Вишенка на десерт (СИ) - Лис Алеся - Страница 13

— Что? ― поднимаю брови.

― Ты другая… совсем на себя не похожа, ― нерешительно смотрит в глаза. ― Это болезнь на тебя так повлияла? Близкая смерть?

Закусываю губу. Думаю, что, возможно, надо сдержаннее себя вести. Но просто выворачивает от мысли, что мной будут помыкать как несчастной Вив. Даже на минутку представить не могу, что разрешаю с собой так поступать. И если Селеста еще пытается продолжать гнуть линию привычного поведения, то Гортензия боится и слово произнести.

― Скорее жених… Бывший жених, ― нахожусь с ответом. — Он прекрасно дал понять, какой я была дурой и как все этим умело пользовались, — внимательно смотрю в ее глаза. И сестра смущенно отводит взгляд.

— Цыплята! Что вы там застряли? Быстрее! ― маман неожиданно осматривается и понимает, что ее выводок скопился в самом начале дорожки.

— Бегом! — торопит Селеста, всегда готовая по первому щелчку пальцев слушаться маман. ― Дома наговоритесь! Я вижу, как лорд и леди Барроуз уже ждут нас в дверях, чтобы поздороваться.

Мы трогаемся гуськом, действительно как цыплята за наседкой. И уже там, в дверном проеме, выстраиваемся в шеренгу. Приседаем в поклоне. Я старательно копирую движения маман и сестер. Выходит кривовато. Но мне почему-то кажется, что Вив и так была немного неуклюжа.

— Не плачь, Тыковка, — словно наяву слышу голос из воспоминаний. Нежный, ласковый. И кто-то теплой ладонью стирает слезы со щек, а разбитое колено щемит уже меньше. ― До свадьбы заживет…

Поднимаю голову, оглядываюсь в панике. Будто могу увидеть обладателя этого голоса. Хотя в глубине души почему-то уверена, что он принадлежит покойному лорду Роузу. И натыкаюсь на жгучий взгляд Торнтона. Он смотрит пристально, прислонившись спиной к стене. Через весь зал сверлит глазюками.

Взгляд удручает. Тяжелый и неприятный. В висках неожиданно начинает пульсировать боль.

— Вив, — дергает Гортензия.

Поворачиваюсь к хозяевам и натыкаюсь на чуть натянутую улыбку леди Барроуз. Судя по всему, женщина только что спросила у меня какую-то мелочь. И возникшая пауза выглядит довольно неудобной. Щеки вспыхивают.

— Простите, — опускаю ресницы. Маман раздраженно начинает сопеть.

— Я спросила, дорогая, как чувствуешь себя? ― повторяет леди Барроуз.

― Уж лучше. Спасибо, ― улыбаюсь в ответ, искренне надеясь, что моя улыбка все же выглядит более натурально, чем у нее.

— Вот и прекрасно, — сияет. — Хорошо повеселились, дорогая. Мы соскучились по тебе.

Рядом кивает лорд Барроуз, меряющий меня колючим взглядом из-под густых седых бровей. Разница в возрасте между супругами существенна. Однако никого это не удивляет — вероятно, родители брак устроили.

― Люси уже сгорает от нетерпения увидеть тебя.

― Спасибо… ― лепечу смущенно. Кто такая Люси?

Но меня уже затягивают внутрь, и я оказываюсь в настоящем круговороте музыки, света, пестрых платьев, цветочных ароматов и сплетен.

Невольно снова пытаюсь найти глазами Торнтона. Однако его уже нет у стены.

Напряжение немного отпускает. Надо держаться от него как можно дальше, и все будет хорошо.

Смотрю как Гортензия и Селеста кружатся в танце с какими-то джентльменами и медленно пью лимонад. Меня, конечно, никто не приглашает. Я наслаждаюсь одиночеством, спрятавшись в углу за раскидистой пальмой, и стараюсь немного привыкнуть к атмосфере бала. Все же впервые в жизни на таком мероприятии.

Приходится внимательно наблюдать за другими, додумывать, осторожно общаться, чтобы каким-то образом не выдать себя. Но есть и позитивный момент — Джеффри в поле зрения пока не появляется. Поэтому, в общем, я вполне спокойна и невообразимо довольна, как сытый удав. Танцевать не умею. С бывшим женихом разговоры излишни. Чувствую, благодарность к ужасному платью, которое отпугивает всех кавалеров на расстояние нескольких метров. А еще стараюсь держаться как можно незаметнее, чтобы не встретить кого-то близкого Вивьен, который бросится со мной разговаривать. Потому что в этом случае просто не знаю, что делать.

— Прекрасный вечер, не правда ли? ― вдруг слышится с другой стороны пальмы.

Рука вздрагивает. Несколько капель лимонада падают на подол платья. Смотрю на них философски ― испоганить это произведение искусства даже пятна не в состоянии. В конце концов, поднимаю голову и встречаюсь глазами с пронзительным взглядом Торнтона.

— Прекрасный, — произношу медленно и снова смотрю вниз, стараюсь немного растереть влажные следы. Искренне рассчитываю, что он пойдет дальше, увидев, что я занята более важным делом.

Понять не могу, что ему от меня нужно. Что-то раньше он не сильно горел желанием общаться девушками. Мимо уже не одна стайка пробегала в поисках лакомой добычи. Они перешептывались, не стесняясь, и совсем не замечали меня в этом углу, увлеченные построением коварных планов, как поймать в сети герцога.

― Почему же не танцуете? ― обходит мой тайник и становится рядом.

С горьким вздохом отрываюсь от своего занятия.

— Врач запретил, — лгу и краснею.

Врач ни слова об этом не говорил. Его врач, имею в виду. Нашего семейного маман так и не пригласила. То ли сочла лишним после осмотра Ллойда, то ли просто забыла, озабоченная сборами на прием.

― Вы все еще плохо себя чувствуете? ― почти искренне интересуется.

Я нахмуриваюсь, кусая губы. Отвечаю не сразу, подбираю слова, чтобы не оскорбить чем-либо. "Вот что ему от меня надо?" — бьется в голове настороженная мысль. Сама же улыбаюсь, делая вид, что внимание льстит. Однако не уверена, что могу обмануть менталиста. Времени прочитать о видах магии пока не было.

— Я чувствую себя отлично, — наконец говорю. ― Иначе не смогла бы принять приглашение леди Барроуз. Но спасибо за беспокойство. И за то, что пригласили к нам доктора Ллойда. И вообще…

Вспоминаю слова Селесты, что он тащил меня на руках аж до самой комнаты, и становится неловко.

— Это мне не стоило никаких усилий, — улыбается.

Слова звучат неоднозначно. Это он о вызове врача, или прочел мысли о таскании на руках? Что я на это должна ответить?

Пожимаю плечами и возвращаюсь снова к наблюдению за танцующими. Про себя считаю шаги — вдруг все же прочел. Ментальная магия пугает. А еще бесит невероятно. И сам он бесит. Чего торчит? Может, в конце концов, поймет намек?

— А вы не очень общительны, леди Вивьен.

Поднимаю бровь, вынужденная снова взглянуть на собеседника.

― Как с кем, ваша светлость?

— Пока я не светлость и, надеюсь, в ближайшее время не стану, — неожиданно лукаво улыбается.

Я морщу лоб. Действительно, родители Торнтона живы. Чуть не стону от собственной тупости, вот так опозорилась.

― О! ― неожиданно восклицаю, пораженная собственной догадкой. — Я поняла!

― Что именно, милая леди? ― улыбка становится еще лукавее.

― Поняла, почему вы общаетесь со мной!

― И почему же?

— Клянусь, вы так прячетесь от вон той стайки истекающих слюнями девиц! Не так ли?

Торнтон стреляет взглядом в сторону небольшой группки девушек в ярких платьях. Они сразу же начинают хихикать и кокетливо хлопать ресницами, обмахиваясь веерами.

— Вы так думаете?

— На вашем месте я бы тоже пряталась, — неожиданно честно признаюсь.

— Вот как? ― смоляная бровь взлетает.

Я отворачиваюсь. Пристальный взгляд неожиданно начинает смущать. Натыкаюсь на маман. Она смотрит прямо на нас с Торнтоном, и в ее глазах нечитаемые эмоции, их мне пока не понять.

― Вы не окажете мне честь? ― неожиданно произносит Торнтон.

Честь? Какую честь? Взгляд падает на протянутую ко мне руку. Не сразу понимаю, что он хочет от меня. Но рука не исчезает, улыбка герцога становится более напряженной.

— Я не танцую, — наконец доходит. Стыдно-то как… Но лучше поздно, чем никогда….

— Мне нужен лишь один танец, леди Вивьен, — настаивает со странной, нервной интонацией.

Я снова смотрю на его руку.