Наследие Древнего - А.Никл - Страница 9

– Садист, – прорычал Борис и возмущённо встопорщил усы. – Я тебе всю коллекцию по “Звёздным войнам” сгрызу, диктатор недоделанный, вот как вернёмся, так сразу…

Я уже хотел его перебить, но внезапно на меня обрушилось осознание – мы вообще-то чёрт знает где, и до моей любимой берлоги отсюда, возможно, миллионы световых лет. Борис тоже осёкся на полуслове, словно прочитав мои мысли, и, кажется, даже немного поник, но моментально состроил важную морду и продолжил умываться.

Мы дружно помолчали.

– Убийца, – проворчал Борис.

– Что?!

– Что слышал! Сам угробился, да ещё и меня за собой потащил!

– Ты мне весь дом разгромил, скотина усатая! Если бы не ты, я бы никуда не поехал!

– Да, конечно, обвиняй невинного котика… Ты меня хвостатым Палпатином называл! Думаешь, я не знаю, кто это? И чего ты после этого ждал? Чтобы я мурчал у тебя на коленках?

– Да неужели ты умеешь мурчать? Я слышал только шипение и рыки… А, точно! Ещё я слышал урчание твоего живота, когда ты, пушистый гадёныш, ночью садился мне на лицо.

– Мне было холодно! Ты специально отопление не включал, чтобы я замёрз насмерть!

Я зарычал в бешенстве и потянулся, чтобы схватить Бориса за шкирку, но он вдруг замерцал, улыбнулся, как Чеширский Кот, и растворился в воздухе, чтобы через секунду приземлиться на трухлявый пенёк чуть поодаль. Он выгнулся дугой, сладко зевнул и насмешливо мне подмигнул. Белоснежный хвост лениво подметал землю.

– Ты меня убил! – возмутился я, но уже, скорее, по инерции. Бессловесной скотиной Борис мне нравился больше. Такому палец в рот не клади – откусит по локоть. Эх, а раньше бы только в тапки нассал…

– Нет, это ты убил меня, – возразил Борис, поднял правую лапку и выпустил когти. Они выглядели значительно острее, больше и опаснее, чем в нашем родном мире, и переливались под солнечным светом.

– Нет, ты!

– Нет, ты!

– Болван!

– Дурень!

– Облезлый кролик!

– Тупой двуногий!

Мы замолчали и уставились друг на друга.

– Мне всегда казалось, что ты приёмный, – снисходительно протянул Борис и прижал уши к голове. – И как у нашей мамы такая мышь уродилась?

– Для тебя она – Вера Петровна! – процедил я и снова попытался его поймать, но он поднырнул мне под руку, испарился и материализовался на границе с лесом. Мои пальцы сжали воздух. Я глубоко вдохнул и сказал: – Она твоя хозяйка. Ты кот, чёрт возьми!

– И что, я зародился из вакуума? – ядовито уточнил Борис, закатил глаза, поймав мой изумлённый взгляд, и пояснил: – “Дискавери”. Как думаешь, почему мой мозг весит больше, чем твой? Потому что я смотрю познавательные передачи.

– Потому что в тебе говна много, в животе всё не помещается, – хмыкнул я. На самом деле наша перепалка доставляла мне удовольствие и здорово прочищала мозги. Всего лишь вчера я был строителем и бизнесменом, а сегодня – уже древнее зло. Сложно сохранить здравый рассудок. А Борис – кошачье лихо с мерзким характером, но родное, близкое сердцу, напоминает о прошлом. И маме.

– Ну так это ты корм выбирал. Из-за тебя и пищеварение плохое, – фыркнул Борис.

– Ага, твой характер хрен переваришь. Ты за последний месяц сколько всего учудил?! Вазы все в доме разбил, обои подрал, на занавесках катался, плазменный телевизор скинул, бабульку-соседку напугал… – я с горячностью загибал пальцы. – Да ты доберману соседскому морду располосовал! Тебя нужно показать кошачьему психиа…

Я настолько вошёл в азарт, что сперва ничего не услышал. В реальность меня вернула холодная волна, обдавшая сапоги, и то, как распушился Борис и вперил взгляд мне за плечо.

За моей спиной раздался оглушительный грохот, который разнесся на многие километры.

Крепость накренилась набок и медленно заваливалась. Ворота перекосило, со стен падали пушки. Землетрясение накрыло весь остров, рябь пробежала по всему озеру.

– ВКУСНЯТИНКА! – прогремел детский звонкий голосок, и крепость сложилась как карточный домик, взорвавшись каменными фонтаном.

Борис настороженно покосился на меня.

– Ну как, весело на себя смотреть со стороны? – я с намёком кивнул на остров. Неизвестно, сколько времени я на берегу провалялся. Пора бы сваливать. Ноги в руки – и вперёд, познавать мир, пока жители из соседней деревни не заподозрили неладное. Уж этот грохот точно привлечёт лишнее внимание. – Сила есть – ума не надо.

– Не сравнивай меня с этим! – гневно мяукнул Борис и замерцал, заискрился. Через секунду от него остались только огромные зелёные глазищи, которые с прищуром смотрели на меня и изредка моргали. Он помолчал и уточнил: – А с чем, кстати?

Я поморщился, вспоминая панду, и ответил:

– С чем-то настолько же разрушительным, – я подождал, когда Боря горделиво распушит хвост, и добавил: – И тупым.

– Сам ты дурак! – вскипятился он, и зелёные глаза сердито прищурились. – Ты вообще хоть что-то делать собираешься? Ты затащил нас – тебе и вытаскивать!

– Вытащу, не беспокойся, – я многообещающе улыбнулся. – А вот когда ты превратишься в обычного кота… Вот тогда и поговорим. А то с телепортами легко умничать. Посмотрим, как ты заговоришь, когда я буду держать тебя за хвост.

– Я всё маме расскажу! – пригрозил Борис. – Не кормил, не чесал, не гладил, с кошками гулять не давал…

– Удачи, – пробормотал я, когда зелёные глаза вспыхнули и исчезли.

Я отряхнул штаны, поправил порванный рукав и шагнул к лесу, но застыл на месте – затрещали кусты и на берег вывалился босой плюгавенький мужичонка в потёртых штанах и… майке-алкоголичке? Он выставил перед собой худые руки, сжал кулаки и сурово нахмурился, и как раз в этот момент его взгляд остановился на мне.

– Разбойничаешь? – спросил мужичок.

– Нет, – ответил я, приготовившись драться.

– А, ну ладно, – он пожал плечами и вытащил из кустов огромный мешок. – Так громыхнуло, что у меня дно выбило. Хорошо хоть, уже на полянке присел… Дела свои сделал, сюда подхожу, а здесь ты топчешься! Я с перепуга и решил – засада! Я вообще человек пугливый, жене вон челюсть сломал, когда пьяным домой пришёл. А неча выскакивать со скалкой наперевес! Пугливый я…

– Понятно, – промычал я и отступил к деревьям.

Но было уде поздно.

– Спесивая Кассиопея! – мужичок, раскрыв рот, пялился на разрушенную крепость. Он издал невнятный звук, бессвязно запричитал и схватился за голову, дёрнул себя за волосы так, что между пальцами остались русые пряди. – Негодяи, тюрьму снесли! А кто ж мне за прошлый месяц заплатит? Ой, негодяи, пустили по миру…

Он бегал по берегу туда-сюда и ругал крепостных рыцарей на чём свет стоит, пока его внезапно не осенило – он застыл и, словно в замедленной съёмке, повернулся ко мне.

– Ты! – прокричал он. – Ты почему мне не сказал?

– Что не сказал?

– Что я старый дурак! Кто ж её сносить-то будет, там же Древний гниёт! А если тюрьма разрушилась, то… – мужичок лихорадочно затрясся. – Древний на свободе! Он вырвался и уничтожил башню… Ой беда, ой беда! Так это ж нашу деревню тоже уничтожит? А я только новый улей купил, дело хотел открыть… Так это что же получается – я зря деньги потратил? Ой-ой, зачем дуру-жену послушал? Можно же было с мужиками вина выпить!

– Да ладно вам, мне… э-э-э… бабка рассказывала, что он в этой тюрьме не одню сотню лет отдыхает. От него разве что кандалы и остались, – я попятился и нервно постучал по дереву, в которое случайно упёрся спиной. – А крепость старая, мало ли… Подземный ручей подтопил.

– Древний-то? Да он всю Созвёздную Коалицию вот где держал! – мужичок, искоса глянул на мою руку, сжал кулак и потряс им у себя под носом. – Он однажды против целой армии вышел, а все воины в ней – Метеоры и выше. Даже шесть Плеяд было… Или все десять? И Древний всех с землёй сравнял, на том поле до сих пор ничего не растёт, а земля – красного цвета.

– Ну, обычный человек, просто сильный, – я пожал плечами. – Столько лет прошло, новые герои выросли. Это в те времена Древний был непобедимым, а сейчас – прогресс, все дела. Если не силой, так умом и количеством задавят!