Измена. Жених моей подруги (СИ) - Волк Саша - Страница 15

Я отстраняюсь от неё, усаживаю на кровать и иду за недопитой бутылкой глифта. Это всё кажется полным безумием, скорее, даже абсурдом, и у меня совершенно не может уложиться в голове, что Люцифер поступил как самый истинный подонок… но чего я ожидала от дьявола? Вручаю подруге алкоголь и с полной решительностью в голосе на выдохе говорю:

— Ничего ещё не разрушено.

Не дожидаясь какого-либо ответа, вылетаю из комнаты, прихватив с собой только халат…

— Он тебе нравится? — голос подруги вырывает меня из пелены воспоминаний недельной давности. — Или это так, развлечение?

Глазами в отражении натыкаюсь на её хитрые, ухмыляясь, и задумываюсь над каверзным вопросом, не зная, чего же на самом деле я хочу добиться этим свиданием, а потому просто пожимаю плечами.

В прошлый раз Люцифер был взбешён, когда я общалась с Нибрасом, но отреагирует ли он сегодня? И нужно ли это мне вообще?

Запахнув пояс тонкого халата, шёлк которого только вызывает мурашки от холода, я буквально начинаю долбить кулаком по дубовой двери и грозно кричать имя хозяина покоев.

Спустя несколько невозможно длинных минут, по ту сторону раздаются шаги, а на пороге показывается демон, лицо которого выражает полное равнодушие.

— Какого хрена ты творишь?! — я готова наброситься на него с кулаками, но всё ещё сдерживаю себя и лишь крыльями потряхиваю от приступа бешенства.

— Тон сбавь, Непризнанная, — сурово произносит он, глядя на меня исподлобья.

— Люцифер, объяснись немедленно, пока я…

— Что? Что ты можешь сделать, Уокер? — насмешливо говорит демонюга, наклоняя голову набок и складывая руки на груди. — Своими истеричными визгами вызовешь головную боль?

Это нокаут. Я, и вправду сейчас как дура, глупо хлопаю ресницами, приоткрываю и тут же закрываю рот, словно рыба на берегу, на который сама же добровольно выпрыгнула. Демонюга усмехается, кажется, его совершенно не волнует тот факт, что сейчас он беспардонно топчется по моим чувствам. Копирую его позу, и также скрещиваю руки на груди, поднимаю кверху подбородок, пытаясь не выдать эмоции напоказ.

— Почему ты так себя ведёшь? — спокойно говорю я, закусывая изнутри щёки и сделав шаг к нему.

— Как?

— Как конченый ублюдок, — шиплю подобно змее, но мужчину это только забавляет.

— Малышка Уокер, ты так забавно злишься, — облокачивается плечом об дверной косяк, — но, увы, у меня нет ни времени, ни желания слушать твои истеричные возмущения.

— Ты подставил Линду, ни в чем неповинного Геральда, и ради чего? — натягиваю маску вселенского презрения, глядя прямо в горящие глаза демона.

— О, малышка, извини, но перед тобой отчитываться я не собираюсь, — усмехается вновь, играя бровями.

Удар в область солнечного сплетения, пуля в висок, и лезвие его слов делит на полосы сердце. Мне кажется, что это какой-то мираж, потому как логики в его действиях я не нахожу. Что произошло за эти два дня, и что так повлияло на его поведение, и почему, чёрт возьми, мне так обидно?

— То есть всё, что было… кхм, всё таки было очередной твоей игрой? — прищуриваю глаза, ища отголоски лжи в его, и сердце гулко к ногам падает. — Нет, не отвечай.

Невидящим взглядом обвожу контуры его лица, внутри буря обиды и злости перемешиваются в дикую смесь, и мне очень хочется высказать ему всё, что я прокручивала в голове, идя сюда, но попросту не хватает духу. Ухмылка с его лица исчезает, когда я растягиваю губы в широкую улыбку и киваю, молча прощаясь.

И убегаю я быстро, слыша за спиной удар, за которым последовал треск, и, кажется, это была дверь.

Люцифер

Чёртова Уокер.

Меня откровенно бесит, что эта девица никак не выходит из моей головы. Череда событий, которые никак не должны были отразиться на моей повседневной жизни, буквально сводит с ума, и меня доводит до бешенства плещущееся в груди тепло. Иногда мне даже кажется, что она ведьма, а не ангел будущий и прокляла меня на всю оставшуюся вечность, потому как это уже восьмой день — восьмой чёртов день — который так и пропитан воспоминаниями.

— То есть всё, что было… кхм, всё таки было очередной твоей игрой?

С надеждой на дне голубых глаз она смотрит на меня, ждёт, когда я скажу, что это всё не было игрой, что она определенно особенная, и что мне не хочется, чтобы она уходила. Я чувствую все её эмоции отчётливей, чем даже свои, мне не нужно прилагать усилий, чтобы понять, насколько ей сейчас обидно.

Её золотистые крылья чуть трепещут, плечи дрожат, наверняка не от холода, и пухлые губы слегка приоткрыты, также дрожа. Мне приходится прикладывать все силы только для того, чтобы продолжать ухмыляться после всего вылитого на неё дерьма, а оттого загонять её в ступор, где Лулла попадает в тупик и не понимает, чем вызвано моё такое поведение к ней.

Милая Лулла, если бы я мог, я бы всё тебе рассказал.

Она щурит свои глазки, продолжая надеяться, что я ей скажу правду. Сквозь плотно стиснутые зубы выдыхаю, перебирая в голове варианты ответа, любой из которых опять же будет для неё ударом, но не успеваю даже определиться, как слышу:

— Нет, не отвечай.

Несколько секунд Лулла ждёт, а у меня в горле непривычно пересыхает, и я продолжаю молчать. Если она продолжит стоять, то, помяни моё слово, папуля, я сам себе вырву крылья за нарушение условий сделки.

Лулла неожиданно мне улыбается.

Она это делает неискренне, фальшиво и наигранно, но это отрезвляет. Эта улыбка оставляет чёрный отпечаток в памяти, и теперь я ещё больше убеждаюсь в её уникальности, ведь даже ходя по осколкам разбитых чувств босыми ступнями, Лулла демонстрирует гордость. Кивает на прощание, слегка дёргает крыльями, словно пытается сбросить с себя напряжение, и уходит.

Лулла больше ко мне не придёт.

Я это прекрасно знаю.

Как и то, что и я к ней больше не приду.

Откупориваю бутылку глифта с характерным звуком и делаю глоток, пытаясь заглушить внутренний пожар. Раздаётся стук в входную дверь, и, вздёрнув правую бровь в удивлении, громогласно приглашаю войти нежданного гостя. На пороге появляется Хлоя, в глазах которой я вижу огоньки азарта и похоти.

— Зачем явилась? — безразлично спрашиваю я, проводя подушечками пальцев по краю папки на письменном столе. — У меня нет настроения на пустую болтовню, так что, будь добра, говори что хотела и проваливай.

Демоница закрывает за спиной дверь и вальяжной походкой проходит вглубь комнаты, игнорируя недовольство в моём голосе, и до меня доносится шлейф её сладких духов, вперемешку с лимонной энергией. Складываю руки на груди, ожидая объяснений, но она же, словно набравшись где-то смелости, подходит совсем близко и кладёт руки мне на плечи, задев ноготками оголенную часть шеи.

— Ты такой напряженный, Люци, может, тебе стоит расслабиться? — Хлоя ведёт своими пальчиками по груди вниз, прикусывая нижнюю губу. — И я могу в этом посодействовать.

— Во-первых, Люцифер, а не Люци, — безынтересно оглядев брюнетку с головы до ног, разворачиваюсь к ней спиной, — и во-вторых, я не нуждаюсь в твоей помощи.

— Тогда, может…

Хлоя не успевает даже договорить другой вариант причины своего присутствия в моих покоях и мгновенно замолкает, стоит мне вполоборота обернуться к ней с крайне недовольным выражением лица. Чувствую, как по радужке глаз бегут искры, которые никогда не предвещают хорошего, и окружающие это знают. Она закусывает губу виновато и опускает взгляд в пол, теряясь от нескрываемого раздражения в её адрес, и я рад, что Хлоя наконец-то понимает, что её компания меня совершенно не интересует.

— Уходи.

Ощущаю, как волны обиды исходят от неё, комната наполняется запахом лимонной кислоты, а зелёные глаза практически молнии в меня метают. Неожиданно появившиеся крылья у демоницы приподнимаются, и она вздёргивает подбородок, глядя на меня испепеляющим взглядом.