Всему миру вопреки (СИ) - "Mila Zizulla" - Страница 1

Я вышла замуж в 20, по наставлению родителей. Не сказать, что я была счастлива, но что сделано, то сделано. Мы с мужем жили обычной жизнью: дом — работа- быт. Бывали, конечно, ссоры, недопонимания. Но это бывает в любых семьях. И может со временем, у нас бы всё наладилось, вот только в моей жизни появился он…

Иногда любовь, как тяжёлая болезнь, внезапно и беспощадно врывается в твою жизнь. Она разрушает тебя до основания, окрыляет и заставляет дышать, а в это время совесть мучительно съедает тебя изнутри. Семья, муж, традиции, мораль… Мораль до последнего сражается за твою жизнь, пытается уберечь от ошибок и наставить на правильный путь. Но страсть порой слепа и жестока. Ей всё равно на доводы рассудка, она не понимает слова "нет". Этот мужчина чужой, он мимолётный, он приехал по делам и стал моим начальником. Он ничего мне не обещал, но нас тянет к друг другу, как магнитом. И будь, что будет, я устала сопротивляться.

"Будьте осторожны с окружением, в котором вы находитесь, потому что оно формирует ваш характер и влияет на ваши действия."

(Зиг Зиглар)

Дождь барабанил по стеклу, видимость на дороге близилась к нулю. Автомобили нервно сигналили друг другу, яркий дальний свет встречных фар слепил глаза. Я ехала домой на машине, итак паршивое настроение ухудшилось ещё больше. Я потеряла свой любимый браслет с изумрудом, который мне подарили родители на 14 лет. На нём были выгравированы их инициалы.

Радио как будто нарочно работало плохо, постоянно были помехи, и я со злостью его выключила. Не день, а сплошное разочарование.

Меня зовут Лейла Алиева и недавно мне исполнилось 21. Я учусь на четвёртом курсе факультета архитектуры. Я была из тех счастливчиков, кто уже с подросткового возраста знал, что ему интересно по жизни и к чему лежит душа. Математика, рисование и физика — это моё всё.

Я хорошо сдала школьные экзамены, и даже прошла на бюджет в топовый Московский университет. Я засыпала с мыслью о том, что буду учиться именно там. Но как сейчас помню тот вечер пятницы, когда отец сказал, что никто не собирается отпускать меня одну в чужой город. Да ещё и прямиком в столицу, где, по его мнению, царит один разврат. Он ставил под сомнение вопрос о получении мной высшего образования. Считал, что мне это не нужно, ведь мои старшие братья местные университеты закончили, а толку всё равно нуль. Да и зачем девушке учиться в институте, если всё равно будет сидеть дома?

Всю свою сознательную жизнь я наблюдала за взаимоотношениями мамы и папы. Отец был неоспоримым авторитетом в любых вопросах, начиная с того, чем будет заниматься моя мать, и заканчивая делами на работе. У него существовала своя идеология мира, свои представления о правильном и важном, и эти "правила жизни" прививались нам, его детям, с рождения. Особенно отец чтил понятие "чести семьи". Но что конкретно подразумевалось под этим термином, понимал похоже только он сам.

Наверное, из-за его непростого характера и взрывного нрава, мама почти никогда ему не перечила. Меня она учила такому же: терпению, смирению, покорности. "Будь умнее и промолчи, не нужно с пеной у рта доказывать свою правоту" — говорила мне она. И я научилась молчать, тихо проглатывая слёзы обиды. За много лет мантра "терпи и промолчи" въелась мне в душу настолько, что я уже на автомате при любой конфликтной ситуации пряталась в мысленный "домик", замолкала и ждала, когда отец перестанет злиться.

Но в этот раз мама встала на мою защиту и попыталась доказать отцу, что у меня есть хорошие способности к точным наукам и губить такой потенциал- это грех. Моя любимая мама, которая в детстве сама отвела меня в кружок по рисованию, а затем по моей просьбе и в кружок "юный математик", где я с упоением решала задачки и участвовала в местных олимпиадах.

Весь вечер мы уговаривали отца и в итоге он сдался, но согласился лишь на местный университет. А я, боясь упустить хотя бы такую крохотную возможность поступить хоть в какой-нибудь ВУЗ, лишь бы не сидеть дома, смирилась и загнала мысли о поступлении в Москву в отдалённые уголки подсознания. Я спокойно училась 2 года, считая что всё в моей жизни идёт размеренным чередом, хотя и не совсем так, как я планировала изначально. Я радовалась, что могу изучать то дело, которое люблю. Однако к концу второго курса отец объявил, что хороший друг его семьи ищет невесту для своего сына. Что я уже взрослая, и настало моё время создавать свою семью. Я была против такого решения, и впервые в жизни взбунтовалась. Пошла наперекор воле отца. Собрала вещи, документы и сбежала из дома. Спряталась у знакомой. Но меня довольно быстро нашли и вернули в отчий дом. Был настоящий скандал: с криками, угрозами и даже оплеухами. В ход пошли манипуляции, принижения и обвинения о моей чёрной неблагодарности и гнилой сущности, которая хочет опозорить родителей и вот так по- свински поступить с самыми дорогими людьми. Отец гневно ходил по комнате, мама сидела на полу на коленях и шептала какие-то слова из молитвы, отрешённо глядя куда-то в пустоту, раскачиваясь вперёд и назад. Я также сидела на полу, опухшая щека и разбитая губа нещадно болели. Жгучие слёзы стекали вниз и застилали глаза. Наконец, отец встал передо мной и сказал:

— Посмотри на меня. — но я продолжала смотреть вниз и лишь крепче обняла себя руками. Отец повысил голос, из-за чего я вздрогнула. — Неблагодарная дрянь. Не знаешь своего места, порочишь честь семьи. Я уже дал обещание Хасану, что ты выйдешь замуж за Саида. И ты хотела вот так меня подставить? Хороша дочь, ничего не скажешь. — я всё же подняла глаза на отца, и увидела как он нервно трогает свою бороду. — Хотел с тобой по- хорошему. По-человечески. Но по-хорошему ты не понимаешь. Выбирай: либо выходишь замуж за Саида, поступаешь как все адекватные девушки и слушаешь своего отца, либо запру тебя дома и до конца своих дней будешь сидеть тут взаперти. Никакого университета, никакой учёбы, единственное место, куда ты будешь ходить- это мечеть. Будешь молиться и просить Аллаха дать тебе смирение и ум, раз не понимаешь как плохо ты поступила со своими родителями.

Я волком смотрела на отца, на братьев, что стояли в стороне и просто наблюдали. Невестки сочувственно смотрели на меня, но тоже не решались вмешиваться. Я повернулась к маме и подползла ближе.

— Мама…Мама, прошу. Я его практически не знаю. Мне всего 19… - но мать никак не реагировала. — Мама! — вскрикнула я, тормоша её руками и рыдая уже на полную. — Помоги мне, мама!

— Делай, как говорит отец. Он тебе зла не желает. — она наконец-то посмотрела на меня, и я увидела, что она действительно с ним согласна. Наверное, в этот самый момент в моей душе что-то надломилось. Те нежные чувства и привязанность, которые я с рождения испытывала именно по отношению к моей дорогой маме, вмиг оборвались. Образовалась зияющая дыра внутри, которая, как трясина, затягивала меня в отчаяние, в удушающее чувство неизбежности и безысходности. Мне казалось, что в меня воткнули нож и медленно поворачивают, смотря как я корчусь от боли. Именно в этот самый момент я поняла, что абсолютно одинока в своей беде. И никто мне уже не поможет.

Выбирая из двух зол, надо выбирать меньшее. Я согласилась на свадьбу с Саидом. Про мой побег все постарались забыть и сделать вид будто никакого сопротивления с моей стороны никогда не было и нет. Родители, невестки и братья были несказанно счастливы, а я будто впала в анабиоз. Закрылась в мысленный купол и не хотела оттуда выходить. На самом деле я хотела заснуть и больше никогда не проснуться, мне казалось, что моя жизнь закончилась ровно тогда, когда я дала согласие на брак с совершенно посторонним мужчиной. Саид Алиев был сыном давнего знакомого нашей семьи. Не смотря на достаточно дружественные отношения между нашими родителями, Саида я видела всего пару раз за всю жизнь. Это был достаточно высокий и крепкий парень, спортивного телосложения и обычной наружности. Как своего потенциального спутника жизни я его никогда не рассматривала. Поэтому, когда я узнала за кого именно отец хочет выдать меня замуж, всё моё нутро воспротивилось, ведь никакой влюблённости или даже толики симпатии я к нему не испытывала.