Вильгельм. Ученик колдуна - Лисина Александра - Страница 7

Ладно. Теперь попробуем по-другому.

Развоплотив гончую во второй раз, я решил усложнить ей задачу и откатил скалящийся клыками череп в самый дальний угол комнаты. Туда же вразнобой накидал кучу других костей. Несколько штук в порядке эксперимента придавил камнями. На одну для верности наступил сапогом. И только после этого приказал твари восстать.

Жизнь у нежити непростая. Меня в разное время пытались убить всеми возможными и невозможными способами, поэтому с Костью однажды могут поступить точно так же. А я хотел быть уверенным, что в случае необходимости смогу ее восстановить не только без особых усилий, но и не сильно потеряв в качестве.

Гончая и на этот раз меня порадовала: собралась полностью и с достойной уважения скоростью. Придавленные камнями косточки попросту выскочили оттуда, выдернутые нитями заклинания крови. Тяжелый череп, неуклюже перекатываясь, докатился до остального костяка сам. Ну, а мелочь, которую я умышленно придавил сапогом, и вовсе сначала заерзала, заскрежетала, после чего каким-то хитрым образом вывернулась и тоже юркнула на положенное ей место.

– Хорошая собака, – рассеянно похвалил я радостно оскалившуюся и активно завилявшую хвостом гончую. После чего подошел, еще раз ее осмотрел, особенно уделив внимание сочленениям костей. Однако заклинание удерживало их надежно. Даже мне не удалось вырвать оттуда ни одной. Поэтому для следующего этапа испытаний псину опять пришлось усыпить, и только после этого я смог забрать из общей кучи понравившуюся мне кость, после чего взял заранее припасенный молот и одним ударом расколошматил ее в пыль.

– Проснись!

На этот раз гончей потребовалось чуть больше времени, несмотря на то что кость я забрал далеко не самую важную. Зато заклинание сработало именно так, как я и планировал, – подобрав с пола и поставив на пустующее место одну из тех костей, что изначально не входили в состав скелета. Более того, когда Кость выпрямилась, заклинания с зачарованных ранее костей переползли на новую косточку, тем самым надежно ее закрепив и вернув псине целостность.

Я даже пощупал ее, чтобы убедиться в правильности своих умозаключений. Для этого пришлось почти целиком залезть под смирно стоящий скелет (все же иногда удобно быть маленьким) и проверить крепость соединений вручную.

– Чем это ты занимаешься? – некстати отвлек меня от изучения скелета полный нескрываемого подозрения голос Нардиса.

– Работаю, – кратко отозвался я из-под гончей.

– А-а… Я уж подумал, тебя совесть замучила. И теперь ты с досады стучишься головой о стены, искренне сожалея, что заставил своего верного слугу несколько часов кряду промучиться от неизвестности.

Я высунулся из-под смирно стоящей псины и молча уставился на замершего в дверях парня.

Эм. Это что, была шутка?

Признаться, смысл человеческого юмора и сейчас по большей части от меня ускользал, поэтому я не всегда мог быть уверен, что понял его правильно. При этом, несмотря на шутливый тон, на лице Нардиса не было привычной улыбки. Напротив, он выглядел встрепанным, немного растерянным и каким-то… Тревожным?

– Ты что, беспокоился? – сопоставив одно с другим, предположил я.

Нардис насупился, но магическая клятва не позволяла ему ни соврать, ни отмалчаться, поэтому он неохотно буркнул:

– Да.

– За меня беспокоился? – на всякий случай уточнил я.

– Да, Саан тебя побери! Тогда как ты… Мог меня хотя бы предупредить! Оставить знак. Записку. Да хоть крикнуть. Так, мол, и так, пойду прогуляюсь…

Я выбрался из-под псины целиком и наморщил лоб.

– Я оставил тебя в лавке, дав перед этим вполне конкретное задание. За это время у меня возникли неотложные дела, и я ушел, не поставив тебя в известность. Собственно, я и не должен был этого делать. А у тебя на такой случай есть приказ, согласно которому в любых непредвиденных обстоятельствах ты не занимаешься моими поисками, не лезешь на рожон, а спокойно идешь домой и ждешь там… Я ничего не упустил?

Нардис насупился еще больше.

– Нет.

– Так зачем же ты торчал на улице битый час, прежде чем сюда вернуться? – подвел я итоги своих размышлений. – Что тебе помешало?

– Ты мог попасть в беду. Тебя могли похитить, обокрасть, поранить… Тебе могла понадобиться помощь!

Хм. Он это серьезно?

Под моим пристальным взглядом Нардис вспыхнул и отвернулся. Похоже, все-таки вспомнил, с кем разговаривает. И о том, кто именно вытащил его с виселицы. Дело, конечно, происходило поздним вечером, мое лицо он тоже увидел не сразу. Но момент, когда мы покинули город и я принялся прямо на ходу выдергивать из себя многочисленные стрелы, не увидеть было сложно. А уж с какой скоростью ко мне приросла отрубленная каким-то прытким стражником рука, и вовсе не должно было испариться из его памяти.

– Извини, – хмуро бросил Нардис, когда повисшая в подвале тишина стала воистину угнетающей. – Я забыл, что на человека ты походишь лишь внешне. Да и то если захочешь.

Пока я соображал, что бы такое ответить, Нардис развернулся и ушел, не пожелав больше ничего пояснить. А когда за ним закрылась дверь, мои мысли плавно вернулись к леди Арриоле и тому разговору, который между нами состоялся.

– Как вы догадываетесь, я не могу дать вам полную информацию по поводу Кариура, леди. Точно так же, как и вы не рискнете не воспользоваться камнем правды во время нашей беседы.

– Я просто должна убедиться…

– Понимаю, – вежливо улыбнулся я. У людей так принято – выражать эмоции даже тогда, когда их на самом деле нет. – Но должен вас огорчить, потому что вашего брата уже порядочное время нет в живых.

Леди Арриола на это только грустно кивнула.

– Знаю. Он оставил артефакт, который сообщил мне об этом еще два десятилетия назад.

– Тогда что же вас интересует?

Я позволил себе легкое недоумение в голосе.

И правда? Чего было нервничать, если о самом плохом она знала уже давно?

– Это… сложно, – внезапно замялась женщина и беспокойно заходила по комнате. – Кариур был очень своеобразным человеком. Но при этом чрезвычайно одаренным. И, как все гении, он жил лишь своими идеями, работой, поэтому редко прислушивался к семье. Последняя наша встреча вышла неудачной. Мы расстались в ссоре. И, как это часто бывает, только спустя годы я поняла, что на самом деле причины не так уж важны.

– Он не прислал вам весточку после своего ухода? – предположил я.

– Ни одной за те почти шестьдесят лет, что мы не виделись. Хотя я искала… Долгое время его искала и была готова многое отдать за сведения о том, на что… или на кого… он потратил последние годы своей жизни.

Я задумался.

О том, что у него была сестра, Кариур не говорил, а я, разумеется, не интересовался. Любопытство мне и сейчас было не очень-то свойственно, особенно если дело не касалось лично меня. А уж тогда я и вовсе не знал, что это такое, и довольствовался лишь теми сведениями, которые старик рассказывал сам.

– Вы поэтому так отреагировали, когда увидели мою флягу?

– Одно время в мой дом зачастили проходимцы, готовые наплести что угодно, лишь бы получить обещанную награду за информацию о моем брате, – дернула уголком рта леди, остановившись напротив меня. – Камни правды уберегли меня от ошибки, а с годами поток лжесвидетелей постепенно иссяк. Но награду я все-таки не отменила, поэтому время от времени все равно появляются авантюристы, готовые заявить, что якобы знали моего брата лично.

– Я не собираюсь этого утверждать, – дипломатично заметил я. – Но мне известен человек, который мог бы вам в этом поклясться. И если верить ему, то последние пятьдесят лет своей жизни ваш брат отдал одному крайне важному научному эксперименту.

– Это так на него похоже…

– Да. Мне тоже рассказывали о нем как об увлекающейся личности.

– Что это был за эксперимент?

– Не могу сказать. Но мне совершенно точно известно, что работа вашего брата была тесно связана с жизнью человека, от которого я получил эти сведения. Кариур взялся ему помочь. И, насколько я знаю, сдержал обещание, хотя на это и ушла большая часть его жизни.