Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 24

– Не против? – поинтересовалась спустя томительные секунды молчания.

– Ты же уже здесь, – хмыкнул Сильх, и я улыбнулась одними губами.

Да, я никогда не отличалась тактом.

– Прости…

– Ты уже говорила это, и не раз, – ответил он.

– Знаю. Но сейчас я действительно сожалею, Сильх. Я была маленькой идиоткой, которая не представляла, какие последствия могут иметь ее слова. Я была влюблена в тебя, а ты не обращал на меня внимания… – Я помолчала. – Еще раз прости. Понимаю, что это не оправдание. Так мой поступок выглядит еще хуже.

– Тебе давали все, что ты хочешь, а у меня отбирали все, что мне могло понравиться. Я не хотел, чтобы у меня отобрали тебя, – внезапно признался он, и мое сердце сжало каменной рукой. Неужели он просто лучше знал своего отца и поэтому начал меня отталкивать, как только почувствовал, что привязывается ко мне?

– Сильх…

– Не стоит Флави, все в прошлом, – сказал он ровно. – Ты сделала все, чтобы я не боялся тебя потерять. За полтора года я осознал многое, и да, был период, когда я действительно тебя ненавидел. Но и он, кажется, прошел. Теперь мне просто все равно. Прости.

Я сглотнула и опустила глаза, а Сильх присел рядом со мной, плечом к плечу. Он был так близко, что по руке, которая касалась его плеча, поползли мурашки. Они переместились на шею и затылок. Я физически ощущала его присутствие и была напряжена, как струна.

Мне совсем не нравилась такая реакция на Сильха. Это было опасно! Все ведь прошло, и уже очень давно. Я уничтожила юношескую влюбленность собственными руками, причем и в прямом, и в переносном смысле. Глупо сожалеть, сейчас главная цель – выжить и наладить отношения с Сильхом. Братские отношения, а не вот это все. Мурашки, волнение, алеющие щеки!

Но парень был так близко и такой притягательный, что не получалось думать о чем-то отвлеченном. На красивый профиль падал лунный свет. Тени от ресниц росчерками украсили скулы, а на губах застыла грустная улыбка. И почему я была такой эгоистичной и глупой? Как допустила, чтобы он попал на полтора года в ад?

– Тебя и правда пытали?… – тихо поинтересовалась я, буквально выталкивая из себя слова. Понимая, что каким бы ни был его ответ, мне придется с ним жить.

– У нас же были одни учителя, Флави… – заметил Сильх отстраненно. – Неужели только меня учили не задавать вопросы, если не хочешь услышать на них ответы?

Я усмехнулась и промолчала. Да, было такое. Правило, которому я долго неукоснительно следовала. Но сегодня не смогла. Мне важно было знать, насколько глубока та пропасть, в которую я толкнула Сильха по незнанию. Да, он не ответил, но я понимала почему. Не нужно говорить словами то, что и так понятно, и это останется на моей совести. Сильх не простит меня никогда, а теперь и я не смогу себя простить.

В глазах принца отражались звезды, и это сводило меня с ума. Он, край крыши и ночь – убийственное сочетание, от которого я перестала мыслить разумно. Не хотелось думать о том, что Сильх сказал чуть раньше. В этот момент я не верила в безразличие, я верила в то, что этот красивый и притягательный парень хочет меня поцеловать.

Его губы манили. Улыбка на них была мягкой и нежной. А еще я тянулась к Сильху как к магниту – неумолимо. Нагнулась, подаваясь вперед и чувствуя, как бухает в груди сердце.

Сильх не шевелился, просто смотрел из-под опущенных ресниц на мои губы и ждал. Первого шага или момента получше, чтобы оттолкнуть? Я допускала оба варианта и почти струсила, но потом поняла, что готова испытать унижение, а вот упустить шанс узнать, какие на вкус его губы – нет. Я ведь уже однажды пыталась его поцеловать, и тогда это стало началом конца. Но сейчас мне не тринадцать лет, да и он сильно изменился.

Когда до его губ остался лишь один вдох, Сильх шепнул в мои приоткрытые губы:

– Опыт ничему тебя не учит, так ведь, Флави?

– Не учит, – согласилась я и прильнула ближе, чувствуя, как от предвкушения сердце начинает стучать в груди громко и быстро. В ушах клокотала кровь, а губы покалывало. Напряжение достигло высшей точки, когда раздался голос, заставивший нас с Сильхом отпрыгнуть друг от друга. Наверное, я бы вообще упала с крыши, если бы принц не удержал меня за руку и не дернул ближе к себе. Это привело в чувство, и я поймала равновесие.

– Сильх… – Голос Сабрины дрожал.

Я замерла, так как привычные в неловкой ситуации «Ты не то подумала», «Ты не так поняла» или «Это не то, чем кажется» были совершенно неуместны, хотя, как ни странно, правдивы. Мы действительно ничего не делали, а то напряжение, которое витало между нами буквально секунду назад, развеялось, как дым от неудавшегося заклинания. Словно и не было ничего.

Просто я не хотела оправдываться перед Сабриной, а Сильх не считал нужным. К тому же он при мне разорвал отношения с рыжей. Но она в это не поверила, да и я тоже. Но у нас для этого были разные причины. Я искренне не понимала, зачем Сильху отказываться от удобства, Сабрина же не верила в серьезность его слов.

Поэтому сейчас на крыше воцарилась гнетущая тишина, которую прервал Сильх.

– Ты с чем-то важным или просто воздухом подышать вышла?

– Я привела девчонку, – сказала Сабрина и опалила меня ненавидящим взглядом. – Если вам еще это интересно.

– Нам интересно, – ответила я за Сильха и начала подниматься, но парень удержал меня за руку.

Сопротивляться и спорить на краю крыши было неразумно, и я повиновалась. А Сабрина, заметив наши сплетенные руки (я просто боялась сверзиться), резко развернулась и ушла. Без упреков, ссор и скандалов. Почему? Понимала, что только так может сохранить иллюзии?

– Тебе надо с ней поговорить… – сказала я, как только девушка скрылась из виду.

– И зачем же? – холодно уточнил Сильх.

– Она тебя любит, ты ее мучаешь. Даже для тебя это слишком.

– Я никого не мучаю. Но не могу запретить мучиться, если человек сам того желает. Говорить с Сабриной бесполезно. Она не понимает слов и живет в своем выдуманном мире, в котором мы с ней обычная парочка из академии, которая, вполне возможно, поженится после окончания.

– Может быть, это происходит потому, что ты говоришь одно, но раз за разом даешь ей надежду? – спросила я и все же поднялась, высвободив руку из захвата Сильха.

Я пошла к выходу, принц двигался следом. Романтический флер пропал, и я вспомнила, что представляет собой принц фейри. Он собирает коллекцию разбитых сердец, и мое у него уже есть. Поэтому мне даже предложить нечего. Хорошо, что на крыше нам помешала Сабрина, я чуть было к потерянному сердцу не добавила голову.

Поговаривали, после полутора лет заточения Сильх изменился. Он больше не бегал за девчонками, рядом с ним была всегда лишь Сабрина, но я понимала: он не стал лучше, не исправился. Просто даже такие победы его не радовали. Сильху было все равно. Ему не нужно было спать с девушкой, чтобы украсть ее сердце. Впрочем, если бы Сильх продолжил соблазнять красавиц, возможно, Сабрина поняла бы, что она ему не нужна. А так у нее создавалось впечатление, что она единственная. И она всеми силами держалась за эту иллюзию. А может, знала принца лучше всех и понимала: другие ему и подавно не нужны.

Сабрину мне даже было немного жаль. И в то же время не жаль, потому что она была слепой стервой. Ей не мешало прозреть в отношении Сильха.

Мы не заговаривали больше о Сабрине и о том, что произошло на крыше. Или, правильнее сказать, о том, чего не случилось. Просто вернулись в библиотеку, где застали удивительную картину. Примотанная лианами к стулу, со ртом, заткнутым импровизированным кляпом из листьев, сидела темноволосая стройная девушка, которую с интересом разглядывал Рон. Остальные тоже разглядывали, но не так пристально и издалека.

– Вроде она… – резюмировал парень и взъерошил рыжие волосы. – Говорю же, темно было. Но эта похожа.

Девушка замотала головой, попыталась вырваться из крепкой хватки лиан, что было невозможно, и от злости даже топнула ногой. В карих глазах мелькнули слезы. Мне даже стало ее жалко, но меньше, чем себя. Ночь была на исходе, а мы еще не приблизились к личности убийцы. Времени сталось мало, поэтому я понимала Сабрину, которая не стала церемониться с девицей.