Игрушка для генерала (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 38

Я вскочила на постели. Взмокшая, дрожащая, с мокрыми от слез щеками, искусанными до крови губами, и взвыла от отчаяния. В ярости отшвырнула подушку и вскрикнула от боли. Замерла. Медленно подняла рукав тонкой ночнушки и почувствовала, как вся покрываюсь мурашками — на плече расползался багровый кровоподтек, окружающий глубокую царапину. О Боже! На секунду меня затошнило от ужаса. Потом постепенно пришло и логическое объяснение. Я, наверное, так металась по постели, что ударилась об острый край прикроватной тумбочки. Выдохнула и босиком пошла на кухню ставить чайник. Вытащила пакет со льдом и приложила к плечу.

Эту неделю я одна — Стеф уехал в командировку после очередного скандала. Сейчас мы даже не созванивались. Я закурила и села на край стола. Сердце все еще гулко билось. А внутри осталось послевкусие…его запаха. Я помнила его так отчетливо, что мне казалось, он остался на мне.

Мне нужно что-то с этим делать. Так не может продолжаться. Или у меня поедет крыша, если уже не поехала. Я позвоню Инне. Она детский психиатр. Может, что-то посоветует. Нужно заканчивать с этим сумасшествием. Но даже рассказать об этом кому-то страшно, понимаете? Выложить всю душу, вывернуться наизнанку, понимая, что вас сочтут за чокнутую. Не каждый на это способен.

Инна назначила мне встречу. Захотела увидеться. Очень обрадовалась мне, мы не общались несколько лет. Иногда есть друзья, с которыми не нужно видеться и общаться каждый день. Они есть и все. У дружбы нет срока годности. У настоящей. Нет какого-то начала или конца. Она существует сама по себе, как и любовь. И ты всегда знаешь и чувствуешь это. Что человеку можно позвонить посреди ночи, и он придет тебе на помощь так же, как и ты. Спустя и десять, и пятнадцать лет молчания.

С Инной мы встретились вечером того же дня. Не в ее кабинете, а в нашем любимом кафе. Заказали себе мороженое, кофе, и с наслаждением погрузились в воспоминания, в общее прошлое. Она совершенно не изменилась, и, глядя ей в глаза, я понимала, как сильно соскучилась, внутри защемило от сожаления, что так долго не общались. Стало стыдно, что не звонила и не писала.

Я не знала, с чего начать, а она не торопила, поправляла короткие каштановые волосы за уши, размешивала сахар в чашке. Что-то рассказывала. Мы даже смеялись, и я видела, как искрятся ее глаза. Пришло понимание, что она счастлива, что, возможно, таки устроила свою личную жизнь, а я даже не интересовалась. И сейчас… сейчас обратилась лишь потому, что нужна ее помощь.

Потому что я запуталась, потому что мне кажется, я увязла в каком-то липком болоте и иду ко дну. Но самое страшное, что кроме меня это болото никто не видит…а что еще хуже — я тону в нем добровольно. Мои проблемы с мужем, на работе. Везде. Я саморазрушаюсь, и это нужно остановить.

Внезапно Инна накрыла мою руку своей.

— Что с тобой? Расскажи мне. Ты сама не своя. Ты не со мной, а где-то там. Внутри себя. Расскажи. Ты ведь поэтому позвонила мне?

— Я не знаю, с чего начать, — сжала руку Инны, и та переплела пальцы с моими.

— Это же я. Просто начни с чего-то. Начни с самого важного. С того, что мучает больше всего.

И я рассказала ей. Рассказала все. Она задавала вопросы, помогала не сбиваться. Когда я закончила, Инна уже сжимала обе мои руки.

— Ты не сумасшедшая, Мила. Не сумасшедшая. Посмотри на меня. Ты мне веришь? С тобой все в порядке. Так бывает. Ты творческая личность. Ты отдаешь всю себя этому процессу. Это естественно, что ты настолько погрузилась в него, понимаешь? Это говорит о том, что ты не пишешь просто так. Ты выдумала свой идеал, он зажил на страницах твоих книг, и ты увлечена им. Ты воплощаешь свою фантазию. Я не вижу в этом ничего страшного. Начни постепенно с этого выходить. Покажи своему сознанию, что его на самом деле не существует. Для этого есть куча способов, Мила. Ты только скажи мне — ты сама хочешь от этого избавиться?

Я тяжело вздохнула, повертела в пальцах зажигалку, подаренную Стефом. Вспомнила его упрёки…справедливые упреки. Подняла глаза на Карен:

— Да, хочу. Я хочу вернуться в реальность.

— Давай начнем тебя возвращать. Для начала напиши ему письмо. Выложи все на бумагу. Не так, как в романе, а напиши лично, адресно. Так ты избавишься от недосказанности. Скажешь ему то, что хотела, и попрощаешься. Начнем именно с этого. Я назначу тебе встречу на следующей неделе. Приедешь ко мне в клинику, расскажешь, как ты себя с этим чувствуешь, хорошо?

Я кивнула и с облегчением выдохнула. Спокойный голос Инны внушал веру в собственные силы.

— Я сейчас выпишу тебе рецепт на снотворное и успокоительное. Начни принимать. Начни спать по ночам. Уезжай куда-нибудь. Отдохни. На пару дней, на неделю.

Инна достала сумочку и желтый блокнот с рецептами. Я закурила и откинулась на спинку плетеного кресла, отпила холодный кофе. Мысли постепенно успокаивались.

Я приехала домой. Приняла душ, переоделась и села за стол.

Взяла лист бумаги и медленно выдохнула. Ну, вот и все. Последнее письмо к тебе, о тебе, для тебя. Последние строки, которые упомянут твое имя. И все закончится. Внутри поднималась тоска. Та самая, навязчивая, пробирающаяся по венам, заставляющая сжимать пальцы в кулаки и судорожно сглатывать пересохшими губами. Готова ли я? Хочу ли я этого? Господи! Я должна этого хотеть. Это правильно. Нужно выныривать и плыть к берегу.

Можно, я скажу тебе «прощай»?

Не жалея, даже не страдая,

Только душу мне мою отдай

Для тебя она теперь чужая

Можно, я скажу тебе «прости»?

Зная, что прощать ты не умеешь

Не прощай, а просто отпусти,

Даже если мне сейчас не веришь

Можно, я скажу тебе «забудь»?

Не меня, а просто то, что было

Я забуду тоже, как-нибудь

Не тебя, а то, как я любила…

(с) У. Соболева

Вытерла слезы тыльной стороной ладони. Подпись не поставила. Написала адрес который просто пришел в голову и бросила в ящик для почты. Внутри возникло чувство пустоты.

Когда вернулась домой, зазвонил телефон. Это был Степа. Я улыбнулась сквозь слезы. Ну вот. Все наладится. Все будет хорошо.

Мы долго говорили. Очень долго. Наверное, я больше года столько с ним не разговаривала. И сейчас, рисуя узоры на стекле указательным пальцем, я автоматически отвечала, старалась казаться милой, нежной. Такой, какой он знал меня всегда…

Когда нажала отбой, уже думала о том, как наконец-то уеду на море. Степан устроил мне сюрприз — отдых. И обещал, что приедет ко мне в конце недели.

Все, как советовала Инна. Я уеду и сменю обстановку Я буду гулять по улицам и наслаждаться свободой…Я буду счастлива и… я забуду о нём. Он ненастоящий. Несуществующий. Пойму это, и все станет на свои места.

Спустя несколько дней. В то странное и дождливое утро. Я распахнула окно настежь, впуская прохладный воздух. Таблетки так и не купила. Потом. Я начну принимать их потом. Пока что мысленно отпущу его, и завтра же займусь собой. Внизу мелькали машины. Город жил своей жизнью. Реальной жизнью. На велосипеде проехал почтальон и бросил что-то в наш почтовый ящик.

Конец первой книги

30.07.2023г