Записки диверсанта (Книга 1) - Старинов Илья Григорьевич - Страница 21

Я, несмотря на все уговоры, остаюсь дома. Хватит с меня одной корриды. Больше не хочу быть свидетелем красиво обставленного убийства ни в чем не повинных животных.

По-прежнему беспокоит одно -- исключительная беспечность некоторых подрывников в обращении со взрывчаткой. Динамит, взрывающийся от трения или сильного удара, им хоть в руки не давай.

Выкроив время, я успел за эти дни съездить в Картахену на военно-морскую базу. Передав Н. Г. Кузнецову записку от Берзина, заполучил у моряков пять глубинных бомб с тринитротолуолом.

Моряки -- молодцы! Мятежникам никак не удается блокировать побережье республиканской Испании. Военные корабли республики самоотверженно несут патрульную службу. Несмотря на пиратские действия итальянского флота, они проводят в Картахену и другие порты многочисленные грузовые суда.

Картахена, основанная еще до нашей эры ( в те времена называлась Карфагеном), гордо хранит свою боевую славу.

Н. Г, Кузнецов посетовал, что мы разоружаем его:

глубинные бомбы нужны для борьбы с подводными лодками. Но, узнав, что тол будет использован для действий в тылу врага, сам уладил с командованием необходимые формальности. Он просил только об одном: не забывать при вылазках в тыл мятежников об их аэродромах.

Бомбы я привез в Валенсию, и мы выплавили из них более двух тонн тола. Занятие кропотливое, опасное, но необходимое. Теперь мы обеспечены взрывчаткой куда более надежной, чем динамит.

А позавчера я получил жалованье и купил несколько пар дешевых карманных часов. Теперь мастерю

часовые замыкатели. Пока подрывники развлекаются на корриде, я, пожалуй, покончу и с этой работой.

Сильно все же подмочил нашу репутацию Те-руэль... Группа Доминго все еще на положении пасынка. Командиру приходится беспокоиться и о продовольствии и о бензине.

Отряд пополняется

Данные о приготовлении противника на южном фронте подтвердились. Мятежники начали наступление. Группе Доминго приказано срочно отбыть на южный фронт.

Занятия с новичками будут вести шестеро "старичков". Все остальные собираются в дорогу. Берем с собой около тонны тола, полтонны динамита, все наши новые мины, колючки для прокола автомобильных шин. До отказа забиваем этим имуществом старый грузовичок и добытые правдами и неправдами пять легковых автомашин.

Машину с динамитом, как всегда, ведет малютка Пеле.

Моя переводчица глазами показывает мне на новую повариху группы -Розалину. Девушка у нас недавно. По профессии она портниха, но отлично освоила минную технику. Заметив, что бойцы пытаются как попало, порой всухомятку, она принесла в жертву товарищам свою романтическую мечту и согласилась стряпать.

-- С одним условием, Доминго! -- заявила она. -- Вы все-таки будете пускать меня на задания.

Сейчас Розалина усаживается в машину Рубио. Рядом с ним устраивается коренастый с плутовскими глазами андалузец Мигель.

Похоже, скоро у нас появится еще одна чета молодоженов.

Синьора Розалина машет нам вслед, высоко подняв строгое, сразу потемневшее лицо.

Наша колонна машин вырывается из Валенсии. Место назначения -- Хаен.

Не знаю, сколько времени добирались бы мы до Альбасете -- первого большого города на нашем маршруте, если бы не отличная асфальтовая дорога.

В Испании много хороших шоссе. Густота их раза, четыре превосходит густоту железнодорожных путей Сейчас автомагистраль просто спасает нас: начались затяжные январские дожди; небо словно прогнулось под тяжестью туч; трава, прибитая ливнем, влипает в размокшие обочины. Темные безлюдные поля разбухли от влаги.

Как не похожа эта поездка на путешествие в Картахену! Тогда светило солнце, в Аликанте я даже купался, а здесь невольно запахиваю куртку и поглубже натягиваю берет. Там на ветвях и под деревьями пламенели цитрусы. Тут плоды лишь тускло светят через темную от дождя листву, и, может быть, поэтому кажется, что их меньше. Да и безлюдные поля настраивают на печальный лад.

А может быть, все кругом кажется таким мрачным потому, что я нервничаю?

Хаен должен стать Тулоном подрывников! Если и здесь мы не оправдаем надежд командования, значит, и я, и все наши бойцы даром едим хлеб республики...

Вот и Альбасете. Здесь короткая остановка. Бойцы разминаются, осматривают машины. На улице я столкнулся лицом к лицу со старым знакомым -Я. Н. Смушкевичем. Мы не виделись больше года и, конечно, не предполагали, что встретимся не в Москве, не в Ленинграде, не в Белоруссии, не на одном из черноморских курортов, в конце концов, а за тысячи километров от родины, в небольшом, но теперь уже знаменитом городе Испании.

-- Никуда я вас нынче не отпущу! -- решительно сказал Смушкевич.

-- А как быть с подрывниками? Обычно нас ставят на довольствие те части, на чьем участке мы действуем...

-- Устроим, -- успокоил меня Смушкевич. -- Думаю, испанское командование не откажет в маленькой просьбе своему авиационному советнику. Поехали ко мне!

Смушкевичу не отказали в его просьбе.

Мы разместили людей, пообедали, отправили отдыхать Луизу и Розалину и присели со Смушкевичем

у высокого дотлевающего камина.

-- Вот так и воюем, -- вздохнул он. -- Мало, чертовски мало самолетов. Соколы наши дерутся сам знаешь как. Да мало их... А как у вас?

Я рассказал о теруэльских переживаниях, о своих

планах, а потом признался, что трудно в нашем деле

работать с переводчицей.

-- Слушай. У нас тут пополняется интербригада.

Среди ребят много поляков и чехов. Наверняка кто-нибудь знает испанский, а? Сегодня же выясним это дело и найдем добровольцев для команды подрывников.

Узнав, что для работы в тылу противника нужны

люди, знающие русский, первыми явились к нам два

югослава -- Иван Хариш и Иван Карбованц.

Иван Хариш был приземист и плотен, Иван Карбованц -- худощав и высок. Товарищи по интербригаде в

шутку называли друзей Патом и Паташоном.

Впоследствии в отряде Доминго Харишу и Карбованцу дали прозвища Хуан Пекеньо (маленький) и

Хуан Гранде (большой).

Оба приятеля -- в прошлом моряки. Оба знали английский, французский, испанский и русский, а Иван Гранде вдобавок владел еще и итальянским.