Лея Леса (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 19

Здесь и сейчас он звучал, как дОлжное.

Лес понимал ее…

Салея и сама не ждала, что это будет ТАК!

Легко?

Нет, легко не было. Но лес, измученный и усталый, принимал ее. И позволил призвать хранителя.

Здесь не было даэрте. Очень давно не было никого, слышащего и слушающего лес.

А потом пришла она.

И пришел хранитель.

И Салея постигала Лес этого мира.

Здесь…

Здесь не было, как у них. Но не было, и как у ша-эмо… Здесь даже начинали что-то понимать. Говорили о зеленых легких планеты, о том, что надо беречь природу, да, больше говорили, чем делали, но рано или поздно количество же должно будет перейти в качество. Разве нет?

Сначала это модно, потом обыденно, а потом люди и не осознают себя без конкретно этого предмета. Так же и с защитой природы.

Просто сейчас природе нужна помощь.

И даэрте ей не помешали бы…

Салея постигала Лес.

А Лес…

Он все знает, он все понимает, он сочувствует, склоняется к ней, ласково гладит по волосам зелеными лапами, ластится к ней, как добрый и верный пес… можно? Ведь правда — можно?

Я больше не один?

Он не так разумен, как леса даэрте, бывшие их леса, но ведь у него и не было таких хранителей, как они. Как даэрте, духи леса, тени леса, душа леса.

Пока этот лес разумен, как его хранитель-медведь.

Пока…

Но он позволит им прийти. Позволит жить в нем. Позволит помочь и себе, и им…

Салея закружилась на месте, засмеялась от счастья — и эхом откликнулась тайга. Наконец-то!

Они нашли друг друга!

Они дождались…

Теперь все будет хорошо, правда же?

Правда?

Таня сама не знала, как на ногах стояла, в этой фантасмагории цвета, звука, запаха… казалось, весь мир сейчас вертится вокруг них. И только одно остается неизменным.

Девушка и медведь.

А потом Салея протянула к ней руки. И Таня пошла, шалея от собственной храбрости, словно от вина… или это просто магия?

То, во что мы не верим?

Салея требовательно протянула руку, и Таня вложила в нее свою ладонь.

А в следующий миг Лея потянула ее ближе к медведю. Блеснули острые клыки, рассекли кожу. Боль в запястье была короткой и острой.

Красное — не земляника.

Капельки ее крови на траве, капельки крови Салеи…

И все закончилось.

Словно бы в единый миг.

Сначала одним движением поднялся на четыре лапы медведь.

Встряхнулся, поклонился сначала Салее, потом почему-то Тане — и вразвалочку затопал куда-то за деревья. Казалось — такая громадина, но шаг, второй — и его уже нет. Словно слился с древесными стволами, растворился.

— Спасибо, — тихо сказала Салея.

— Пожалуйста… — Таня опустилась прямо в траву. — Ты разговариваешь по-русски?

Салея развела руками, даже чуточку беспомощно.

Я знаю, что происходит. Что произошло. Но как объяснить это — тебе, и поверишь ли ты? Для меня это обыденность, но вы, люди, устроены иначе. Так печально. Я говорю на твоем языке, но ты меня не слышишь. Как часто это бывает.

— Да. Я знаю все, что знает Лес. А он слышал вашу речь. И запомнил. И я теперь знаю.

Таня тряхнула головой.

Здесь и сейчас это не казалось безумным или неправильным. И…

— Что у тебя на голове?

— Дубовая корона.

— Дубовая корона?

Теперь это не были выступающие бляшки. Это был полноценный венец. Коричневый, не гладкий, но и кора у дуба не гладкая, нет. Причудливо извилистый, словно не вырезанный из дерева, а так и выросший… и ведь это так и было.

Коричневый обод, и на нем небольшие коричневые почки.

Салея кивнула.

— Тания, — она так и произносила Танино имя чуточку неправильно, — Я благодарна тебе и твоей бабушке за помощь. И мне надо многое вам рассказать.

Таня кивнула.

Она бы не отказалась послушать.

— Здесь? Или лучше вернемся к бабушке, а там поговорим? Чтобы не повторяться?

Салея подумала пару минут, пожала плечами.

— Если ты потерпишь?

— Потерплю. Бабуля у меня хорошая. И твою историю заслуживает так же, как и я, — твердо решила Таня.

Салея улыбнулась.

Иного ответа она и не ждала. Именно здесь и сейчас они понимали друг друга. И то, что казалось сложным в другое время, то, что требовало бы уймы объяснений, здесь было простым и понятным. Само собой разумеющимся.

— Хорошо. Сейчас идем, только… у тебя сумка есть?

Таня кивнула. И потянула из кармана авоську.

Да, можете смеяться. Авоську.

Простенькую, сплетенную из самого обычного джутового шнура. А что? Пакеты эти паразитские, один вред от них. Скоро над городами не птицы, а полиэтиленовые мешки летать будут. А так — сунула в карман и пошла. Тонкая, легкая, прочная, вместительная… чего еще?

Красота?

А ты сплети красиво! Таня в школе на макраме ходила, так что авосек наплела на тридцать лет вперед.

Салея взяла сумочку, кивнула, как-то повела рукой и… позвала?

Да, на своем языке, но позвала.

И земля… вскипела? Вспучилась, взгорбилась буграми — и на поверхность ее выбрались несколько корней. Даже отряхнулись, кажется.

Эти корни Таня узнала сразу.

— Женьшень?

— Да… твоей бабушке надо. Я попросила, и с нами поделились.

Таня спорить не стала.

Не секрет, то, что продается в аптеках, к женьшеню отношения не имеет. Вообще. Название есть, остальное — как хочешь. А найти настоящий корень, купить его… нет, нереально.

Это такие дикие деньги и связи нужны, что… все равно обманут. Если вообще не убьют.

— Мы их так, в открытую повезем?

— Что-то не так?

— Салея, это дикие деньги. У нас их просто отнимут.

— Деньги, да, — вспомнила девушка. Еще раз повела рукой — и через минуту корней просто не стало видно в авоське. На нее налипли трава, листья… получился такой экодизайн.

— Красиво, — кивнула Таня. А главное — ничего не видно. — Не осыплется?

— Нет. Идем?

— Идем…

До самого дома девушки молчали. Переваривали полученную информацию. У Тани еще и рука побаливала.

Надо будет перевязать, мало ли что там у медведя в пасти. Может, он зубы с рождения не чистил? Еще подхватишь какую заразу… а от бешенства проколоться не надо?

Хотя вот это — точно нет.

Этот медведь бешеным быть не мог. Как не мог быть бешеным лес, кедр, река… интересно, это вообще — медведь?

Но запах от него был, медведи не розами пахнут. Но наверное, не травой, хвоей и медом? Таня не знала… И у него из пасти тоже пахло медом, и шкура кое-где свалялась, и один коготь на лапе надломлен… сколько же всего можно увидеть за пару секунд! Медведь явно настоящий.

Только медведь ли это? Или что-то большее под его видом? В его шкуре?

Вот и дом.

И зверье, которое активизировалось в прихожей, и повело себя странно. Чтобы Гном катался вот так? Как щенок, выставляя кверху брюхо от безудержного восторга? Хорошо хоть не описался от счастья!

Чтобы Муська и Люська, две независимые котодамы, с размаху прилетели Тане чуть не на голову? И принялись тереться о щеки и мурчать, словно два трактора?

Невероятно!

Бабушка только головой покачала.

— Живность счастлива. Что у вас такого случилось, девушки?

— Ой, бусь, много. Но это Салея должна рассказывать.

— Да. Я вам многое должна и рассказать, и объяснить, — согласилась Салея. — Не удивляйтесь, бабушка Ми-ла, я теперь понимаю ваш язык. Лес дал мне это знание, равно, как и все остальное. Давайте сядем, и я все объясню?

«За» были все.

Особенно кошки и ротвейлер, который плюхнулся всей тушкой Тане на ноги, и так лежал, едва не мурлыкая от счастья. И чихать, что собаки не мурлыкают!

Ради такого дела — научатся!

Салея уселась на диван, и подождав, пока устроится Людмила Владимировна, начала свой рассказ…

— Вы знаете, что миров много. Подозреваете. Так вот, я не человек и не из вашего мира. Я даэрте. И моя планета, на которой мы живем, называлась Дараэ. Мы жили достаточно спокойно, пока не прилетели ша-эмо. Если пользоваться вашими терминами, у нас путь развития цивилизации — биологический, у них — технократический. Мы не можем жить вне леса, без леса, не в природе. Они выжигают планеты и превращают их в грандиозные мегаполисы. Зелень им просто не нужна. Они давно оторвались от природы. И решили, что мы — дикари. Что нас надо колонизировать.