Кротовский, может, хватит? (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 15

Утром возле избы меня поджидала целая экспедиция. Мишка Окунь чуть не на бегу скормил мне тарелку ухи. Я снова сел на заднее сидение к Настасье Кобылкиной. За нами следом двинулись два грузовика: один с Комаринскими погранцами, другой с моими соклановцами и подчиненными.

— Разве они проедут? — спросил я у Настасьи.

— Мы разведали старую дорогу. Она сильно заросла, но грузовики пройдут, — ответила Настя.

Настасья поехала не через поля, как в первый раз, а к выезду на Семигорск. Наша колонна шла какое-то время в сторону соседнего села и только потом повернула к степи. И да, действительно можно заметить, что когда-то здесь проходила дорога.

Один только раз грузовик засел колесом, но погранцы в раскачку его быстро вытолкали. Так что доехали до самой скалы. Причем удалась вплотную подобраться к тому «оплывшему» месту, где речка уходит под камень.

— Сойдет, — сообщил инженер Березников, осмотрев скалу, — Пока можно сделать простейший веревочный подъемник. Потом придумаем что-то более основательное.

Инженер переговорил с мастером из каторжан, которого взяли с собой именно для этого. Погранцы вытащили из кузова веревки, доски, какие-то деревянные валы наподобие колодезных воротов. Я даже вникать не стал. Без меня разберутся.

Комаринский сообщил, что оставит на скале постоянный пост:

— Скала — важная довлеющая высота плюс наблюдательный пункт, — сказал он, — При наличие связи, точка очень важная. Такое место надо брать под контроль.

Полностью согласен с поручиком. Ради такого дела Кеша демонтировал мобилетную вышку в деревне, чтобы переставить сюда. Под вышку из тонкоствола сколотили треногу, чтоб расположить как можно выше. К всеобщей радости покрытие на скале оказалось даже больше, чем мы ожидали. Пусть не идеальная, но связь есть… и с Лучково, и с Семигорском.

— Хоромников обещал на неделе прислать еще одну вышку, — сказал Кеша, — Ту поставим в деревне, и качество будет вовсе отменное.

— И так уже неплохо. Я уверен, сможем из Кречевска звонить. Он к скале гораздо ближе.

Дальше я отправился в компании с дедой, Анютой, Кешей и Березниковым. Вообще удачным оказалось расположение старого царского цеха. Он как раз находится между скалой и городом. Простраивать логистику в такой последовательности удобней всего: Лучково — Скала — Цех — и крайняя точка сам Кречевск.

Возле цеха нас уже поджидал Василий Осадчий с двумя десятками усатых казаков.

— Ремонтников привел, — доложил Василий, — За работу готовы браться хоть прям сейчас. Отбирайте сколько надо.

Березников окинул наметанным взглядом плечистые казацкие фигуры и сходу заявил:

— Возьмем всех… ну, показывайте, что тут за станки, оборудование…

— Так вот, пожалте, проходьте. Дверь не запертая.

Два инженера: Березников и Кеша Прокротов-Смородинский ломанулись в цеховую дверь как в пещеру Али-Бабы. Им обоим не терпится посмотреть на царское наследие. Я тоже зашел следом. Хоть я вчера все это уже видел, мне очень важно услышать, какую резолюцию вынесут «компетентные структуры».

Компетентные структуры в лице двух инженеров ходили среди станков, как два ребенка в магазине игрушек:

— Глядите, фреза немецкая… хорош-ша… — захлебываясь, говорил один.

— Вы лучше на сверлильный станок посмотрите. Вот это я понимаю. На совесть так на совесть… — вторил другой.

— А привода подкачали. Вы гляньте, на голой силе макра и ременная передача…

— Так этим станкам тридцать лет. Сейчас инженерная мысль дальше пошла.

Эти два энтузиаста ременных передач как-то быстро откопали документацию. Причем в таком месте, где я не додумался бы искать.

— На немецком все… — расстроился Кеша.

— Ничего страшного, — Березников забрал у него каталог, — Я шпрехаю маленько. Одно время даже учился…

— В Германии?

— Угу.

Я вышел из цеха на воздух. Пожалуй, нет смысла ждать, когда инженеры вынесут вердикт. Лучше вечером вернусь. Но они тоже вышли… и довольно скоро.

— Я так думаю, граф, — сказал мне Березников, — Не так уж тут все безнадежно, как могло показаться на первый взгляд.

— Вы считаете, на этом оборудовании можно делать электромоторы?

— А почему нет? Тут только до ума не довели, а так вон, даже литейка имеется… в смысле печь для литья…

— А я не увидел.

— Там соседнее помещение. Вы просто вход не разглядели. Одним словом, моторы делать можно, но какое качество будет у этих моторов, как вы понимаете, сказать заранее не могу.

— Ну хорошо. Принимайте работников под свое управление. Что-то срочное нужно из материалов?

— Если что понадобится, я в Лучково или Семигорск позвоню. Связь есть, — Березников показал мне мобилу с активным режимом, — Подъемник на скалу уже сегодня сделают. Погранцы помогут, если рук хватать не будет.

— Вы идите, Сергей Николаич, — поддакнул Кеша, — Занимайтесь своими делами. Мы тут сами…

И то верно. Нет смысла стоять над душой у профи. А мне есть чем заняться. Мы с Василием Осадчим пошли в Кречевск и к обеду добрались до заводоуправления. Пшнечный меня уже поджидал в состоянии близком к бешенству.

— Что вы себе позволяет, Кротовский? — от его взвинченного обвинительного голоса даже в ушах засвербело, — Мы договаривались, что документы вечером сдаете в бухгалтерию.

— Извините, пан, — пытаюсь говорить миролюбиво, — Застрял с инвентаризацией.

— Так не пойдет, — упрямо взвизгнул пан, — Извольте сдавать все папки. Я распоряжусь, чтобы иначе вас не выпускали из здания.

Я открыл кабинет, впустил пана и вручил ему папки.

— Собственно, я считаю, других документов уже и не понадобится. У меня уже сложилось понимание, какой доклад я отправлю императору.

— И какой же?

— Давайте я изложу это в присутствии барона Засуновича, чтоб по два раза одно не обсуждать.

— Ну пойдемте.

Голос Пшнечного полон подозрения и недоверия. Но мне плевать. Засунович не такой отъявленный кретин. Надеюсь, в его присутствии разговор выйдет более толковым.

— Как я и говорил… и слово свое собираюсь сдержать… — начал я, когда мы втроем уселись в кабинете Засуновича, —…своим отчетом я намерен убедить императора сохранить сложившееся положение вещей.

— М-м… а поподробней…

— Я хочу уговорить императора отказаться от прав на добычу, обогащение и плавку руд. Вы ведь этого хотите?

— Да мы этого хотим, — с вызовом заявил Пшнечный.

— Подождите, — осадил его Засунович, — Я был бы рад такому исходу, но как вы это проаргументируете?

— Очень просто. Я доложу императору, что в этой части и так все уже налажено. И что господа Засунович и Пшнечный сами с этим отлично справляются.

— Вы думаете, императора это убедит? — с сомнением хмыкнул Засунович, — Какой тогда вообще смысл ему в Кречевске, если он откажется от меди, аллюминия и никеля?

— А для этого будет вторая часть доклада, — отвечаю невозмутимо, — Я доложу, что все царские станки и обудование, а так же царский цех… а все это и так уже выведено из основных фондов…

— Нужны нам эти станки, — язвительно вставил Пшнечный.

— Вот именно, — продолжаю, — Все это оборудование и цех остается во владении царского дома. Вам ведь не нужен этот цех?

— Без старого цеха мы как-нибудь перебьемся, — Засунович снова усмехнулся, — Но в чем будет выгода государя? На кой ему это старье, которое не работало двадцать лет назад, а теперь и подавно работать не будет?

— Я доложу государю, что начну на этом оборудовании изготавливать электромоторы, — отвечаю как само собой размеющееся.

— Знаете, Кротовский, — осторожно заметил Засунович, — Уж извините за прямоту, но поначалу вы создали о себе впечатление здравомыслящего человека.

— Послушайте, барон, — отвечаю с тонкой улыбкой, вот теперь пора подсунуть рыбке приманку, — Я доложу, что НАЧНУ делать… я ведь не буду указывать конкретных сроков, когда именно я эти моторы сделаю.

— А-а… вот теперь понятно, — барон покивал, — Все это растянется на долгие годы… а потом либо падишах богу душу отдаст, либо осел издохнет… да, я как-то подзабыл про извечную русскую волокиту и очковтирательство. Тонко, граф, тонко… вы еще и финансирование под это выбить умудритесь, не ошибаюсь?