Первая Охота (СИ) - Якубович Александр - Страница 17

Вартан занял позицию у дверей, поглядывая на вырубленных деревенских. Если кто-то дернется, нужно будет добавить.

— Так говорят же, что ты в какой-то клетке заперся, уродец, — сдерживая злые слезы, выплюнул Гринн. — Трус! Сослуживцы погибали, а ты прятался!

— Хреново я прятался, раз меня пырнули в плечо ножом, — сказал я старосте. — Ты хоть понимаешь, в какую жопу лезешь, Гринн? Ты вообще знаешь, где я был эти две недели?

По глазам старосты я видел, что нет, он не знал.

— Я лежал в королевском госпитале, придурок. И меня допрашивал лично его высокоблагородие исправник Агиона. А потом меня привезли сюда, на учебу, на служебном автомобиле. Ты думаешь, с трусами так поступают, а?

Гринн только скрипел зубами и переводил взгляд с меня на трубу, что покачивалась прямо у его носа.

В какой-то момент купеческий отпрыск решил действовать. Гринн, извернувшись на кафеле, ухватился руками за трубу, пытаясь вырвать оружие у меня из рук. Я к такому исходу был готов — слишком он внимательно смотрел на мое оружие, да и Вартан среагировал, моментально приложив старосту своей трубой поперек горба.

Гринн тонко вскрикнул и трубу отпустил.

— Так вот, мразь, ты понятия не имеешь, о чем трепешься, — продолжал я шипеть, — нахера такой мусор как ты вообще в полицию идет?

— Пошел в жопу, Кейн. Трусливая мразь! Цыпленочек, что прячется по углам! — истерично рассмеялся Гринн.

Я быстро прервал его ерничанье ударом сапога по ребрам, после чего несколько раз ударил трубой по спине.

— Ты дебил, Гринн, и тебя давно следовало поставить на место, — сказал я. — Вартан, подержи.

Мы зашли слишком далеко, я это понимал, но ярость в груди так и кипела, так что когда Рисс замешкался, я еще раз приглашающе кивнул головой на скулящего Гринна, и Вартан подчинился. Дождавшись, когда друг усядется на старосту сверху, прижимая его голову трубой к кафелю, я начал урок.

— А теперь ты мне расскажешь, Гринн, кто тебя надоумил трепаться обо мне и о том, что случилось в участке, — начал я, вытягивая руку старосты на кафеле.

— Никто! Да и ничего не трепались! Так, слухи! — залепетал Гринн, пуская сопли.

Я покачал головой, перехватил поудобнее трубу и со всей дури опустил ее на руку рыжего ублюдка, чуть ниже локтя. Староста взвыл от боли, попытался вырваться, но Вартан держал его крепко.

— Я же все равно узнаю, рыжее ты чмо! — прокричал я в лицо Гринну. — Ты слишком тупой, чтобы этим заняться! Кто⁈

— Да никто! Никто!

Еще один удар, послышался хруст. Вартан вопросительно посмотрел на меня, но я только прикрыл глаза, мол, продолжаем, не дергайся.

Это было частью моего плана. Если кто-то в академии распускает грязные слухи о деле, которым интересовался лично его высокоблагородие исправник Агиона, то ему не поздоровится. Ведь дело явно было нечистым.

— Колись, мразь! Кто! — заорал я, в очередной раз поднимая над головой трубу.

Гринн был довольно сильным и я почувствовал, как швы на левой руке, которой я держал руку старосты на кафеле, стали расходиться. Дело дрянь.

— Баронет! Баронет Имир! Он рассказал! — заскулил Гринн, срываясь в рыдания. — Он сказал!

— И что он сказал⁈ — для верности я саданул трубой по кафелю у самого носа Гринна, отколов от плитки несколько кусков.

— Сказал, что ты крыса! Что ему отец рассказал! А что еще так я могу показать свою лояльность! Что меня позовут на прием!

— Куда позовут?

— К армейским! На танцы! — скулил Гринн. — После экзаменов баронет устраивает танцы! Обещал позвать!

Мы с Вартаном переглянулись. Дело пахло дерьмом, просто невероятно смердило. То, что я считал просто происшествием, которое быстро замнут, в итоге вылезло мне таким боком… А знали бы эти обсосы, что произошло там на самом деле…

Я поднялся на ноги, встал и мой друг. Гринн моментально подтянул под себя переломанную руку. Перед тем, как выйти из душевой, я напоследок плюнул на валяющегося на кафеле старосту и сказал:

— Знал бы ты, что там творилось, не трепал бы лишнего, мразь. Там люди погибли, а я не мог им помочь.

После этого мы с Риссом вышли из душевой обратно, в общую комнату казармы. Сокурсники, как и десять минут назад, тихо занимались своими делами, но по их лицам было видно, что они слышали все или почти все.

— Там, кажется, староста на мыле поскользнулся. И друзья его тоже поскользнулись. Сильно. Сходил бы кто в лазарет… — ни к кому конкретному не обращаясь, громко сказал Вартан.

Уже позже, когда страсти поутихли, адреналин схлынул, а избитых Гринна и его бугаев утащили в медпункт, нам с Вартаном удалось поговорить.

— Ты ему правую руку сломал, кстати, — сказал тихо Рисс.

— Волнуешься, что дрочить не сможет? — с иронией спросил я.

— Да не, для этого у него вон, минимум пара дружков есть… Я про то, что нас могут исключить… Или вообще под трибунал отправить…

Я только покачал головой, укладывая свои вещи в тумбочку.

— Поверь мне, никто нас не тронет. Особенно, когда выяснят причину. Может, еще и добавят…

— Слушай, Мал, а что там вообще… Ну… Что случилось? Как бы не мое дело, но ты возвращаешься, с раной, седыми висками и первым делом идешь ломать старосте руки… Нет, я понимаю, эта мразота заслужила, я бы и вторую, наверное, сломал, но… А как же стипендия? Как же наши планы?

В голосе Вартана слышалась тревога. Друг реально беспокоился, что я получил аналог фронтового синдрома, когда после потрясения бойцы слетают с катушек и перестают видеть берега. Мои действия отлично в эту картину вписывались, потому что раньше я даже и подумать о таком не мог — пойти гасить Гринна и его быков за пару смешков во время лекции.

— Много всего случилось, много… — уклончиво ответил я. — Может, когда и расскажу, да ты не поверишь.

— А ты попробуй!

Я только отрицательно покачал головой. Для себя я решил, что не буду втягивать Вартана в историю с безликой тварью, чем бы она ни была. Просто вернусь в участок и попробую решить этот вопрос самостоятельно.

— Как-нибудь в другой раз, — ответил я. — Давай спать, мне завтра на практику. Да и тебе ехать.

Рисс осуждающе посмотрел на меня, но ничего не сказал. Мы уже были взрослыми мальчиками. Захочу — расскажу сам.

Я улегся на койку и натянул на себя одеяло. Рана немного кровила, но повязка вроде справлялась. Завтра утром надо будет зайти к медикам на перевязку.

А потом — в участок, на практику. Я пока не решил, как именно буду охотиться на безликую тварь, но думаю, стоит начать с дома господина Наусса.

Джамару де Гранжу, лично в руки

Здравствуй, отец! Я знаю, что ты периодически получаешь отчеты от старшего офицера нашей группы, но, очевидно, Пириус не может рассказать тебе самого важного.

Твои источники ошиблись. Власти Агиона если и были рядом с реликвией, заполучить ее не смогли, во всяком случае, наша агентура и контакты в благородных домах никаких записей не обнаружили.

А вот то, что дядя Бренард был в городе, не вызывает никаких сомнений. Мне удалось попасть на последнее место его охоты. Судя по тому, сколько там было крови этих тварей, дядя нарвался на очень сильного скребуна, возможно, даже на целое гнездо. Я внимательно обследовала всю квартиру, но ни следов его крови, ни самой перчатки я так и не обнаружила, хотя я отлично знаю ее эту способность скрываться от чужих глаз. Я все еще надеюсь, что ему удалось сбежать, и сейчас он залег на дно в какой-нибудь пригородной канаве или землянке, чтобы сбить безликих со следа.

У меня есть еще новости и даже не знаю, хорошие они или плохие… Они тоже касаются охоты дяди, точнее его интереса к Агиону. Я знаю, что Сонша входит в красную зону и записи семьи говорят, что тут есть большой разрыв, который не затягивается до конца уже тысячу лет, но должна признать, у дяди тут был и свой собственный, личный интерес. Думаю, описывать причины его частых визитов на юг не стоит, я просто приложу фотокарточку одного из курсантов полицейского факультета местной академии, Маловера Кейна, чтобы ты сам мог убедиться в их поразительном сходстве.