Купола (СИ) - Горшков Тимофей - Страница 12

Мина тоже поднялась. На ее губах играла легкая улыбка. Поддавшись внезапному порыву, Андрей убрал прядь волос с ее лба и, заглянув прямо в глаза, сказал: “А ты — ты как феникс, восстала из пепла. И не нужно прятать свои ожоги, они делают тебя той, кто ты есть. Тебе осталось только это принять, потому что все остальные в братстве это уже сделали”. Брови Мины сошлись на переносице. На мгновение, ему показалось, что он пересек черту и задел её чувства. Он уже приготовился к удару в живот, но ее лицо неожиданно прояснилось, и она крепко его обняла. Пока он размышлял о том, будет ли нормальным обнять ее в ответ, прозвенел звонок, означавший скорое начало ужина.

У входа в столовую их ждал Артур. Увидев Мину без капюшона, он слегка напрягся, и ухватив ее за локоть, поинтересовался, все ли хорошо. Утвердительный кивок, похоже, озадачил его еще больше, поэтому он сконцентрировал свое внимание на Андрее:

— Как твоя тренировка? Хотя бы раз смог попасть по мишени?

— Не поверишь, но да. Ровно один раз и смог…

— Ну, ты главное не впадай в крайности.

— Не понял?

— Не расстраивайся, но и не обольщайся. Главное продолжать тренировки.

— И не думал их прекращать, не переживай.

— Постой! Слушай… с ней точно все в порядке?

— Более чем. По крайней мере, нет ничего, что она сказала мне, о чем ты не знаешь.

— Очень смешно. Ладно, пошли есть.

Еда была отвратительна, как обычно. Пока Артур с Андреем заталкивали ее в себя, Мина достала небольшую дощечку, нож, и стала что-то увлеченно на ней выцарапывать. Через несколько минут она перевернула её, продемонстрировав хищную птицу с длинным хвостом, взлетающую из языков пламени. Феникс.

Андрей рассчитывал, что после столь насыщенного дня он провалится в легкий сон без сновидений, но не тут-то было. Даже во сне ему не было покоя: он бежал по каким-то коридорам, затылком ощущая дыхание преследователей. Но вот за очередным поворотом показалась громоздкая металлическая дверь. Он налетел на нее — и вот уже стоит сразу за ней, ослепленный ярким солнечным светом. Кругом песок, но вдалеке видны пальмовые рощи: он оказался где-то в южной местности.

Спустя мгновение он снова ощущает близость преследователей и вновь окунается в бесконечную гонку, на сей раз проходящую по песчаным склонам. Дюны сменяют друг друга, а затем раздвигаются и открывают взору гигантский продолговатый объект, вертикально торчащий из земли. Космическая ракета призывно блестит на солнце, и Андрей вдруг осознает, что именно она все это время была его целью. Он должен любой ценой достигнуть её прежде, чем она взлетит.

Но сказывается промедление — преследователи нагнали его и теперь медленно берут в кольцо. Теперь он наконец-то может увидеть их — это люди в черной, плотно прилегающей одежде. Они безоружны, но ощущение угрозы от их присутствия просто зашкаливает. Руки внезапно тяжелеют — теперь в них зажаты ножи. Но Андрей швыряет их на песок — таких как эти они не напугают, а пускать их в ход против живых людей он не готов. Он кидается сначала в одну сторону, затем в другую, и ему почти удается вырваться из окружения этим обманным маневром, но его хватают за ногу, а затем прижимают к земле.

Ракета начинает взлетать, оставляя за собой облака дыма и пыли, но сквозь ужасный гул он с удивлением слышит свой голос, кричащий, что теперь они обречены. Но вот ракета врезается в небесный свод, и его пересекает алая трещина. А затем все небо раскалывается и из разлома начинает литься огненный дождь. Люди, державшие его кричат от ужаса и боли — и он кричит вместе с ними: в отличие от большинства последних кошмаров, на этот раз он сгорает вместе со всем миром.

Осознание того, что все это лишь сон приходит также неожиданно, как перемещение сквозь дверь или появление ножей в руках. Ему кажется, что еще мгновение, и он проснется, вырвется из власти кошмара, но вместо этого он поднимается из пепла. Теперь он ярко-красная птица, парящая на разбитым миром. Земля под ним начинает вытягиваться, превращаясь в узкую полоску металла — нож, летящий в темноту, навстречу двум светящимся глазам.

Он уже готов услышать каркающий хрип кошмарной детской игрушки, но вместо него раздается голос старейшины: “Просыпайся, пришло время перевернуть этот мир”. Андрей открыл глаза и увидел сонного Артура, мрачно выглядывавшего с нижней полки.

— Прости, я тебя разбудил? Сколько сейчас времени?

— Еще два часа до подъема. Дергаешься так, что вся кровать ходуном ходит, так и весь мир перевернуть можно. Спи давай.

Андрей попытался закрыть глаза, но сон уже не шел. Поэтому он спрыгнул с двухъярусной кровати, которую они делили с Артуром, и на цыпочках покинул мужское крыло спальни. После тепла кровати в коридорах было зябко — ночью седьмой купол слабее отапливался, в целях экономии энергии. Встряхнувшись, Андрей отправился в зал для медитации — посмотреть, получится ли у него снова вызвать состояние, нахлынувшее на него вчера.

Видения не появились. Впрочем время, проведенное наедине с самим собой, прочистило его голову от остатков суматохи из сна. Привычная беседа за завтраком на этот раз не завязалась. Мина в принципе не была активным собеседником, а Артур, обычно отдувавшийся за двоих, сегодня был мрачным и молчаливым. Не выспался, наверное. Зато Марсель, как и вчера, был полон энтузиазма. Когда Андрей нашел его после завтрака, тот усиленно молотил грушу.

— Марсель? Я смотрю ты сразу грузишь себя по максимуму.

— О, головастик. Это еще не максимум, поверь мне.

— Все равно, сразу после еды я бы не стал такого делать.

— А, точно, еда. Я стараюсь не особо питаться по утрам. Готов к нашей прогулке?

— Да, показывай дорогу.

Большую часть времени члены братства проводили на третьем этаже, где располагалась система очистки воздуха, и более верхних этажах, почти не использовавшихся по изначальному предназначению. Систему очистки Андрей в свое время изучил еще в шестом куполе: воздух последовательно прокачивался через ряд молекулярных фильтров, которые сначала удаляли из него водяные пары, а затем углекислый газ, метан и другие продукты жизнедеятельности человека. Напоследок воздух насыщался самой важной для дыхания компонентой: кислородом, получаемым гидролизом очищенной морской воды.

Марсель не стал задерживаться и бодро отправился к лестнице, ведущей на два более нижних этажа. К удивлению Андрея, проход вниз на первом этаже не заканчивался. В металле зияла черная дыра, в которую уходила импровизированная лестница из сваренных металлических балок. “Думаю, ты знаешь, что наш купол, в отличие ото всех остальных, буквально лежит на дне. Вот и возникла некоторое время назад идея зарыться вниз, в каменную породу. Кто-то даже продумал как проложить системы коммуникаций, но впоследствии оказалось, что нам элементарно не хватает рабочих рук для этого проекта, пришлось забросить” — ответил Марсель на немой вопрос.

Несмотря на разность в конструкциях, порядок технических этажей здесь был тот же самый — первый был занят трансформаторами, которые питали энергией все жизненно важные системы купола. На втором располагались водозаборники и система дистилляции морской воды. Очищенная вода уходила на гидролиз, а также на пищевые и гигиенические нужды, а просто морская направлялась в ионные котлы отопления.

Энтузиазм от экскурсии быстро сошел на нет. Как и в других куполах, нижние этажи были пыльными, шумными и практически безлюдными. Редкие технические бригады в большей мере наблюдали за совершаемой механизмами работой, да изредка заменяли выходящие из строя детали. Марсель минимально комментировал происходящее, но было понятно, что и он не особенно разбирается в устройстве автоматов вокруг.

Обход второго этажа подошел к завершению, и Андрей совсем погрузился в себя. Мысли были не очень веселые. Он ожидал, что здесь к техническому снабжению подходят более ответственно, и он наконец-то сможет в полной мере применить свои знания. Но, похоже, со старым миром умерла и тяга людей к познанию. Есть ли у тех, кто остался хоть какая-то надежда? Что будет, когда остатки ресурсов, падающих из космоса, иссякнут, потому что некому будет чинить добывающие их станции? Что произойдет, если системы жизнеобеспечения куполов откажут?