Неглавная героиня - Лебедева Ива - Страница 31

– Контролировать – одно, посещать лично – другое. И я тебя вызвал не для пустого спора ни о чем. Ты что творишь?

Сиян мгновенно преобразился, став даже будто шире и выше, от него повеяло опасностью. Причем направленной не конкретно на меня, а в целом, заставляя вспомнить, что передо мной не робкий студент-первокурсник, накосячивший в своей первой курсовой работе. Тем лучше.

– И что же я творю? – осведомилась я елейным голоском, скептически приподняв бровь. – Подчищаю за тобой хвосты?

– Не строй из себя дурочку, тебе не идет! К чему разговоры о мести? Клан Мун должен прекратить свое существование! Именно в этом Сан Линю и поможет Гу Юнжень, забыла?

– О, прости, а мы все еще в этот сюжет играем, да? – ненатурально удивилась я. – А я все жду, понимаешь ли, когда мне выдадут новый сценарий, вот и импровизирую тем временем.

– Ты о чем? – нахмурился бог.

– Тебе тоже роль наивного идиота не идет, – скривилась я. – Следить за тем, что и как я делаю, ты можешь, даже подслушивать разговоры времени хватает. А ответить на мой вопрос – занят? Сиян, мне не пятнадцать лет, я прекрасно понимаю, что, когда мальчик систематически не отвечает на звонки и не перезванивает в тот же день, он просто не хочет говорить. Или же ему нечего сказать. Ты ведешь свою игру, сам же рушишь некоторые сюжетные ходы, добавляешь сцены, которых быть не должно, и плавно пытаешься вывести меня из тени на сцену. При этом рассчитываешь, что я приму правила, которые меняются на лету?

– Я тебе не врал, – тут же среагировал он, сжав губы в тонкую нить и сердито сверкая глазами.

– Но и всю правду не сказал, – пожала я плечами. – Какие тогда претензии?

– Основные события все равно должны произойти, иначе… – тут же начал заводиться бог, но на меня его гнев подействовал не больше, чем дешевенькие спецэффекты в третьесортном ужастике.

– Мир схлопнется, да-да, верю. По крайней мере желания проверять, так ли это, нет. И все же ключевое событие – встреча Линя и Гу Юнженя и их дальнейшее сотрудничество, а не смерть второстепенных персонажей, большую часть которых сценаристы даже именами не одарили! Определись уже, в одной лодке мы или нет.

– В твой мешок весь клан все равно не влезет! – злобно пробурчал Сиян, щелчком пальцев организовав нам два кресла, столик и кофе с пирожными. – Добром прошу: не лезь в это дело! Там не одна месть завязана, тронешь кубик в основании пирамиды – вся посыплется.

– Добром отвечаю: не могу совсем не лезть.

Пирожное «Наполеон» на тарелочке оказалось совсем такое, как надо: хорошо пропитанное кремом, с едва уловимым привкусом ванили. Кофе в большой толстостенной кружке радовал добротной химической пенкой и тоже одуряюще пах. Кто к кому подлизывается?

– И что ты собираешься делать? – Неизвестно, чего в голосе бога было больше – усталости или предупреждения.

– Да понятия не имею, – угрюмо отмахнулась я. – Тоже мне, нашел Макиавелли на минималках. Одно знаю: черта лысого я позволю вот так у меня на глазах убивать ни в чем не повинных людей, когда могу хоть что-то изменить. Через два дня Сан Линь уйдет. В смысле, я отнесу его ночью в рюкзаке в соседний город и оставлю в безопасном месте. Проснется – и пусть валит куда хочет. Насколько я понимаю, с Гу Юнженем он сам встретится рано или поздно… но вот с семейством Мун я так просто дела на самотек не пущу. Этот клан должен исчезнуть – он исчезнет. А как – уже отдельный вопрос.

– Ты уверена, что у тебя получится хоть что-то изменить? Между прочим, без того работы хватит, – прищурился Сиян. И я сразу напряглась:

– Что еще случилось?!

– Пока ничего, – хмыкнул поганец. – Но твоя сестра по попаданию ищет причину, почему ее силы заблокированы. И подбивает на эти поиски Юань Шуая. Я не уверен, что эта упертая дура не докопается до чего-то, что опять поставит этот мир с ног на голову.

– А скажи-ка мне, дорогой боженька, – вкрадчиво-ласково начала я, задумчиво покачивая в руке полупустую чашку с кофе, – за каким таким законом этой вселенной ты не можешь прикрутить этой свиристелке ее прыгучесть?

– А я что делаю? – удивился Сиян, но намек понял правильно – чашка вновь стала полной, а пенка пышной. – Я и прикручиваю. Тобой!

– А почему не собой?!

– А потому, что мне кофе за это не наливают, – вредным голосом ответил Сиян. – Ну объяснял же.

– Объяснял-то объяснял, да уж больно натемнил.

– Короче! Я тебя предупредил, – махнул рукой бог. – Лучше все же не лезь в лисью месть. Не получится у тебя ничего, только хуже сделаешь.

– Это мы еще посмотрим. – Не то чтобы я лопалась от самоуверенности, просто сдаваться не собиралась. – Это все?

– Почти. Печати на задницах этих двух инициативных деточек подновить не забудь. – Сиян цапнул со стола второе пирожное. – Оказалось, что они стираются немного быстрее, чем рассчитано. Этой ночью иди, рисуй им ромашки, незабудки и прочие символы своей любви.

– Какой еще любви? – удивилась я, хотя мысленно находилась уже далеко отсюда, с досадой прикидывая, как буду красться по студенческому городку вместо того, чтобы спокойно спать в своей постели.

– Да так, никакой, не обращай внимания, – отмахнулось божество. – Иди лиса своего успокаивай, он сейчас тебе голову оторвет вместе с пузырем.

– Опять что-то темнишь. – Я вздохнула, но тут до меня дошло: – Что?! Как это оторвет?

– Наслаждайся, – выдало мне на прощание улыбочку в стиле «мерзкий пакостник» его божье убожье, и столик с пирожными пропал, а вместо него из тьмы медленно выплыл потолок погреба, встревоженное лицо Сан Линя и растерянная мордаха Козявкина, пытавшегося лизнуть любимого «папулю». Хотя, возможно, драконыш воспринимал это как веселую игру, судя по его энтузиазму. И я тут же осознала главный минус моего шлема. Отверстия для воздуха пропускали не только кислород, но и слюни одного пушистого дитяти. Тьфу!

– Ты как? – не очень оригинально спросил Линь, с видимым облегчением наблюдая за тем, как я отплевываюсь от слюней. Вот что за попадалово? Даже не вытереться толком из-за того же шлема. Ну тьфу же!

– Нормально, – выдохнула я, пытаясь на ходу придумать отмазку поубедительнее. – Чего всполошился? Со мной такое бывает, все в порядке.

Но как назло, ничего в голову не лезло.

К тому же, оглядевшись, я обнаружила себя лежащей на тюфяке лиса, а рядом со мной беспорядочно валялись лечебные порошки, пузырьки, даже несколько пакетиков с сушеными лекарственными травами. Страшно представить, что и в каком порядке собирался дать мне Сан Линь. Но не успела я ничего сказать по этому поводу, как на меня набросились с упреками.

– В порядке? Это, по-твоему, в порядке?! Могла бы предупредить, что с тобой случаются подобные припадки, я бы не паниковал тут от мысли, что ты задыхаешься из-за своего горшка на голове! – прошипел парень и схватил пальцами мое запястье… э-э-э… чтобы сосчитать пульс?

Не рискнув вырывать руку из его хватки, второй я осторожно ощупала саднившую шею. Сиян не соврал: судя по тому, как она ныла и как жгло кожу, мне определенно едва не оторвали голову, пытаясь снять пузырь-шлем. Поди, шея теперь краснющая. Лишь бы синяков назавтра не появилось, а то попробуй объясни потом, кто это вдруг пытался меня душить. Со студгородка станется пустить очередную сплетню о моих еще более извращенных предпочтениях.

– Ты что? Нашел из-за чего психовать. Переутомилась, засыпаю вот на ходу, делов-то, – нарочито легкомысленно рассмеялась я, уже по-новому оценивая его побледневшее лицо с выступившей на лбу испариной и суетливые движения. – Правда, зря всполошился.

– Предлагаешь в следующий раз, когда ты брякнешься мне под ноги, просто спокойно перешагнуть через тело и заняться своими делами? За идиота меня не держи! Люди ни с того ни с сего в обмороки не падают. Тем более такие глубокие! Пульс замедлился в несколько раз, дыхание почти не ощущалось, и сама холодная, как лед! Даже зеркальце к губам не поднести, чтобы проверить, жива ли, из-за этой ерундени на голове! Говори, что с тобой, – потребовал он, непримиримо сверкнув глазами. Ух, так бы и испепелил взглядом. Грозный какой…