Возведение (СИ) - Гуринов Александр - Страница 22

— Рад, что тебе стало легче, — сказал и поднял руку.

Все трупы поднялись с пола и отлипли стен, чтобы собраться в одном месте, кровь, плоть, органы, кости, или части всего перечисленного, стали стремительно отделяться от стен и всех поверхностей, даже с кожи и одежды Урела и Сараны отделилась каждая капля крови и каждый кусочек плоти. Всё это стало собираться в одном месте, в центре комнаты, превращаясь в довольно жуткую массу, а когда всё собралось в одном месте, огромная сила давления стала просто сжимать массу. Хруст костей и звук рвущейся плоти, вот что было слышно, пока вся масса не сжалась до состояния твёрдого, очень плотного камня, размером с мяч для большого тенниса, из которого стремительно испарилась вся влага, Оставив только твёрдую, горячую массу, что я уже рефлекторно охладил криокинезом.

Каменный шарик полетел ко мне и влетел в руку.

— А у такого изделия получился неожиданно красивый узор на поверхности, — сказал я, вертя в руке темно-красный камень, который был покрыт действительно красивым и завораживающим узором, что чем-то даже напоминал некоторые минералы, вроде тигринного глаза, с Земли, только узоров и линий тут получилось куда как больше. — Не хочешь сувенир?

Мой вопрос и взгляд, обращённый к Урелу, заставили его тут же отрицательно покрутить головой из стороны в сторону.

— Ну смотри, красивый сувенир, ведь, — сказал я, убирая камень в Анклав, решив решить потом, куда его девать, чтобы не захламлял одно из моих пространств.

— Господин, — обратил на себя внимание Урел и посмотрел на лежащую без сознания колдунью. — Что делать с ней?

— Ничего, — пожал я плечами, подходя к ней, пока её подняло в воздух, развернув ко мне, — Все что нужно, с ней я сделаю сам.

Преодолеть ментальную защиту колдунью было сложнее, чем я привык, было заметно, что она целенаправленно занималась тем, чтобы укрепить свои ментальные барьеры, что, в общем-то, не удивительно, если знать, что тут существуют ментальные маги, телепаты, но на магический манер.

Войдя же в неё, я начал заниматься просмотром памяти, довольно быстро найдя тот момент в её жизни, когда она занялась обучением магии. С этого момента я максимально использовал ментальные способности, став воспринимать её воспоминания, образы, так, как воспринимала их она — через все органы чувств, да ещё и благодаря эмпатии, воспринимал даже тончайшие эмоции, тогда ещё, девочки. По сути, сейчас я не просто смотрел её память, я, буквально, проживал жизнь Сараны в её теле, в её разуме и сознании, словно это жил я.

Сарана оказалась родом из семьи довольно известного и по сей день торговца в третьем поколении, чьё дело он и в этот раз передал своему сыну. В семье у неё был старший брат, который и стал наследником отца, младший брат и младшая сестра, которая, к сожалению, умерла из-за стремительно прогрессирующей болезни. Как можно понять, она вторая в семье, второй ребёнок. Однако в возрасте десяти лет у девочки выявили магический талант и отец, увидев в этом шанс стать ещё богаче, ещё известнее, ещё влиятельные, довольно ловко, как я вижу со своей точки зрения, манипулируя дочерью, привил ей сильный интерес к магии, а после, вложив в это дело не мало денег, отдал её на обучение к личному мастеру.

Как узнала позже от учителя на занятиях, в мире превалирует две методики обучения — более масштабная, стандартизированная, в некоторой мере, а именно — обучение в школе и, после, в академии магических искусств, а также более дорогая, элитная, отчего не все могут себе такое позволить, методика личного ученичества, когда учитель сам, на протяжении многих лет, взращивает своего ученика и делает из него мага.

Именно таким методом и решил воспользоваться отец Сараны. И не прогадал.

У девочки, как оказалось, был прирождённый талант в области магии, в частности, ей очень легко удавалось осваивать магические практики, направленные на создание артефактов. То есть, девочка реально творила, как художник картину. И, например, кинжал, которым иллюзионист атаковал меня, являлся её работой и работа, как признавали все, была более чем на высоком уровне!

Когда её учитель раскрыл этот талант, он сразу же стал взращивать его. Сам он в этом разбирался довольно посредственно, но его знаний, которые он передал, оказалось достаточно, чтобы девочка и сама дальше могла работать в этом направлении, уже через семь лет обучения полностью превзойдя учителя в таком подразделе магии, как артефакторика, а ведь и сам её учитель, пока учил её и работал с артефактами, набрался опыта и умений.

Однако, не только с артефактами девочка была хороша. За что она и попала в эту четвёрку охраны графа, так это за её навыки в создании защитных барьеров и заклинаний. В этом она так же не уступала учителю уже в середине обучения, проигрывая лишь в магическом резерве, но компенсировала это, когда смогла совместить артефакты и защитные заклинания. Она была одним из магов, которые занимались созданием чар, что вложены в стены замка, именно тогда заинтересовав своей кандидатурой графа, что, по окончанию работ, за большую цену, нанял её в охрану.

Как и все маги, девочка обучена минимуму необходимых знаний во многих областях — это стандарт, который обязаны преподавать и в школе, и в личном ученичестве, аналог общих правил поведения или этикета. Оный, кстати, тоже был в списке обязательного обучения. Однако в остальном, начинались существенные различия между школьниками и академиками, при сравнении их с личными учениками. В первую очередь — знания. Школьники получают обширную, общую базу знаний по многочисленным областям магии, а в Академии магии уже занимаются на тех факультетах, которые им более предпочтительны и желаемы. Однако, даже так, обучение в академии хоть и создаёт специалиста в какой-то области, но они не идут в сравнение с магами, прошедшими личное ученичество. Они уже не специалисты, а полноценные мастера своего дела. Может даже уступающие в каких-то общих областях магии, но в своей стезе они на голову превосходили магов из академии. И это не преувеличение, а статистический факт, известный каждому магу, в том числе и Саране!

Не говорю уже о том, что интенсивность обучение и количество практики у личных учеников так или иначе делает их за более чем десять или больше лет намного более сильных магов. У них тупо больше магических сил, в сравнении с академиками, потому что они Намного больше занимаются с магией, тренируются и практикуются в своей стезе магии. И они не могут лениться, халтурить или пропускать занятия, как школьники или академики. Ведь тут уплачены огромные деньги, да и учитель не позволит!

Когда я прожил весь период жизни Сараны, пропуская только некоторые моменты, мне совершенно не нужные и не интересные, от начала ученичестве и до сегодняшнего дня, я вышел из её разума, довольно легко и быстро подчистив память о сегодняшнем происшествии, сгладив эмоциональные углы и максимально облегчив последствия от такой нагрузки на разум женщины. Прошло несколько часов, что пролетели просто незаметно, пока я проживал чужую жизнь от первого лица с полным погружением.

— Вы закончили, Господин? — спросил Урел, заметив, что я отстранился от женщины.

— Да. Можно уходить отсюда. Идём, — сказал я, и подхватил нас троих, левитируя прямо к лесу, туда, где я оставил свой каменный диск, созданный для удобства перелётов.

Головная боль, это первое, что ощутила Сарана, даже до того, как она полностью проснулась и пришла в себя, она уже ощутила, как тупая боль стучит ей в виски и отдаёт в затылок, не давая ни минуты на то, чтобы расслабиться и отдохнуть от этой боли.

На то, чтобы более менее прийти в себя, Саране потребовалось не меньше десяти минут, прежде чем в её голове, все так же мучимой болью, начали формироваться полноценные мысли. И первая мысль, была вопросом — откуда появилась боль? Тут же стали появляться варианты, начиная от перебора с количеством выпивки, и заканчивая тем, что она засиделась с каким-то артефактов и не заметила, как переутомилась, заработав магическое истощение. Однако, обдумывая каждый из вариантов, Сарана всё лучше понимала, что ни один из вариантов не подходил к её состоянию. Не было отвратительного послевкусие и сильной жажды воды, не было тянущего внутреннего чувства, которое появляется при магической истощения, не было и боли от удара по голове, как и прочих признаков того, что могло бы вызвать такую боль. Ничего.