Измена: (не) прощу дракона (СИ) - Семёнова Екатерина - Страница 11

Стыд кольнул душу. «Ангелы небесные! Им пришлось и на доктора потратиться. Они и так ограничены в средствах, а тут ещё и я».

Я только укрепилась в решении уехать.

— Да, мне ещё не здоровится. — Я не стала отпираться. Ни к чему. — Но мне лучше, и я хочу поговорить с тобой и Стефаном. Только если не возражаете, давайте сядем на кухне. Как когда-то давно, когда ты, Стефан, ещё был помолвлен с Милли и приходил навестить её в приюте, и нам дозволялось всем вместе посидеть за чашкой чая в кухне. Конечно, под строгим взором наставницы. Помните?»

Милли улыбнулась и с нежностью, такой тёплой и уютной, посмотрела на мужа. «Вот она любовь».

Стефан поднялся с дивана, поставил на ножки Адриана, с которым нянчился, и приобнял Мелиссу.

— Конечно, помню. Наставницы всегда так грозно смотрели, что у меня не то что чай, слова в горле застревали. Я, наверное, казался неуклюжим молчаливым болваном.

— А я думала, это ты от любви и восхищения моей красотой не находишь слов.

Милли легонько щёлкнула Стефана по носу.

— Ради тебя я готов был еженедельно терпеть эту пытку. Считай, это были мои подвиги во имя прекрасной дамы.

Он притянул Мелиссу поближе и поцеловал в лоб. Они оба тут же смутились, наверное, решили, что мне неприятно наблюдать их счастье.

— Я безмерно за вас рада! — ничуть не кривя душой, воскликнула я. — Время идёт, а вы всё так же дорожите друг другом. Мне не досталось такой удачи в жизни, но радость видеть вас счастливыми от этого не меньше.

Мы прошли на небольшую кухоньку, ярко освещённую солнцем, и Милли засуетилась у плиты. Она уставила стол блюдами и заставила меня есть, иначе угрожала ничего не слушать и отправить обратно в постель. Стефан не отставал от неё, двигал еду ко мне поближе, а когда думал, что я не вижу, подкладывал в мою тарелку сыр и кусочки телятины. Аппетита не было, но, чтобы не расстраивать друзей, я принялась за бульон.

— Я очень вам благодарна. В такую сложную для меня минуту вы не оставили меня. Хотя могли занять сторону Флориана. Помнишь, Милли, как нас учили в приюте? Муж — царь и бог, и жена не смеет перечить ему.

— Дорогой! — обратилась Мелисса к Стефану. — Закрой ушки. Не слушай Аурелию, это у неё от жара.

Стефан рассмеялся.

— Не могу больше обременять вас, — продолжила я. — Моя грустная история не должна омрачать ваш дом. У меня есть драгоценности, фамильные. Я хочу продать их. Не от своего имени, конечно. Не желаю быть в центре пересудов и отвечать на неудобные вопросы. Стефан, ты поможешь мне? Денег должно хватить на покупку какого-нибудь жилья.

Я выложила всё начистоту, не заботясь, достойно это или не достойно герцогини Даклид. Для меня это перестало иметь смысл.

— Но, Аурелия, разумно ли это? Ты так берегла эти драгоценности, ведь это же всё, что осталось у тебя от родителей! Не лучше ли остаться у нас? — Мелисса с сомнением смотрела на меня, а потом повернулась к мужу: — А ты что думаешь?

Стефан долго-долго на меня смотрел, потом серьёзно ответил:

— Я думаю, Аурелия приняла решение, и просто ставит нас перед фактом, а не спрашивает совета.

Я улыбнулась, не ожидала от него такой проницательности.

— Всё верно, Ваше Сиятельство.

— Да сможешь ли ты жить одна? — всполошилась Милли, она поднялась, стала нервно убирать посуду со стола. — Сама со всем справляться? И тебе понадобятся слуги. А хорошую служанку найти целая проблема. То древние старухи, то молоденькие девицы, которые умеют только глазки строить и… ой, — Мелисса осеклась и в ужасе отступила. — Прости…

Стефан так и замер с ложкой в руке.

Я внутренне сжалась, но постаралась ответить как ни в чём не бывало.

— Мелисса, присядь. Как мне быть, решаю теперь только я. Считаю, что муж больше не должен диктовать мне условия, не имеет морального права. Да, мне будет сложно. Я на распутье, и нет готового ответа, что делать. Мне надо подумать как жить дальше, и сделать я это хочу в одиночестве. Прошу вас, поддержите меня в этом решении. Мне не легко, и кроме вас не на кого рассчитывать.

Давно я так откровенно не говорила о своих чувствах.

Стефан и Милли переглянулись.

— Ладно, будь по-твоему, — тихо сказала Милли. — Правда, Стефан? — Он задумчиво кивнул, и Мелисса продолжила: — Только пообещай, что придёшь, если возникнут сложности.

— Конечно, Мелисса, непременно.

В дверь робко постучалась гувернантка, мисс Маргарита.

— Ваше Сиятельство, — взволнованно обратилась она к Стефану, — там… там приехал Его Светлость герцог Даклид.

Четыре с половиной года назад

— А ты умеешь превращаться в дракона? — Мы шли рука об руку с Флорианом, и я упивалась радостью, что могу теперь называть его женихом. Официальный приём в «Пылающих небесах» в честь нашей помолвки был в разгаре. Но все эти серьёзные высокопоставленные гости, помпезность их речей внушали мне страх, а на Флориана навевали скуку, и мы улучили время, чтобы прогуляться по саду. Я поёжилась от порыва ветра. Уже чувствовалось дыхание зимы. На голых ветках кустов и деревьев поблескивал иней первых заморозков. — Мне кажется, о недостатках нужно сообщать до свадьбы. Вдруг после свадьбы окажется, что ты храпишь, объедаешься на ночь или превращаешься в большую-большую ящерицу.

Я жеманно состроила глазки, и Риан рассмеялся.

— Не делай так. Роль кокетки тебе не идёт. И да будет тебе известно, моя дорогая невеста, драконы не ящерицы, это раз, а два, я не превращаюсь в дракона.

Флориан остановился, шумно выдохнул, и пар пошёл у него изо рта. Я прищурилась.

— Уверен, мой дракошка? Вот уже дым идёт.

Флориан нахмурился, терпеть не мог, когда я дразнила его «дракошкой». Но стоило ему взглянуть на меня, он улыбнулся, открыто и искренне, я это чувствовала.

— Есть старинная легенда, — начал Флориан и легонько закружил меня в танце под звуки музыки, доносившейся из особняка. — Очень-очень давно, так давно, что даже материки и океаны были другими, населяли землю люди и драконы. Хоть драконов было мало, они, властители неба, держали всех в страхе. А магия людей была слишком слаба и ни на что не годилась. Но однажды один из драконов, самый большой и старый, гордой стрелой взмыл вверх, но рухнул с небес. Он лежал, и золотая кровь стекала по камням. Никто из людей не пожалел дракона, они только радовались, что на одного грозного повелителя станет меньше. Но всё же нашёлся человек с добрым сердцем. Ночью женщина подкралась к смертельно раненому дракону, не испугалась огромных клыков и острых когтей. Дракон так ослаб, что даже пламя не вырывалось из его пасти. Женщина напоила дракона и спросила: «Как помочь тебе, о небесный повелитель?» Дракон чувствовал приближение смерти, но он так не хотел умирать. Сквозь шумное дыхание, женщина различила слова: «Когтем моим рассеки свою грудь. Смешай кровь сердца своего с моей, той, что течёт из ран. Не бойся, человек, ты не умрёшь, а я продолжу жить в тебе». Женщина так и сделала, смешала свою кровь с драконьей. В тот же миг дракон превратился в пепел, а женщина почувствовала, как драконье пламя разливается в её жилах. Через год она родила сына. И не было никого сильнее его — первого человека-дракона. Обрёл он небывалое могущество. Каждый его потомок унаследовал этот дар. Мы, те, кого называют драконами, несём в себе кровь того самого первого мага-дракона. — Флориан сделал ещё несколько танцевальных движений и остановился. — Но в дракона я не превращаюсь. Так что я идеален, моя невестушка. А какие же недостатки у тебя? Тратишь баснословные суммы на сумочки и шляпки? Или по секрету всему свету разбалтываешь тайны? А может, — он изобразил гримасу ужаса, — лезешь в политику?

— Нет, нет и нет! Что за гнусные обвинения.

Риан уткнулся носом в мои волосы и прошептал:

— Я знаю, что нет. Раз моё сердце выбрало тебя, значит, ты само совершенство.

Он наградил меня нежным поцелуем, вздохнул и подал руку.

— Мы возвращаемся? — спросила я. Так хотелось ещё немного побыть наедине.