Согадон (СИ) - "ArtTax" - Страница 17

Впрочем, чего только не сделаешь в погоне за оригинальностью? Вполне возможно, в отблеске солнечных лучей вся эта раскраска выглядит как-то иначе, и Олег просто ничего не понимает в красоте. Но в тени вокзального перрона цвет поезда смотрелся не очень. Спасали лишь футуристические чёрные двери, которые приветливо открылась перед сёстрами Воронцовыми.

И тут сразу уместно задать вопрос — а что рассчитывают увидеть пассажиры, заходя в железнодорожный вагон? Уж никак не камин! Но именно это и предстало пред Олегом. Миниатюрный стеклянный фальш-камин с искусственным пламенем.

Уверенность и самообладание Ани заметно пошатнулись. Если кто-то намеренно хотел смутить девчонку роскошью и богатством, то ему это удалось.

Меж тем, оказалось, что камин находился пусть и в маленьком, но в полноценном холле. Здесь была развилка. Можно было идти направо, к кабине машиниста. А можно налево — к хвосту состава. Девушек повели налево, в последний вагон.

По пути, сюрпризов больше не наблюдалось. Вагоны были стандартными по ширине, а потому коридор для прохода был стандартно узким. Большая часть полезной площади была отдана под купе. В одном из вагонов Олег насчитал три купе. В другом два. Видимо, уровень комфорта у пассажиров данных вагонов разнился (но и цена, наверное, отличалась). А последним вагоном оказалась ещё одна веранда со множеством стёкол. И уместнее было бы сравнить данный вагон со смотровой площадкой. Ведь тут было предусмотрено всё для того, чтобы любой человек, который находился в этом вагоне, мог с комфортом любоваться окрестными пейзажами.

Панорамное окно слева, панорамное окно справа, и панорамное окно в конце вагона. Весь интерьер был в белоснежных тонах. А на одном из белоснежных диванов сидели: семидесятилетний старик в деловом чёрном костюме, да женщина, лет сорока, в широких светлых брюках и в белой блузке.

При этом Олегу показалось, что женщина отыгрывала роль манекена. Когда сёстры Воронцовы вошли, она даже бровью не пошевелила. Эта женщина просто сидела на диване рядом со стариком, и, склонив голову, разглядывала свои колени.

Да и Аня, которая всё это время заверяла Олега в том, что обязательно всё уладит, кажется, окончательно пала духом. Девушка опустила голову, и словно в рот воды набрала. Хотя бы «здрасте» сказала! А если бы ещё и старичок начал сейчас игнорировать сестёр Воронцовых, то вся эта ситуация стала бы крайне неловкой. Вроде как, все собрались в одном вагоне, но друг друга старательно не замечают.

Однако опасения Олега были развеяны на второй секунде встречи. В то время, как неизвестная ему женщина и Аня продолжили изображать манекенов с опущенными головами, старик посмотрел прямо на Олега. И почти сразу же взгляд старика стал ледяным. А сам старик заметно распрямился, готовясь в любой момент вскочить с дивана.

Сам же Олег понятия не имел, чем он себя выдал. Ведь свой взгляд он по-прежнему прятал за тёмными стёклами солнцезащитных очков. На лбу у него, что ли, какое-то клеймо стоит?

Правда, благодаря этому эпизоду, тут же стало и понятно, что старичок не офисный клерк. И вряд ли он сейчас начнёт вспоминать «былые времена».

Но Олег опять ошибся.

— Помню, когда я видел вас в последний раз, одна из вас показала мне язык, а другая боялась показываться мне на глаза, — погрузился в свои воспоминания старик. — Как же сильно вы изменились.

Спохватившись, Аня покосилась на свою младшую сестрёнку и чуть не охнула. «Настя» нагло разглядывала старика, скрестив руки на груди и даже не думая приветствовать «хозяина» столь необычного дворца.

— Господин Такояма, простите мою сестру, — поспешила всё объяснить Аня. — Недавно она упала с высокого моста в холодную реку и потеряла память.

Вместе с тем Олег до сих пор не понимал, что он делает не так. Тут все женщины просто молчат и разыгрывают роль манекенов. Так и он молча стоит. Даже скрестил руки на груди, дабы старик видел, что из карманов он оружие выхватывать не собирается.

И словно сжалившись над Олегом, старик решил объяснить, в чём заключается странность его поведения, обратившись к Ане:

— Ничего страшного. Твоя сестра всё делает правильно для человека, знакомого с оружием. Вот только где же она этому обучалась?

Только после этих слов Такоямы до Олега наконец-то дошло, что, скорее всего, от него требовалось молча поклониться, как это сделала Аня, и терпеливо ждать, когда «хозяин дворца» слово вымолвит. Ну-у… это он учтёт уже в следующий раз, а пока уместнее будет хоть как-то ответить на вопрос старика.

— По телевизору, — после секундного раздумья, ответил Олег. — Между прогнозами погоды.

Господину Такояме не понравилась эта дерзость молодой девицы (и это он ещё «шутки» Олега про прогноз погоды не понял). Не к таким беседам Такояма привык с «зелёной молодёжью». Поэтому он взял паузу, обдумывая, стоит ли воспринимать слова глупой девчонки как вызов и дерзость, или проигнорировать их. А тем временем Аня, «незаметно задела» свою младшую сестрёнку локтём, намекая, чтобы та прикусила язык.

Сами же переговоры продолжились лишь через пару минут. Именно столько времени Такояме понадобилось для принятия решения по поводу дерзости младшей Воронцовой. В итоге ему захотелось дать девочке «стариковский совет». В разумении Такоямы, если эта девочка умная, то всё поймёт. Если же дура, то… этим соплячкам явно не понравится продолжение данной беседы.

— По телевизору многому сейчас учат, — прокомментировал Такояма ответ Олега. — Да только не тем вещам, которым бы стоило обучать молодых девушек. Посмотри на меня. Я стар и придерживаюсь правил, от которых разит плесенью на многие сотни километров. Наверное, ты даже считаешь меня древним ископаемым, которое не хочет уступать дорогу молодым? И, наверное, ты считаешь настоящим позором тот факт, что этой страной правят люди намного старше меня?

Вопросы были провокационными. И потому, раньше, чем что-то ляпнет её глупая младшая сестра, Аня поспешила вмешаться:

— Господин Такояма, у нас даже мыслей таких…

— Помолчи, — не повышая голоса, велел Такояма Ане. — Ты даже не понимаешь, о чём мы сейчас говорим.

На самом деле Аня действительно перестала что-то понимать.

Зато Олег прекрасно понял намёк старика. Власть в этой стране принадлежит пенсионерам. Вроде бы Олег даже слышал о том, что продолжительность жизни в Японии крайне высокая. Вот он и столкнулся с последствиями такого повсеместного долголетия. И если Олег хочет вписаться в это общество, то ему придётся следовать традициям, а не тому, что «говорят по телевизору».

Что ж, причина и корни японского консерватизма понятны. Но что Олегу стоило сейчас сделать? Виновато шаркнуть ножкой и поклониться Такояме в ноги? Так вряд ли Олег сейчас оказался в том обществе, в котором по достоинству оценят покорность и примут извинения. Поэтому лучше будет придерживаться иной тактики в переговорах:

— Вы первый пошли против своих же собственных правил и традиций, — огрызнулся Олег. — Или история, которая приключилась с нами, вполне заурядная?

Теперь уже Такояма прекрасно понял суть вопроса, который ему задал Олег.

Действительно, покойный Ким нарушил все правила и подвёл организацию Такоямы к краю пропасти. Ведь люди, которые работают на Такояму, уверены в том, что в случае «несчастья» организация обеспечит им достойные похороны и хоть как-то поможет их родственникам. А тут получается, что в случае «несчастья», с их родственников несобранные долги выбивать будут.

Кто, будучи в здравом уме, захочет работать на Такояму при таком раскладе?

Да и вообще, Такояма возглавляет не ту организацию, в которой недовольные работники подают в суд на начальство. Поэтому недоразумение с Кимом могло вполне закончиться кровавым конфликтом. И этот конфликт был неминуем, если бы обе девчонки погибли.

Собственно, всю эту ситуацию с покойным Кимом (а так же, гибель самого Кима) Такояме теперь и предстояло объяснять в Токио. И вновь подумав о том разговоре, который ему ещё предстоит, Такояма скривился и непроизвольно посмотрел на свою правую руку.