зовут.

— Просто подумайте минутку. Сами.

Вижу, народ западает на общефилософскую тему. Переглядываются. В дверях возникает тренер Стейнбах.

— Ребята, скоро отбой. Время полдесятого.

— Режим, прежде всего, — соглашаюсь. — Мы не долго, Андрей Кириллович.

— Можно вас послушать?

— Отказать не могу, но не рекомендую. Так что смотрите сами.

Задумывается. Улыбается. И проходит в комнату. Ну, и ладно. Забавный момент: его зовут Андрей Кириллович, а главного тренера — Кирилл Андреевич.

— Вот смотрите. Дано: группа людей, состоящая из эгоистов и одного альтруиста. Условия — на грани выживания или близко к этому. Технически не важно, где. Необитаемый остров, тайга, ещё чего-то. К примеру, один из эгоистов обнаружил нечто замечательное. Рыбное место, охотничьи угодья, клад, в конце концов. Одному тяжело и опасно, надо брать помощника. Кого он возьмёт? Альтруиста, конечно. Потому что уверен: в спину не ударит, не облапошит, в беде не бросит.

— Зато сам облапошит, — замечает кто-то.

— Не без того, — не спорю, — а как же? Вместо половины добычи выделит треть или четверть.

— Или вовсе кинет…

— А вот тут шалишь, — в этом месте не соглашаюсь. — Кинуть может. Но будет знать, что в следующий раз альтруист с ним не пойдёт. Альтруист-то он альтруист, но жить ему тоже хочется.

— Идём дальше. Другие эгоисты поступают так же. В напарники берут только альтруиста. И в какой-то момент вдруг оказывается, что альтруист занимает привилегированное положение во всей группе. Становится вождём, например. Понятно? Подумайте.

Кто-то тихонько переговаривается, кто-то молча переваривает мои слова.

— С тем альтруистом понятно, — предлагает Костя. — А у тебя есть личная выгода при такой политике или нет?

— Полагаю, есть, — с ухмылочкой посматриваю на тренера, кое-что его ждёт. — У вас всех шанс попасть в основной состав — 25%, так? Так. А у меня — сто. Или, как минимум, пятьдесят. Я прав, Андрей Кириллович, или нет?

На тренере мгновенно концентрируется общее внимание. Вины не чувствую, я предупреждал. В первое мгновенье он приходит в замешательство, затем начинает улыбаться. Он, вообще, любит улыбаться. Тишина становится напряжённой. Все внимательно смотрят, как он встаёт со стула, который ему, конечно, уступили.

— Время вышло, спать пора, — никто не шевелится, все ждут. — Не знаю, ребята, точный процент, но шансы у Колчина попасть в основной состав выше, чем у остальных. Это факт. И не потому, что умнее всех, а потому, что работает на всю команду. Он прав.

Тренер уходит, за ним расходится публика. Напоследок показываю Косте язык, тот разводит руками и уходит.

— Мощно ты завернул, — говорит сосед Равиль, когда мы уже ложимся. — Но это всего лишь гипотеза.

— Практика — критерий истины. Тренер что сказал? Он мои слова подтвердил. Так что уже не гипотеза, а теория, потому что предсказала неизвестный ранее факт.

— Он не сказал, насколько возросли твои шансы. Может, до жалких тридцати процентов.

— Плюс-минус пять процентов — статистическая погрешность. Нет смысла о таком микроскопическом преимуществе даже упоминать. На самом деле, думаю, он натурально скрывает одно обстоятельство, чтобы вас всех не огорчать. Он же тренер.

— Какое обстоятельство? — Заинтересовываются все мои соседи.

— Возможно, решение уже принято. Насчёт меня. И для вас всех остаётся не шесть мест, а пять. То есть, ваши шансы в среднем падают до двадцати процентов. Так альтруизм побеждает эгоизм, — тезис подтверждаю жизнерадостным смехом.

Первая реакция — глубокое молчание. Потом вздыхает Артёмка:

— М-да, ты нас обштопал…

— Да ладно! — В разговор вступает Егор. — У него и так шансы были лучше многих. Не зря же больше всех баллов набрал на всеросе.

— Всё! Хватит! Всем — спать! — Закрываю глаза. Режим — прежде всего.

Я — не терминатор, грызли меня сомнения перед тем, как политику открытых дверей объявлять. Не получится ли как в шуточной песне: тебе — половина и мне — половина, твою половину — ещё пополам? Дилемма. Работать только на себя или поставить интересы всей команды на первое место? Одно соображение, вполне эгоистическое, склонило в нужную сторону. Усилившиеся конкуренты подстегнут и меня, мой личный рост ускорится. Есть ещё плюсы. Кто-то из них решится открыть свои секреты, за счёт которых и я усилюсь. А ещё мои нынешние товарищи-конкуренты это охренительные связи в будущем. Мы — одна тусовка. И я для всех буду своим в доску. Станут ли остальные своими друг другу, это как хотят. Наверное, теперь кто-то и подружится, но это моему здоровому эгоизму фиолетово. Он достигает таких вершин, что может выступать с позиций альтруизма. Например, завтра всех ждёт маленькая лекция о математической культуре и её производительной мощи. Итак, к вашим услугам эгоист восьмидесятого уровня, ха-ха-ха…

Лето прошло для меня совсем не впустую. Мне удалось отодвинуть тот барьер, за который заходить нельзя. Посади меня сейчас решать задачи всероса, ни одной не удалось бы от меня спастись. Из очередного давно прошедшего счастливого лета выжал по максимуму.

5 июля, утро.

Село Березняки.

Сижу по-турецки в нашем летнем логове в малиннике. Чуточку болит длинная царапина на правом плече. Даже не болит, я её всего лишь чувствую. Несколько синяков на ногах и руках, — спарринги даром не проходят, — зажившая царапина на колене. Других повреждений в организме нет. Ни снаружи, ни внутри. Сердце бьётся спокойно и ровно, дыхание такое же ровное и неглубокое. Весь ливер в порядке. Меня ласково касаются движения воздуха, которые всегда есть. Мысленно медленно оглядываю себя ещё раз. Разглядываю руки, пальцы, очень внимательно…

С первым контуром заканчиваю. Дальше сосредотачиваюсь на ближнем пространстве. Рядом копошится Алиса, неторопливо очищая клубинку. Сейчас очистит, ведро отнесёт в дом, затем принесёт мне чашку очищенных и мытых ягод. Ещё и сахарком чуть присыпет. Мне и только мне, Кир умчался с друзьями на речку.

Внимательно вглядываюсь в малинник. Головой не верчу, прокручиваю в памяти каждый куст, хулигански проросшие стебельки крапивы и притворно робкие ростки берёзки (так здесь вьюн называют). Малина тоже начинается, Алиска потихоньку её обдирает…

Дальше. Следующий контур, макропространство, село и окрестности. Тут дольше. Вызываю в памяти карту…

Последний контур — глобальный. Вся страна во всёммногообразии и целиком планета. Тут дольше. Где-то война идёт, где-то беспорядки, взорвавшихся вулканов и землетрясений нет, спасибо небесам и на этом…

Время ежедневной медитации увеличил до десяти минут. Иногда тренирую концентрацию внимания, но это привычные тренировки. С шести лет их практикую. А методику медитации усмотрел в сети относительно недавно. Наткнулся случайно на общение вживую со зрителями известного теледеятеля. Он утверждал, — свидетельствую в его пользу после двухмесячных тренажей, — что принявшие эту практику быстро почувствуют, как они меняются. Иногда ненадолго и по сокращённой схеме, — только ближнее пространство, — делаю так в острые моменты. Спецназовцы и другие силовики, работающие «в поле», называют это прокачкой.

Раздаётся шуршание, влезает Алиса. С чашкой соблазнительной клубники замечательного размера и цвета. Садится на бок, потом ложится на бок, согнув ноги.

— Объясни мне это место, — тычет пальчиком в учебник. — И говори, пожалуйста, по-русски.

— Так ты никогда язык не освоишь. Понимать ничего не надо, тупо запомни правила и всё. Артикли в немецком языке носят особую роль. Обозначают род…

— Почему у них слово «девочка» среднего рода? — Капризно кривится Алиса.