Врата во тьму (ЛП) - Гудкайнд Терри - Страница 18

Внутри было темнее, чем снаружи, но высокие окна пропускали свет с улицы. Сотни свечей в вычурных железных подсвечниках наполняли помещение мягким светом.

Их шаги порождали гулкое эхо. Если снаружи дворец был довольно простым и строгим, то внутри все было иначе.

С каждой стороны было по полдюжины ступеней, поднимавшихся к вестибюлям, над которыми были выпуклые антаблементы c изысканной лепниной. Массивная каменная конструкция опиралась на ряды колонн с каннелюрами. Затейливые капители были увиты листьями аканта, вырезанными из зеленовато-серого камня, незнакомого Ричарду.

Между антаблементами располагались огромные арочные проходы, ведущие в крылья дворца. Концы внушительных арок опирались на конструкцию из четырех объединенных каменных колонн с каннелюрами. Внутри свода каждой арки было четыре внутренних арки меньшего размера, идущих вдоль всех сторон. Они опирались на отдельные колонны и поддерживали огромный свод главной арки. Конструкция была такой сложной, что взгляд беспорядочно скользил по замысловатым переплетенным элементам.

Окна в богатых боковых залах, освещенных многочисленными свечами, были изготовлены из сотен маленьких кусочков стекла неправильной формы в каменном переплете, которые отбрасывали разноцветные блики на стены и колонны.

Арки вестибюлей, опиравшиеся на массивные квадратные столбы с резными пилястрами, служили основанием для центрального купола внутри помещения. В его верхней части располагались маленькие окна, впускавшие свет из соседних помещений. Камень различных оттенков зеленовато-серого цвета подчеркивал единообразие приглушенного интерьера.

Пол под куполом был выложен большими квадратами кремового и серого камня, окружавшими центральный узор в виде золотого венка на белом фоне. Внутри венка располагался концентрический узор, уменьшавшийся к центру. Пол на пути к вестибюлям походил на шахматную клетку из того же кремового и серого камня.

Между колоннами и пилястрами располагались ниши со статуями в натуральную величину из неизменного зеленовато-серого камня. Некоторые изображали людей, но в основном это были странные искаженные фигуры, которые не походили на человеческие — или же это были люди, страдающие от сильной боли. Все они были облачены в развевающиеся мантии, высеченные из камня, такие реалистичные, что создавалось впечатление, будто их колышет легкий ветерок.

С тех пор, как Ричард покинул свой дом в Хартленде, он повидал немало удивительных мест, и мало какое могло сравниться с этим дворцом по сложности и изяществу архитектуры. Он никогда не думал, что холодный камень может казаться таким теплым в своем замысловатом величии. Дворец заставлял его чувствовать себя незначительным и несуразным. Он полагал, что в этом и было реальное предназначение этой архитектуры. Входящие сюда должны ощущать свое ничтожество перед хозяином.

Ричард и остальные стояли тесной группой, глядя на вычурные арки и купол. Тут было до боли красиво, но в то же время до них словно хотели донести, что здесь обитает сила, с которой не стоит шутить.

В центре круглого узора под куполом сидел горный лев. Он наблюдал, медленно водя хвостом по полу. Когда зверь убедился, что они осмотрелись, то встал, развернулся и пошел вглубь дворца, ожидая, что они последуют за ним.

Ричард смотрел, как горный лев неторопливо удаляется.

— Видимо, мы должны идти за ним.

— Почему вы так думаете? — спросила Бердина.

Он многозначительно посмотрел на нее:

— Потому что его послали за нами.

Бердина наморщила нос:

— Откуда вы это знаете?

— Потому что видел его в другой важный момент и не верю, что это совпадение.

Вика встревоженно взглянула на Ричарда.

— Думаете, этого же горного льва мы видели в горах, когда нашли дыхание матери?

— Разумеется. Когда мы нашли растение, он пошел доложить об этом хозяину.

— И его хозяин живет здесь? — уточнила Бердина.

Ричард снова посмотрел на нее так, словно она спросила какую-то глупость:

— А зачем еще горному льву ходить по дворцу?

— Ох, — сказала она. — Кажется, теперь я поняла.

— Странный выбор для питомца, — заметила Шейла.

— Видали и страннее, — пробормотал Ричард и зашагал за львом. — Идем, не будем упускать его из виду.

Шейла развернулась за ним.

— Но...

— Поторопись, — сказала Кэлен, кладя руку на спину Шейлы и подталкивая ее.

Горный лев провел их через огромный узор на полу под высоким куполом и остановился перед подобием вестибюля. Изогнутые боковые лестницы вели на верхний уровень с комнатами впереди и по бокам.

Лев обернулся, проверяя, идут ли они, а потом снова пошел вперед. Вестибюль с еще большим количеством зеленовато-серых колонн вел в просторный коридор, который все же уступал по ширине боковым вестибюлям возле купола. У Ричарда создалось впечатление, что это скорее проход из центрального зала во внутренние помещения дворца. Значение главного зала подчеркивала сложная архитектура.

Все те же зеленовато-серые колонны с каннелюрами выстроились вдоль длинного помещения. Здесь было немыслимое количество красивых железных подсвечников с сотнями свечей, которые не только мягко освещали путь, но и источали приятный аромат.

По бокам между парами колонн располагались квадратные каменные рамы с панелями поразительно красивого красного мрамора с зелеными, золотыми и черными прожилками. Каждая из массивных каменных плит словно светилась красным в мягком свете свечей.

Красные мраморные панели создавали впечатление, что залитый кровью пол разрезали на куски и повесили на стены. Ричард внимательно всматривался в красные плиты, мимо которых проходил, желая убедиться, что это все же не разводы крови. Даже пристально оглядев несколько панелей, он так и не пришел к какому-то выводу.

По мере приближения к темному концу величественного, но мрачного коридора, колонны в каждой паре становились ближе друг к другу. Теперь вместо красного мрамора между ними были лица, высеченные в зеленовато-сером камне. Они напоминали виденные недавно статуи, но заканчивались на уровне плеч. Головы были наклонены вперед, словно отчаянно пытались вырваться из стен.

Лица по обеим сторонам коридора были искажены агонией, душевными муками или ужасом. Ричард вспомнил статуи в Древнем мире, изображавшие измученные души. А еще он лично видел нечто подобное в преисподней.

Одни лица походили на человеческие, но даже если они принадлежали людям, это был ужасный пример страданий и пыток. Другие лица явно не были человеческими, и Ричард даже не догадывался, что это за существа, но на них тоже было выражение ужаса, их рты были раскрыты, словно застыли в крике. Чем дальше они шли по темнеющему коридору, тем более гротескными и искаженными становились лица. Плоть словно была сорвана с них, открывая кости и зубы.

Широкий коридор был способен лишить мужества любого, кто зашел так далеко, но решимость Ричарда ничуть не ослабела. Он лишь укрепился в своем решении остановить того, кто ответственен за изображение таких ужасов и, что еще важнее, за то, что случилось с Кэлен.

Шейла посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую, вглядываясь в каждое из лиц, которые словно пытались вырваться из стен.

— Зачем высекать в камне столь отвратительные образы?

Ричард оглянулся на нее:

— Мне нравится смотреть на красоту, но есть люди, которые предпочитают смотреть на уродство. Это многое говорит о них, тебе не кажется?

Шейла перевела взгляд с Ричарда на бюсты и с отвращением покачала головой.

— Даже и представить боюсь, что это говорит о здешних обитателях.

В конце длинного коридора свет из высоких окон остался далеко позади, и в свете свечей Ричард разглядел, что проход не просто становился темнее, а заканчивался черным проемом, контрастирующим с обстановкой дворца. Это была дыра, прорубленная в скале, на которой стоял дворец. Больше походило на грубый вход в шахту. Или в преисподнюю.