Я не желаю нагибать! (СИ) - Беренцев Альберт - Страница 4

Уж не знаю, почему я назвал его Петровичем. Возможно потому, что сосед уж больно похож на стереотипного мужика из баек.

Сосед вразвалочку подошёл ко мне, стуча о перила лестницы своим опустевшим ведром.

— Ты откуда знаешь, что я Петрович? — удивился сосед.

Вот это уже было нехорошо и странно. Тот факт, что я назвал его Петровичем, соседа удивлял, а вот портал — не удивлял совсем. А значит…

— Петрович, ты видишь это?

— Чё? — Петрович уставился в разверзшиеся на манер пасти чудовища двери лифта, — А. Вижу, конечно.

Фух.

Я выдохнул. Значит, я не сумасшедший.

— И что это по-твоему такое?

— Да опять рекламой наркоты весь лифт разрисовали, сволочи, — процедил Петрович, — И за что только консьержке платим? Вон еще и предвыборную агитацию этой жирной свиньи Мелкобуквина на стенку приклеили…

Я поглядел на лицо Петровича. Взгляд у соседа был недовольным. Но это был взгляд человека, который видит загаженный лифт, а не портал в другой мир.

Выходит, я всё-таки поехал кукухой. Мда…

— Слушай, я сейчас схожу за стекломоем и всё тут ототру! — продолжал тем временем негодовать Петрович, — А то у меня в этом лифте вообще-то дети ездят!

— Подожди-ка…

Я вырвал у Петровича его пустое ведро и запустил его в портал.

Раздался глухой стук — ведро явно ударилось о стенку кабины, а потом упало на пол лифта. Сквозь портал оно просто пролетело, но определенно осталось в нашем мире. Выходит, портал ненастоящий. А может просто не пускает внутрь себя мусорные ведра.

— Ты что творишь, дурак? — рассвирепел Петрович, — Наркоман что ли? Ты рекламу спайсов в лифте рисовал?

— Петрович, стой!

Но было уже поздно — мой сосед жамкнул кнопку лифта, чтобы тот случайно не уехал вместе с ним, а потом полез в кабину за своим ведром.

Тело Петровича прошло сквозь портал без всяких проблем, точно также, как и его ведро секундой раньше. Уже через мгновение сосед вылез из лифта, держа в руке своё пластмассовое сокровище.

Понятно. Судя по всему, ни соседей Петровичей, ни мусорные ведра этот портал не принимает. Так что тут два варианта — или я всё-таки сошёл с ума, или этот портал предназначен для меня лично.

С другой стороны, а кто я такой, чтобы для меня открывали личные порталы? Да и кто мог открыть его для меня? Знакомых в другие мирах у меня точно нет, насколько я помню.

— А будешь бузить — я в домоуправление пожалуюсь! — пообещал мне напоследок Петрович, скорее прячась от сумасшедшего меня в своей квартире.

Теперь я остался один на один с фиолетовой бездной.

Портал тем временем замерцал, его поверхность заколебалась. Там еще напоследок кто-то завыл, будто стая волков в далёких лесах, а потом изображение подернулось дымкой. Теперь я увидел какие-то странные куполообразные постройки и темные кривые силуэты. Как будто людские, но не совсем людские. Антропоморфные существа тянули ко мне руки. Казалось, нездешние твари о чём-то просили… или даже молили.

Ощущение близкого чуда было столь притягательным, что моя нога оторвалась от пола. Я готовился шагнуть в портал. Это движение далось не без труда, будто ботинок был сделан из чугуна и весил килограмм тридцать.

Шагнуть, что ли?

Это мой шанс. Шанс сбежать от серости, начать новую жизнь, найти наконец настоящего себя. Тот шанс, который выпадает лишь однажды в жизни.

Фигуры в портале колебались, они явно звали меня, но сами попасть в мой мир не могли. Они только приглашали меня в гости, открывали мне дверь, но войти к ним я должен был сам.

Вот только я не готов… Да и кто вообще может быть готов к подобному? Татарский, очнись! Это же шаг в глухую неизвестность, игра с полностью закрытыми картами! Даже Колумб, когда плыл в Америку, знал, что найдёт сушу и встретит на ней людей. Даже Нил Армстронг, когда высаживался на Луну, понимал, что Луна ни фига не из сыра сделана, что по ней можно ходить, а то и втыкать в неё звездно-полосатые флажки.

А я тем временем не имею ни малейшего понятия, что ждёт меня там, в портале. А если эти фигуры тянут ко мне руки, потому что им нужна жертва для тёмного ритуала? Что, если я войду туда, и мне сразу снесут голову какой-нибудь зачарованной секирой? Или вдруг на той стороне обитают людоеды, которые просто любят жрать рекламщиков?

Конечно, приятно думать, что я — избранный, которого зовут в другой мир, чтобы я стал там королём и спас всех от древнего Зла. Вот только вполне может оказаться, что фиолетовая дрянь — не портал для избранного, а просто чья-то волшебная Яндекс-доставка, через которую в другие миры тянут людей на котлеты. А я котлетой становиться совсем не хочу.

Конечно, в новом мире не надо будет платить ипотеку, там не будет депутатов Мелкобуквиных, и возможно там меня ждут прекрасные эльфийские девы… Но с другой стороны, вместо ипотеки там может оказаться какая-нибудь демоническая чума, вместо депутата Мелкобуквина — князь-тиран, который не будет грозить мне испорченной репутацией, а просто порвёт меня конями за первый же косяк. А эльфийские девы там могут быть с натуральными мужскими прибамбасами, слыхал я и про такие волшебные миры.

Нет, я не готов. Риски слишком велики. Проще говоря, это не то предложение, на которое стоит соглашаться вот так сразу. Возможно, если наладить какой-то контакт, обговорить условия и выбить нерушимые обещания не жрать меня…

Двери лифта закрылись.

Это произошло так внезапно, что я вздрогнул. Кабина зажужжала и поехала вниз: видимо, её вызвал кто-то с нижних этажей.

Я простоял в ступоре еще секунду перед запертыми дверями и только потом сообразил — да я же только что упустил свой шанс! Единственный, неповторимый шанс!

Понимание навалилось на меня как-то сразу, в одно мгновение. Оно закипело в моём шокированном мозгу, и я рванул вниз по лестнице, перескакивая сразу через три-четыре ступеньки. Так и ноги недолго переломать, но мне было уже всё равно.

Я опоздал? Или все же еще не поздно каким-то образом договориться, обговорить, наладить контакт… и шагнуть?

Проклятый лифт ехал не абы куда, а прямо на первый этаж. Я мчался вниз со скоростью падающей с крыши сосульки, едва касался ногами ступенек, скакал, как страдающий одышкой горный козёл…

На первом этаже я оказался одновременно с лифтом и только успел заметить, как в кабину заходят две школьницы. А еще я увидел, что портала в лифте больше нет. Он просто растворился, так что теперь стало видно то, о чём говорил Петрович — и рекламу спайса на стенах кабины лифта и даже агитацию кандидата Мелкобуквина.