Галочка (СИ) - Белова Полина - Страница 10

- Где она?! – то ли шипел, то ли тихо рычал бешенный Дракон.

Я испугалась. Сильно. Он так сжимал горло, что я начала отчаянно царапаться, пытаясь разжать сильные мужские пальцы.

- Не зн-а-ю… - прохрипела.

Воздуха отчаянно не хватало, я забилась. Отпустил резко. Свалилась кулем ему под ноги.

- Ключи!

- Что?

- Запасные ключи от твоей квартиры и телефон.

Отдала ключи сразу, они были в сумке, которая валялась возле меня на полу, и боязливо спросила:

- Какой телефон?

- Твой.

Поднялась, пошла на дрожащих ногах в спальню, взяла на тумбочке телефон. Поворачиваюсь и вскрикнула – Гор был прямо за спиной. Он зло выхватил из моих рук телефон и быстро обошёл квартиру, окинув взглядом каждый угол. Распахнул шкаф, заметил Машкин пуховик. Повернул ко мне лицо с молчаливым вопросом.

- Маша вещи ко мне потихоньку переносит. У меня после колледжа собирается... собиралась жить.

- Она собиралась ехать учиться в Америку, - глухо сказал Гор.

- Не говорила мне такого, - злорадно ответила я, потирая шею.

Гор развернулся и направился к выходу.

- Какой у тебя пароль ввода на телефоне?

- Четыре единицы. А зачем тебе?

- Потому что, теперь это мой телефон, пока не найду Машу. Купи себе другой, - с этими словами он положил две сотни долларов на полочку возле зеркала в прихожей и ушёл.

Ничего себе встряска! От всех Драконов нужно держаться подальше. Правильно Машка сбежала. А ключи ему мои зачем?

На следующий день, ближе к вечеру, Валентина Ивановна с работы прибежала прямо ко мне в салон.

- Галочка! Это кошмар! Приходил молодой человек, спрашивал о Маше. Он был так нетерпелив! Он так резко разговаривал со мной, - бедная женщина была не на шутку взволнована.

Житейские страсти редко спускались к ней в подвал костюмерной лично, а не в виде сплетен. Как бы у бедняжки давление не подскочило.

Тут перед салоном, прямо за прозрачной стеклянной витриной, остановились шесть байков. У меня как раз было шесть клиенток: три в работе, две ожидало и одна собралась уходить. И тут эти брутальные самцы… Даже Валентина Ивановна на таких засмотрелась, а ей скоро на пенсию.

Шестеро драконов… Среди них Саша…

Я отвернулась, продолжая работать. В салоне повисла напряжённая тишина, слышно было взволнованное дыхание женщин и клацанье моих ножниц.

Вошёл Гор.

- Галя, здравствуй.

- Надо же! Ты сегодня вежливый… Не то, что вчера ночью, - буркнула я.

В тишине салона было слышно каждое моё слово.

- Прости за вчерашнее. Пожалуйста, - ушам своим не поверила, повернулась к нему с ножницами.

- Ты не знаешь… - начал он, но я перебила.

- Не знаю, где она! Матерью клянусь. Не знаю!!! - ору и иду на него с ножницами, нервы.

Он развернулся и, не спеша, вышел. Что-то сказал парням, и Драконы, сев на мотоциклы, разъехались в разные стороны.

Женщины в салоне задышали полной грудью.

- Откуда ты знаешь господина Белова? – спросила с придыханием одна из клиенток.

- У нас с ним нет ничего общего, - категорически сказала я.

Тут, вдруг, вернулся Гор и произнёс, скотина:

- Забыл сказать. Я пока поживу у тебя. Закажи домой ужин в ресторане к девяти.

- Я работаю сегодня до десяти, - огрызнулась я.

- Ладно, я сам. Не спеши. Ключи у меня есть, - и ушёл гад.

Клиентки выжидательно молчали. Я тоже. Обойдутся.

Валентине Ивановне шепнула:

- Потом.

Я работала и вспоминала Сашу. Он не вошёл в мой салон... Смотрел на меня из-за стекла. Я прислушивалась к себе. В голове полный сумбур. Не понимаю, что чувствую, но одно уже ясно – далеко не равнодушие.

Мне хотелось выть от досады. Так долго и так старательно строить новую жизнь, а тут как в сказке «мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось».

Моё спокойствие разбилось, а он лишь хвостиком махнул - посмотрел на меня через витрину. Ненавижу!

Гор ночевал у меня в квартире целую неделю. Носился днями где-то, искал Машу, друзья ему помогали. Перетрясли они и Захара, и Дана, и Ваню. Дракон каждый вечер по пол ночи устраивал мне настоящий допрос о нашей с Машей жизни с настольной лампой в глаза. А что я могла сказать? Я последние месяцы только и делала, что салоном своим занималась. Страшно мне эти дни было конкретно. Машкин парень меня только, что не пытал по-настоящему. На моём телефоне все звонки проверил. Получил с моей же помощью запись всех последних разговоров и прослушал при мне, требуя комментарии. Я ни в чём не спорила, послушно отвечала на вопросы, его пальцы на горле хорошо запомнила. Бешенный! Я на месте Машки давно бы уже сбежала. Она ещё долго терпела. Если он её сейчас найдёт, до полусмерти изобьёт, наверное. Машка, прячься, дорогая, получше!

Наконец, Гор пропал с моего поля зрения. Прошло какое-то время. Я начала успокаиваться и, вдруг, как-то вечером звонок.

Я только пришла с салона, усталая, ноги гудят.

В моей новой жизни у меня постоянно вечером болели ноги.

Открыла, не спрашивая, на автомате, от усталости.

- Даже не спрашиваешь, кто там? – за дверью стоял Саша, собственной персоной, с букетом роз.

Молчу. Дар речи потеряла. Столько раз мечтала о чём-то подобном, после того выпускного, а сейчас отчаянно хотелось, чтобы померещился мне этот момент. Хочу, чтобы не было его сейчас тут! Только душа моя успокоилась. Только наладилось всё в жизни!

И я начинаю осторожненько, не глядя на Сашу, закрывать входную дверь.

Он ногу поставил в проём. Потом дверь распахнул, сам вошёл, без приглашения. Прошёл мимо меня в квартиру, сунув мне в руки цветы по дороге. Огляделся по-хозяйски.

Что ж... Деваться некуда. Цветы в прихожей, на полке небрежно оставила. Следом за гостем прошла в комнату. Порадовалась невольно, что у меня чисто. Помощница регулярно убирается.

- Гор помешался на твоей подруге. Ищет её… А у тебя, смотрю ничего не изменилось, - начал он разговор.

Молчу.

- Ты салон открыла? Я видел. Скромненький. Дела плохо идут?

Молчу.

- Может, кофе гостю сделаешь?

Только качнула головой отрицательно.

- Воды хотя бы принеси, хозяйка. В горле пересохло.

Нехотя пошла на кухню. Набрала воды в стакан прямо из крана. Вернулась в комнату. Он шкаф открыл: то ли смотрит, то ли в вещах роется. Молча стакан протягиваю.

- Ты, смотрю, ту белую шубку не выбросила. Носишь?

Молчу.

- Ну что ты в молчанку играешь? Иди ко мне, - с этими словами протянул руку и схватив меня прижал к своему телу. Стакан на шкаф поставил. Без стула не достану.

От неожиданности в первый момент замерла у его груди, потом задёргалась, вырываясь.

- Ч-ш-ш… Успокойся. Я соскучился, Галка! Ну что смотришь удивлённо?

- Отпусти меня немедленно! - прорезался у меня, наконец, голос.

- А то что? - улыбается, гад.

- А то буду сопротивляться изо всех сил и заявлю на тебя в полицию. Знаю, что тебя не посадят. Но шума наделаю. Мне терять нечего, а тебе? Огласки не боишься?

- И зачем это тебе?

- Просто уходи, прошу.

- Галя, малышка, я правда соскучился, только сейчас понял, насколько.

- Отпусти меня! – я вырывалась изо всех сил, всё отчаяннее, и он понял, что не играю, разжал руки, отпустил.

- Давай просто поговорим. Сделай мне кофе. Устал сегодня.

- Обойдёшься. Не о чём нам разговаривать. Прямо сейчас, немедленно уходи из моего дома. Ты меня бросил. Аборт я сделала. Ребёнка нашего убила, как ты хотел. Ничего общего у нас больше нет. Я забыла тебя и живу своей жизнью. Всё! Нет тебя и не было никогда!

- Да не бросал я тебя, Галочка! Что ты надумала! От колледжа до твоей квартиры пять минут ходу. Я тогда не смог проводить, просто занят был. Мы с ребятами выпускной отмечали, ты должна понимать. Потом не смог прийти, потому, что уехал на гонки, потом поступление, закрутился…

- Потом женитьба…

- И это тоже... Но ты же понимаешь, что в моей среде женитьба – это бизнес. Я планировал продолжать наши с тобой отношения после моей свадьбы. Ребёнка, естественно, не хотел. Пока. Может быть потом, если бы ты очень сильно настаивала… Девочка, я и сейчас готов обеспечивать тебя полностью. Буду приезжать к тебе пару раз в неделю. А ты не будешь работать в салоне, ты будешь в них обслуживаться. И не в таких захудалых, как твой, а в самых шикарных. А если заскучаешь, сможешь завести себе собачку. Только какой-нибудь мелкой породы и не шумную. Будешь закрывать её, когда я буду приезжать к тебе. Ну… Иди ко мне, глупышка. Давай уже мириться.