Сага о Северных островах (СИ) - Бутырская Наталья - Страница 6

— Эй, ты чего?

— Ты был не с нами, когда это произошло, — пожал плечами так называемый друг. — Но я не вижу ничего необычного ни в тебе, ни в других.

— Наверное, потому что ты видишь сейчас. А я вижу тогда. Как только этот человек выжил? Как не сошел с ума? Вот в чем тайна. Нет, не приходи завтра. Я сам к вам приду. Кай, ты тоже приходи завтра в тингхус вместе с отцом. Не дело во время пира такие разговоры заводить.

Я чуть медовухой не поперхнулся. Сам же завел, а потом замолчал. На самом интересном месте!

Музыка вдруг оборвалась. На другом конце зала кто-то яростно бранился по-бриттски. Один из сторбашевских прижал руку к щеке, и через пальцы проступила кровь. Вокруг и местные, и гости повытаскивали ножи. Вот-вот начнется бойня.

Полузубый бросился к бритту с ножом, отец — к раненому, но быстрее всех был Альрик. В два прыжка он очутился перед бранящимися, взмахом руки выбил оружие у исильно пьяного бритта.

— Что тут? — спросил отец.

— Этот немой ни с того ни с сего набросился на Эрвара, полоснул его ножом, — сказал один из тех, кто сидел рядом.

Полузубый треснул виновника в челюсть, от чего тот повалился, а уж потом начал его выспрашивать.

— Говорит, мол, поперхнулся, а вырод… норд посмеялся над ним.

Бритты из тех, что потрезвее и рунами повыше, тоже загалдели. Полузубый прикрикнул на них и с виноватым видом пояснил нам:

— Да лишнего он выпил. Поди, нажрался, вот ему и почудилось невесть что. Он ведь не из моих, пришел, спасаясь от драугров. Нордов на дух не переносит, вот и вспыхнул из-за пустяка.

— Я заплачу виру за рану, — сказал Альрик. — Но нужно решать, что делать с бриттами. Может, лучше подыскать им другое место?

— Вот завтра и порешаем. Есть у меня мыслишка, — кивнул Эрлинг.

Бриттов отсадили подальше, рядом разместили ульверов, но пир уже так не радовал.

Я резко открыл глаза и увидел Ингрид, подкрадывающуюся ко мне с кувшином в руках.

— Ингрид?

Она вздрогнула, выронила кувшин, обдав подол водой, и закричала:

— Что ты наделал? Всё из-за тебя!

И опрометью выбежала из дома.

Из-за ее крика проснулся Фольмунд и заревел. Молоденькая рабыня подбежала к нему, взяла на руки и затрясла тарахтушкой. Мать подошла, увидела лужу, кликнула другую трэллку убрать.

— Чего это она? — недоуменно спросил я.

— Да всё переживает, что у тебя жена есть, — улыбнулась Дагней.

— Так вроде ж вчера смирилась.

— Как видишь, не смирилась. Хотела отомстить тебе, водой облить. Лучше б лежал смирно, может, и утихомирилась бы.

— Еще чего?

Я неспешно потянулся, вылез из-под одеяла, едва не вляпавшись в грязь, разведенную своевольной девчонкой, натянул носки и принялся за обмотки.

— Раньше она тихой была. Видать, набаловала ты ее. Ты и отец.

— Набаловала?

Голос матери слегка поменялся, и по моей спине прошли мурашки. Ох, нехорошо я сказал! Ох, и прилетит же сейчас мне!

— Набаловала? А нечего сопливым девчонкам, еще первой крови не знавшим, руны давать! Неужто без руны не довел бы?

Я накручивал обмотки так медленно, как мог, лишь бы не выпрямляться и не глядеть разъяренной Дагней в глаза.

— Да какая первая кровь? — умиротворяюще пробурчал я. — Поди, уж коленку-то она разбивала.

— Это пусть тебе жена расскажет, — уже спокойнее проговорила мать. — И пока тебя не было, Ингрид так не поступала. Всегда послушная: что скажешь, то и делает. И с Фольмундом мне помогает, и вяжет-ткет вечерами, и Эрлингу, коли что, весточку донесет. В городе, правда, на нее многие обижаются. Детворой вертит как вздумается, старших задирает. Хакан говорил, что она к нему на площадку просилась, мол, руна-то у нее есть, так пусть учит ее, как топором махать да строй держать.

Я осторожно распрямился, а мать уже и не злится. Сидит, глаза утирает.

— А куда ей? Она же мала совсем, да и не к Фомриру, а к Орсе ей прислониться должно. Теперь, поди, и вовсе разум потеряет. Раньше-то она всё тянулась к женскому, думала справной женой стать. А раз ты уже женился, не приведи Орса, еще в хирд захочет податься.

— А причем тут моя женитьба?

Мать встала, махнула рукой.

— Вот же вы, мужчины, бестолочи! Окромя своих кораблей и деревень и не видите ничего! Всё, поговорили и будет. Иди за стол. Или лучше кислого молока налить?

Обрадовавшись, что непонятный и тягостный разговор закончен, я выпалил:

— Да какое молоко? Я ж хускарл. Меня та медовуха ничуть не задурманила.

Я уселся за стол, мама сама подавала мне угощение. Не успел я и ложки проглотить, как стукнула дверь. Я думал, это Ингрид вернулась или отец, но это был Инго с раздражающе длинной челкой.

— Доброго утреца! — робко сказал он. — Я войду?

— Эрлинг ушел к Кнуту, — вместо приветствия сказала мать.

— Не, я не к лендерману. Я к Каю.

— Сядешь с нами?

— Не, я не голоден.

А сам от запаха жирной похлебки аж позеленел. Его-то медовуха пробрала изрядно и до сих пор еще не выветрилась.

Я неторопливо работал ложкой. Инго стоял и молчал. Видать, ждал чего-то.

— Так я это… зачем ведь пришел… Слышал, у вас в хирде людей не хватает, вот и подумал…

Я продолжал есть. Мама отвернулась и тихонько захихикала.

— Подумал, может, возьмете меня в хирд! — наконец выпалил гость. — Ты же помнишь, как я умею сражаться! Тогда у Хакана…

Я отложил ложку, пристально посмотрел на него.

— А ведь и впрямь помню. Помню, как двурунный однорунного победил, помню, как провел лезвием по щеке, оставив порез.

— Ну так ведь и ты близнецам носы сломал…

— Это был бой равных! — заорал я. — И те ублюдки меня не один день в пыли валяли, хотя я безрунным был. Я с них виру брал! А ты просто так поизмывался над слабым! Так с чего я должен тебя в хирд принять?

Парень выдавил «Будьте здоровы» и сбежал.

Мама рассмеялась.

— Ну, вылитый отец! Даже бранишься как он.

Когда я, уже набив живот, допивал яблочный вар, в дом снова пожаловали гости. На сей раз сами близнецы, Ленне и Нэнне, тоже не протрезвевшие до конца после пира. Но выслушивать их мне уже не захотелось.

— В хирд?

Они кивнули.

— Не я хёвдинг. Идите к Альрику, с ним и говорите.

— Так, может, ты замолвишь за нас…

— Вон!

Их словно ветром сдуло. А Дагней расстроенно покачала головой.

— Зря ты… Наберись терпения, тебя еще не раз попросят.

— И я каждого пошлю к Альрику. Это его хирд, и ему решать, кого брать, а кого нет. И чего они столько зим ждали? Пошли бы в другие хирды.

— А как? К нам, как помнишь, хирдманы редко заплывают. В последний раз вот на огненного червя приходили охотиться, потом Флиппи Дельфин, потом те, что тебя увезли, и те, что привезли. И всё. Тварей у нас негусто, с мелкими сами справляемся. Только торговцы и ходят. А последний год и те перестали…

— Как? Вообще ни один не пришел?

— Ты лучше сходи к хёвдингу своему, поди, Эрлинг уж там. Вот всё и узнаешь. А родственник пусть дальше спит. Он лишь под утро вернулся. Где только и бродил всю ночь?

Ну, я догадывался, где бродил Аднтрудюр. Опять с девками да бабами миловался. Как он только заманивает их? Неужто серебро раздает?

Но я и впрямь хотел услышать, что тут творится и кто посмел закрыть бухту. А еще Эмануэль обещался раскрыть, кто доделал ритуал, подымающий мертвых. Наверное, это кто-то из бриттов. Недаром же полузубовский воин спьяну напал на первого попавшегося норда. Ненависть к захватчикам у бриттов уже в крови.

По дороге меня несколько раз останавливали с той же просьбой, что и утренние гости. Нынче все захотели пойти в хирдманы! И каждому я говорил то же, что и близнецам: я не хёвдинг, идите к Альрику и говорите с ним. Если парни боятся подойти к хельту, какими хирдманами они станут? Так и будут с Беззащитным через меня говорить?

В тингхусе давно проснулись. Альрик отправил часть ульверов на корабль, чтобы те проверили борта, днище, еще раз просмолили стыки и прощупали каждую веревку на износ. «Сокол» у нас не так давно, и мы еще не знали обо всех его особенностях, о качестве постройки и возможных слабых местах. Эх, был бы жив Арне, он бы прямо в море перетрогал каждую досочку и нашел бы малейшие щели! И пока среди ульверов не нашлось никого, кто мог бы его заменить. Впрочем, хёвдинг сказал, что Эрлинг дал в помощь Вепрю сторбашевских мастеров по дереву и корабелов.