Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 26

– Зачем? Он же велел не соваться. Сказал, что справится сам.

– Я не эта верная собачка Сабрина, чтобы его во всем слушаться. Я пойду и помогу. Хочет он того или нет.

Китти печально вздохнула мне в спину. Догадалась, видимо, что остановить не получится, и не стала настаивать. Пожалуй, я по-настоящему начинала ей симпатизировать. Она едва меня знала, но понимала уже очень хорошо.

Коридор был пуст. Я уверенно направлялась на второй этаж и размышляла, как найти Каториону и она живет одна или с кем-то? Ответ налетел на меня в коридоре. Две испуганные девицы в сорочках.

– Куда несетесь? – спросила я.

При свете дня меня, может, и послали бы. Как это, первокурсница призывает к ответу! Но сейчас они были испуганы, а я, наоборот, излучала уверенность. Ну и дорогу перегораживала, конечно. Не без этого.

– К ректору! – выдохнула одна. – Там этот фейри совсем сошел с ума. Он сейчас убьет Каториону! Его нужно срочно остановить! Пусти нас!

– Не убьет, – отозвалась я и положила руку на перила лестницы, чтобы девушки не могли проскользнуть мимо меня. – А ректор спит. Не стоит к нему ходить и нарываться на неприятности.

– А что тогда нужно делать? – потерянно уточнила другая. У нее были большие испуганные глаза и распущенные светлые волосы.

– Идти со мной, – предложила я, надеясь, что разум возобладает над истерикой и девушки меня послушают.

– И куда же?

– Я вас отведу в свою комнату, у меня отличная соседка. Она вас напоит чаем и, может быть, накормит булочками, если не съела их сама. Ну что? Этот план лучше?

– А Каториона?

– Я сейчас схожу и все решу.

– Ты? – фыркнула блондинка. – А кто ты вообще такая?

– Я сводная сестра Сильха, – огорошила я подружек и улыбнулась, увидев растерянность на их лицах.

– А зачем он пришел ночью к Каторионе? – спросила подруга блондинки. – Они же почти не общались.

– Даже не знаю, – протянула я. – Может, планирует признаться в любви.

– В любви? Что-то там совсем не похоже на любовь.

– Ну, любовь – она бывает разная. Так что вы выберете: пить чай в тепле и спокойствии или получить нагоняй от ректора, а потом стать свидетелями неловкой сцены, когда приведете его к себе в комнату?

– А с Каторионой точно не случится ничего страшного?

– Точно, – нагло соврала я. Ну не объяснять же подружкам, что с Каторионой уже могло произойти все, что угодно, пока мы тут болтаем. Но я все же надеялась, что Сильх не натворит глупостей и не потеряет контроль. Каким бы ни был импульсивным принц фейри, он не был идиотом.

Я проводила девчонок и вручила их Китти, которая уже переоделась в пижаму и сладко зевала. Она, наверное, мысленно прокляла меня за то, что вынуждена развлекать двух незнакомок вместо сна. Но возражать не стала, и я пообещала себе, что куплю ей красивую шоколадку, а лучше – книжку или закладку. Короче, милое, приятное и несъедобное. Потакать дурным привычкам друзей неправильно. Этому меня учила мама. Мама у меня не была образцом лучшей матери на свете, по крайней мере, ее планы на мое будущее, мягко сказать, удивляли, но я все равно ее любила. Она мой самый дорогой и близкий человек, ради которого я готова отказаться от всего, и даже от себя самой.

До комнаты Каторионы я добралась без приключений и осторожно толкнула дверь, оказавшись в темноте и тишине. Не сразу поняла, это лишь потому, что в комнате стоял магический заслон. Из коридора не было слышно то, что происходит внутри.

Если я рассчитывала увидеть Сильха, мучающего Каториону, то тут я ошиблась. В темноте первое, что я увидела, – тонкий светящийся шнурок-удавку, обвивающий чью-то шею. И только после этого осознание, что он сжимается на шее хрипящего Сильха. Парень был сильным и сопротивлялся, удушающая магия подрагивала на его коже, но сжималась сильнее, перекрывая доступ воздуха. Времени осталось не так-то много.

Другой конец удавки держала Каториона. Ее лицо, синеватое в лунном свете и отблесках магии, казалось совершенно непроницаемым. Она приготовилась убивать. Как я полагаю, снова.

Я не думала, что делаю. Просто действовала, повинуясь инстинктам. Кинулась вперед, схватила с туалетного столика у ближайшей ко мне кровати тяжелый граненый стакан и со всего размаха метнула в девушку, прежде чем она успела понять, что я задумала.

С меткостью у меня было все в порядке, поэтому я не промахнулась. Конечно, вырубить Каториону не удалось, но стакан влетел ей в скулу и заставил потерять концентрацию. Сильх захрипел, хватанул воздуха, едва появилась такая возможность, и тут же кинулся на девушку, которая пыталась прийти в себя. Я бросилась помогать.

Каториона шипела, пыталась снова использовать магию, но нас было двое. К тому же мы уже знали, какими грязными приемами она может пользоваться, поэтому синхронно выпустили лианы. Если бы это сделал кто-то один, Каториона, возможно, сумела бы освободиться, но сражаться сразу с двумя источниками магии она не смогла.

– Ну что, попалась? – прошипел ей в лицо злющий Сильх.

Даже в полумраке комнаты, освещенной лишь одним ночником, на его шее можно было разглядеть багровую полосу от удушающего заклятия. Я до сих пор не могла поверить, что эта стерва чуть его не убила!

– Ты все равно ничего не добьешься, я не скажу тебе ничего! – отозвалась девушка, пытаясь вырваться из хватки лиан. – Отвечать будет твоя маленькая наглая сестренка! Даже ваш отец знает, на что она способна! Остальные все поверят.

– А еще отец умеет наказывать предателей, – как ни в чем не бывало заметила я, а Сильх поддержал:

– Либо ты признаешься в убийстве Киана ректору и тебя судят тут, либо я сегодня же сдаю тебя повелителю. Он как раз едет в академию, а ты пыталась убить наследника, и этому есть свидетели. Выбирай, Каториона, какой вариант тебя устраивает больше.

– Если признаюсь в убийстве Киана, ты не сдашь меня, хочешь сказать? – дрожащим голосом спросила Каториона. Она была напугана, и я ее прекрасно понимала. Не понимала только, на что она рассчитывала, когда хотела убить Сильха.

– Нет, не сдам, – пообещал Сильх. – Суд моего отца – это не то, что я могу пожелать хоть кому-то. Даже тебе.

Когда мы вернулись в библиотеку, там было пусто и подозрительно тихо. Сразу понятно: сэршелы отправились спать. В углу горел ночник над столом, за которым сидел гранд-мэрш с кружкой дымящегося кофе. Рина устроилась на ручке его кресла и что-то эмоционально полушепотом рассказывала. Я так понимаю, развлекала, чтобы ректор не заснул и дождался нас. И ректор делал вид, будто ему интересно и он верит, что у двух сэршелов получится поймать и вычислить убийцу. Наверное, гранд-мэрш и правда любил Рину, раз не усомнился и согласился дать нам шанс. Не помчался искать нас и карать.

Когда мы появились в пятне тусклого желтого света, блондинка встрепенулась, подскочила и радостно заявила, обращаясь к Натаниэлю:

– Ну, я же говорила!

– Каториона хочет кое-что вам рассказать, – сообщил Сильх и вытолкнул вперед пленницу, опутанную лианами.

Девушка молчала, понурив голову, и, кажется, не торопилась делать громкое признание, которое должно было снять с нас с Сильхом все подозрения. Принц фейри прекрасно понял это и надавил:

– Говори, – приказал он. – Выбирай: суд фейри или суд людей. И ты прекрасно знаешь, что для тебя лучше.

– Я убила мэрша Киана, – призналась она после длительного молчания.

Всего одна короткая фраза, и на душе стало легче. Я выдохнула, но, оказывается, это был не конец.

Натаниэль откинулся на спинку стула и с ленцой спросил.

– И зачем же?

– Думаете, она врет? – Сильх прищурился и шагнул вперед, подсознательно пытаясь подловить противника. Но гранд-мэрш даже бровью не повел, смотрел с легкой усмешкой.

– Я просто уточняю подробности. Кстати, что у тебя на шее? – поинтересовался ректор, указывая на красную полосу, виднеющуюся из-под воротника рубашки Сильха.