Ванька 3 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 18

Нас подвели к вагонам. Они были тоже поменьше уже мне привычных.

— Когда «Паллада» покинула Японию, их самоучка Танака Хисасигэ без всяких чертежей сделал точную копию русского паровозика. Она, к слову, вполне нормально работала…

Про японского талантливого мастера я услышал уже в вагоне.

Глава 29 Полковник Коно

— 畜生・ちくしょう (1)

Сколько же их ещё будет!

Везут и везут…

Конца и края партиям нет…

Вся Япония скоро в один лагерь для военнопленных превратится…

Нагои, Хиросима, Фукуджама, Осака, Химеджи, Маругама, Сидзоокаэ, Дайри, Фукуока…

Десятки лагерей…

Комендант лагеря Мацуяма полковник Коно сегодня будто встал с левой ноги, всё его раздражало.

Да, наши нынешние одержанные победы демонстрируют превосходство жёлтой расы над белой…

Всё так, так, но…

Причиной недовольства полковника Коно являлись опубликованные им две недели назад записи, в которых говорилось о положении военнопленных в лагере Мацуяма. Вернее, не сами записи, а реакция на них военного министерства. Видите ли, все материалы, что касаются русских военнопленных, должны теперь сначала проверяться военным министерством, дабы убедиться, что они не содержат ничего, что могло бы повредить дипломатическим отношениям с Россией в послевоенный период.

— 糞 (2)

Устроили из лагеря какой-то выставочный центр!

Готовы почти на руках носить этих пленных!

Глаза полковника Коно метали молнии.

Как это нелепо, видеть во время войны на страницах японских газет словосочетания «почетный пленный», «почетная сдача в плен»!!!

Какая здесь честь? Какой почёт?

Это случай, когда вся наша воинская ответственность сходит на нет!!!

Это, конечно, не преступление — сдаться, когда сломан твой меч и все силы воина исчерпаны, но — почетом здесь и не пахнет…

Превращение в пленника — это огромное унижение, особенно по сравнению с чужой смелостью…

Погибнуть на войне — вот большая честь…

Полковник Коно закурил. Настроение его от этого не улучшилось.

Сегодня же, да, да, сегодня же он устроит конфискацию всех кортиков, кинжалов и сабель у пленных русских офицеров. Это Ноги позволил русским офицерам продолжать носить холодное оружие согласно статьям о капитуляции. Здесь не Порт-Артур, а он не Ноги…

В течение получаса было готово соответствующее постановление по лагерю военнопленных Мацуяма, приписанному к 11 армейской дивизии.

«Почётные пленные»…

Нет у них чести…

Прав об был, когда вчера наказал этого пьяного русского офицера, нанёс ему удары саблей по голове, ногам и бедрам…

Не один он так про этих русских думает, так мыслит большинство японских офицеров.

В этот момент мысли полковника Коно с русских пленных переметнулись на местное население. Слишком легкомысленно они относятся к пленным, ослепила многих жажда выгоды, слишком сильно они стали почитать Бога Плена. Ремесленники просто наводнили округу, шьют обувь европейского образца, предлагают на каждом углу пленным русским офицерам искусно обработанные черепашьи панцири, изделия из слоновой кости, лаковые миниатюры… Устраивают для русских и экскурсии по местным достопримечательностям, для них же широко распахнули свои двери все злачные места…

А местный муниципалитет!!! Под нажимом торговцев и предпринимателей даёт всё новые и новые разрешения для приема партий военнопленных! Направо и налево раздаются положительные решения об аренде домов для проживания русских офицеров с их подчиненными!

Ещё и на питание они постоянно жалуются!!! Нормы пайка японского солдата им не хватает!!! Порции им малы!!! Шестьдесят сен на питание в день русского офицера и тридцать — солдата, когда японский солдат питается в день на шестнадцать сен!!!

Завтрак! Обед! Чаепитие! Ужин! Рыба мелкая и с костями!!!

До чего дошли!!! Выдаем разрешения всем желающим на наем личного повара!!!

Полковник Коно скрипнул зубами.

В России на питание пленного японского солдата тратят всего четырнадцать копеек в день…

Дают только жидкую кашу, хлеб и чай…

Нет, он наведёт в лагере порядок…

1 — что-то типа нашего — «черт побери»

2 — что-то типа нашего — «черт»

Глава 30 Нити жизни

Нити жизни в полотне мира у всех разные.

У кого-то — коротенькая-коротенькая. Несколько раз трепыхнётся сердечко малютки, втянут и вытолкнут из себя воздух его лёгкие. И — всё. Но, даже и тут следочек от него останется. В виде циферки в статистике младенческой смертности.

У кого-то нить жизни длинная. Тянется и тянется. Десять, двадцать, тридцать, сто лет… У некоторых и ещё больше. Конца у нити не видно.

У большинства она прямо идёт, никуда не сворачивает. Тихо-мирно этапы жизни на ней откладываются.

У других — такие зигзаги выделывает…

Так натягивается, что должна уже лопнуть, а гляди ты — дальше потянулась.

Пересекаются ещё нити жизней разных людей, вместе свиваются, в узелки связываются. Некоторые из них крепкие, а какие — быстро распускаются.

Одни нити рвут другие. Такое тоже бывает.

Нить жизни Ивана Жукова сначала прямо шла. Родился, в детский сад ходил, пришло время — двери школы перед ним распахнулись. Октябрёнок, пионер, комсомолец. Абитуриент, первокурсник. Второй курс медицинского института, третий.

Тут бы с Мишкой ему на лекцию к Соломону Соломоновичу и опоздать…

Не проник бы тогда мутировавший вирус в его молодой организм.

В результате этого нить жизни Ивана Жукова с полотна нашего мира в чужое затянуло. Нет к настоящему моменту научного объяснения, как так могло случиться. Однако, сейчас эти два полотна миров нитью жизни Ваньки продолжают быть сцеплены. Ниточка из одного в другой перескочила, соединила их. Временами она струной натягивается, звенит от напряжения, но каким-то чудом не лопается. Когда — свободно провисает.

Вплелась нитка Ивана в новое полотно, но здесь уже не пряменько потянулась, а туда-сюда её неведомая сила так и дёргает, причудливый узор плетет с участием нити жизни бывшего третьекурсника. Узлов на неё — на семерых будет достаточно…

Не встреть он внучка Мадам, как бы тут его жизнь сложилась?

Однако — встретил. Через это в пермские леса попал, в избушке кости искателя сокровищ бьярмов обнаружил. Похоронил их как положено.

Добрые дела вознаграждаются. Не всегда, правда. Как говорится — не делай добра, не получишь и зла. Тут Иван Жуков за свои дела праведные золотые фигурки зверей получил. Вроде и не плохо, но в придачу к ним — незваных гостей за его головой…

Хорошо, что нить жизни Ваньки в психиатрическом отделении Вятской губернской земской больницы с нитью одного пациента — Агапита переплелась. Он и спас его от гибели, не дал ниточке оборваться.

Федор… Не сел бы в его сани Иван Жуков, не превратилась нить его жизни в стальную проволочку. Попробуй такую порви — руки до кости поранишь. Вроде и не толста, а крепкая.

Переплетение нитей Ваньки и земского фельдшера Павла Павловича своим результатом имело качественную трансформацию жизни попаданца. Только плын делает кулачного бойца настоящим бузником. Познав плын, Иван свою нить жизни сделал, что уж тут таиться, алмазной.

Благодаря Илье Ильичу, авторитетному московскому антиквару, золотые зверьки были Иваном Воробьевым, под таким именем и фамилией бывшего третьекурсника в новом мире знали, не проданы. Это на Дальнем Востоке жизнь ему и спасло…

Там же несостоявшийся ротный фельдшер оборвал одну не простую ниточку жизни. Убил в честном бою японского офицера со знаками различия второго лейтенанта. Ямада Отодзо не выстоял против искусства российского бузника.

Нить жизни Ямада Отодзо уже тогда золотом отсвечивала. Чуть-чуть, и не встретился бы он во рву перед редутом с Иваном Жуковым. В штабе 3 кавалерийского полка ещё вчера бумагу получили о его производстве в лейтенанты и переводе на должность инструктора Военного колледжа сухопутных войск.