Финал - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 52

– Это что за хрень?! – я уставился на жуткую каменюку. – Петр, нам нужен «Оракул», ты не забыл? А потом уже Мерлин и все остальные! В том числе и Дэн! Какого хрена?!

– Премьер-министра нет в стране, – бесстрастно выдержал поток моего гнева Петр. – Кроме него, доступ к «Оракулу» имеют несколько высших офицеров и Мерлин. Ты хочешь ловить всех солдат в здании или найти единственного, кто точно сможет дать тебе допуск?

– Ты знал, но промолчал, – я принялся сверлить глазами хитрого шамана. – Мы с тобой об этом еще поговорим, когда вернемся. А здесь мы какого хрена делаем?

– Это ключ, – Ярве кивнул на глыбу. – Алтарь древних богов. Я слышу их голоса. Именно он источник силы Мерлина и связывает наш мир с чем-то еще. Убежищем, другим миром, я не знаю. Не могу сказать. Но Мерлин сейчас там, вместе с Пернатым Змеем. И Денис там.

– Да твою ж за ногу, – я тяжело вздохнул. – Фридрих, сколько у нас времени?

– Минуты две максимум, – пока мы ругались, немец метался по помещению, определяя входы и выходы и готовясь к обороне. Или прорыву, в целом ему было пофиг, чем заниматься. – Судя по звукам, бритты подтягивают тяжелых бойцов, но есть вариант, что штурм будет осуществлен силами Воинов высших рангов. Как я понимаю, алтарь слишком ценен, чтобы его повредить случайным огнем. Так что я бы поставил на штурм. Так что, возможно, в запасе есть еще какое-то время. Но я бы сильно на многое рассчитывать не стал.

– Открывай эту хрень, – я кивнул Петру на камень. – Не зря же ты нас сюда приволок. Фридрих, готовься. Встретим врагов как положено. Мелкая, заделай дыру и все двери льдом. Побольше морозь, не стесняйся. Темная, на тебе защита моей дочери. Если облажаешься, твой хозяин тебя не спасет, я вас обоих распылю. Его за подставу, тебя за слабость. Йишик, ты с Петром. Прикрывай его, не давай врагам помешать. Нам нужно это проклятое убежище, или где там прячется этот мудак Мерлин. Иначе все было напрасно, и мы лишь спровоцировали Вторую магическую войну. По голове нас за это не погладят.

На этот раз никто спорить не стал, и работа закипела. Ну, или замерзла и принялась покрываться льдом, если точнее. Аська управлялась со своими силами виртуозно, умудряясь замораживать сразу три цели: пролом и обе двери. Петр поморщился, видимо, применение сил юной Юки Оной мешало ему общаться с древними богами, но в бутылку лезть не стал, понимая, что и так прокосячился, так что молча взялся за посох, долбанул им оземь и что-то завыл без слов. Ифрит тут же пристроилась у него за спиной, готовясь спалить любого, кто помешает ее любимому. Ну а мы с Фридрихом остались не у дел, наблюдая, как работают другие, но расслабленность наша была обманчивой. Внутренне мы были похожи на сжатые пружины, готовясь атаковать любого, кто окажется в поле видимости.

Пять минут, пять минут, это много или мало? Старая песня не врала, пять минут – такой отрезок времени, что оценить его очень сложно. С одной стороны, что такое пять минут, всего лишь одна двенадцатая часа или одна двести двадцать восьмая часть суток. То бишь ни о чем, если разобраться. Но, с другой стороны, когда эти минуты разделяют жизнь и смерть, они кажутся бесконечными. Недаром Эйнштейн считал время относительным, и я с ним согласен. Минута с женой и минута задницей на раскаленной печи – это таки две большие разницы. А еще меня удивляло, какая хренотень лезет в голову перед боем. Мозг плавится от адреналина, сердце бешено стучит, кулаки сжимаются, а в голове плавают зачастую совсем бредовые мысли и идеи. Хорошо еще, что стоит начаться драке, их выметает, словно и не было.

Так и тут. Пять минут дали нам бритты, пока стягивали бойцов. А потом ледяные стены, возведенные Аськой, вдруг разом взорвались, а в проломах мелькнули стремительные фигуры, с ходу вступавшие в бой. Точнее, это мы ввязались в драку, сами нападавшие пытались нас как можно быстрее убить и имели внушительный арсенал разных колюще-режущих железяк, придуманных человечеством для уничтожения себе подобных. Правда, с самого начала у бриттов все пошло не по плану.

Как минимум они не ожидали, что после взрыва ледяной стены в проломе кинувшиеся туда Воины будут аннигилированы магической пулей с антиматерией. А что, я сразу взял на прицел это направление, поскольку оно находилось дальше всего от алтаря. И результат вышел на загляденье, точнее, глядеть там было не на что – лихие авалонские парни рассыпались серым пеплом, и не помогли ни высококлассные доспехи, ни преобразователи, ни артефакты. Против лома приема нет.

Ворвавшиеся через левые двери столкнулись с Фридрихом, и тут лысый косплеер показал, что ранг Воеводы ему присвоили не только за все семь открытых чакр. Немец был настоящим мастером рукопашного боя, с легкостью противостоя троим вооруженным противникам, из которых один точно был Маршалом, а еще двое Капитанами. Более младшие ранги посылать смысла не было, они для любого из нас были на один укус и не смогли бы пробить индивидуальную защиту даже Петра. Йишик, несмотря на то что не использовала аналоги «Железной рубашки», была надежно защищена своей огненной аурой, так что оставалась только эльфийка, но и та за себя могла постоять, что и доказала, сцепившись с двумя Капитанами, зашедшими с другой стороны. Ну а мне достались два Маршала, сразу попытавшиеся нанизать меня на копье, а вдобавок еще и голову срубить.

Так себе у бриттов с гостеприимством, пришлось уворачиваться, благо умения мне было не занимать. И Варяг, и Ву Шу во главу угла ставили способность не допустить, чтобы в тебе наделали дырок, а уже потом шли техники убийства ближнего своего. Так что я выгнулся и извернулся, пропуская мимо живота наконечник копья, а над головой лезвие меча. И лишь когда противник дернул копье на себя, намереваясь повторить атаку, плотно ухватился за древко, но не для того, чтобы задержать оружие. Зачем? Просто такой ход позволил мне стремительно сократить дистанцию. Можно сказать, Маршал сам притянул меня к себе. И его ждал сюрприз.

Что еще объединяло лаоши и моего первого наставника, так это любовь к работе на ближних дистанциях. Липкие руки не зря были так названы. Когда стоишь с противником лицом к лицу в прямом смысле этого слова, не так уже просто сражаться. А уж когда любое твое действие тут же получает ответ, тебя контролируют, не давая атаковать, дергают, сбивают, это очень неприятно. Ну и вишенка на торте – дюймовый удар. Быстрый, для которого не требуется замах, и от этого не менее смертоносный.

Вот как драться в таких условиях, особенно если у тебя в руках полутораметровое копье? Наверно, именно эта мысль возникла в голове у бритта, когда я скользнул вплотную к нему и принялся осыпать ударами. Нет, что-то и он знал, и пытался противодействовать, как умел. Но одно дело, когда ты лишь изредка изучал данные техники, а совсем другое – когда тебя натаскивали исключительно на такой стиль боя. Что я и доказал, буквально за несколько секунд накидав Маршалу плюх по разным частям тела, пока у него руки были заняты копьем.

Бил я, естественно, с выплеском энергии, причем не жалел сансары. Наконец все мои семь чакр были открыты и исправно качали силу, отчего я ощутил нечто вроде сансарного опьянения. Накрыть не накрыло, но некоторая эйфория и безбашенность присутствовали. Так что бедного Маршала трясло и подкидывало, но оторваться ему я не позволял, вцепившись словно клещ. И мы играли бы так еще долго, если бы не влез второй Маршал, решив банально перерубить меня пополам.

Уж не знаю, каким местом я почувствовал приближение смертоносного лезвия, но прямо из стойки встал на мостик, пропуская клинок, и тот легко, словно татами на тренировке, сделал из одного Маршала два. Натурально, второй боец тупо перерубил своего товарища, даже не заметив этого. И лишь после этого я видел, что лезвие его меча сияет, словно создано из чистого света. Джедая мне еще не хватало, так что я кувыркнулся назад, разрывая дистанцию и давая противнику осознать, что он натворил. А когда тот поднял на меня безумные от ярости глаза, просто разрядил в него очередную магическую пулю. У нас тут не Звездные войны, а я не имперский штурмовик, так что через мгновение на пол упал лишь кусок погасшего еще в полете лезвия и пара ботинок. А я повернулся к остальным, выбирая, кому помочь.