Враг моего отца (СИ) - "Fosi" - Страница 9

Целует так, что ноги готовы уже подкоситься. Медленно, многообещающе, глубоко.

Выдыхаю, когда он разрывает поцелуй. Обходит меня и становится за моей спиной.

Нежно перебрасывает мои волосы мне через плечо на грудь, и пробегается пальцами в нежном прикосновении от затылка до поясницы. Берется за замок, и расстегивает платье.

Чувствую, как его горячие ладони нежно касаются моей спины, скользят вверх и стягивают платье с плеч. Дима целует мое левое плечо, поднимаясь к шее.

Я выдыхаю со стоном.

Платье падает к моим ногам. Помогает мне перешагнуть через него. Я только в нижнем белье и туфлях.

Дима возвращается на место передо мной. Осматривает с полной серьезностью на лице. Принимается за свою одежду.

Первый на пол летит пиджак, затем галстук. Его глаза безотрывно смотрят в мои. Я облизываю губы, когда мои глаза все же скользят по представшему передо мной голому торсу мужчины, и возвращаются обратно к его глазам. От этого действия желваки на его челюсти ходят ходуном. Кажется, он ускоряется в своих движениях, полностью обнажаясь передо мной.

Закончив, снова подходим ко мне вплотную. Руки скользят по моей шее вниз по плечам, стягивая бретельки бюстгальтера.

Губы его целуют мою шею, плечи, скользят по ключицам к груди. Следуя за губами, пальцы цепляют мешающее кружево и стягивают его, давая мужчине насладиться мягкостью плоти и нежностью кожи. С бюстгальтером он тоже прощается.

Мои пальцы зарываются в его волосы, прижимая его голову к себе еще сильнее. Губы Димы скользят ниже к животу, оставляя горячие поцелуи, а сам он опускается перед ней на коленях. И его поза, прикосновения к груди, и поцелуи, ощущаемые на животе — так похожи на преклонение.

Ощущаю сквозь сон крепкую хватку на своем левом бедре. Его то сжимают, то отпускают. Когда тоже самое проделывают с моей ягодицей, я устало мычу в подушку.

— Отстань от меня, — сонно бормочу я, лежа на боку и прижимая к груди обнятое мною одеяло, сильнее. — Ты и так мне уже кругосветку по Камасутре устроил за три ночи.

В ответ слышу смешок. Открываю левый глаз, чтобы посмотреть.

На краю кровати сидит Дима, одетый в белую рубашку, черную жилетку и брюки. Верхние пуговицы рубашки притягательно расстегнуты. Искуситель.

Я же уже говорила, что за всей его мягкостью и воспитанностью, скрывается сдерживаемая властность? Ох, как это подтвердилось за прошедшие ночи. Его прелюдии — нежность, а все остальное — страсть и власть.

Его правая рука путешествует по моей левой ноге и ягодице, что выставлены напоказ. Сам внимательно наблюдает за мной.

— Не хотел тебя будить, — говорит улыбаясь. — Но, и руки не смог, удержать от тебя.

Закрываю глаз обратно, и непроизвольно ерзаю бедром вперед и назад.

— Как ты все это время терпел? — имею в виду, что он не прикасался ко мне пару недель после нашего первого секса.

— Тяжело, — Дима театрально тяжело выдыхает, но я слышу улыбку в его голосе. — Вечером вернусь после работы, и поедем в кино, как договаривались.

— Хорошо, — снова бормочу. — Откуда у тебя силы с утра пораньше ехать на работу? Ты же уже старенький…

За свою шутку получаю сильную хватку на ягодице. Его дыхание опаляет мое ухо, вызывая мурашки на шеи. Сильнее зажмуриваю глаза.

— Ты знаешь, чем закончиться твоя провокация, — шепчет мне на ушко, прикусывает его и отстраняется. — Чем займешься сегодня?

Открываю глаза и смотрю на своего мужа. Вновь любуюсь им.

— Сегодня нужно наконец-то поработать над аналитикой, которую мне подбросил Вениамин Сергеевич.

— Желаю тебе быстро управиться, — еще раз скользит своей рукой по моему бедру вверх, наклоняется и чмокает в губы. — Мне пора на работу. До вечера.

— Пока. Хорошего тебе дня, — улыбаюсь, он встает с кровати и уходит из комнаты.

Сажусь на кровати, бессмысленно блуждаю взглядом по комнате.

Комната Димы оказалась огромной. Ее окна от пола до потолка выходят во внутренний и внешний дворы. Она вся исполнена в темных тонах синего, коричневого и черного, но в ней все равно уютно и так и манит отдаться чему-то греховному.

Греховного эта комната за три вечера и ночи уже навидалась достаточно. До сих пор не понимаю, как мы оба держались все эти недели. И зачем держались? Не смотря на странность наших семейных отношений, нас влечет к друг другу, как мужчину и женщину.

Прикусываю губу, вспоминая, какими были наши ночи.

Но, нужно поработать. Тяжело выдыхаю, встаю с кровати плетусь в душ. Нужно быстро выполнить работу и готовится к походу в кино.

После душа и завтрака, устраиваюсь с ноутбуком в кресле в гостиной, рядом с окном, ведущем на задний двор.

С головой погружаюсь в графики, таблицы, аналитику. Кажется, даже забываю об обеде. Трачу на работу несколько часов без перерывов.

Когда, наконец, заканчиваю, разминаю шею и плечи. Ноутбук кладу на полку, рядом стоящего шкафа.

Смотрю в окно и хмурюсь. Кажется, охранников во дворе добавилось. Встаю с кресла и иду к окну, которое ведет на внешний двор. Здесь тоже людей стало больше.

Смотрю на часы и понимаю, что через час должен вернуться Дима.

Направляюсь к лестнице на второй этаж, и в этот момент в дом заходит Юра. Останавливается в метре от меня.

Чертовски серьезен и это заставляет напрячься.

— Аврора Владиславовна, прошу Вас не покидать дом.

— Мой муж звонил? Он задерживается, — не знаю, что и думать от того, как напряженно выглядит Юра. Он словно раздумывает несколько мгновений говорить мне или нет следующие слова.

— Дмитрий Владимирович не звонил. Все Ваши планы на вечер подлежат отмене.

— Что случилось? — я начинаю нервничать, вспоминаю, что заметила в окне. — Юра, почему во дворе добавилось охраны? Пожалуйста, скажите как есть.

— На Дмитрия Владимировича совершено покушение, — произносит Юра, а я замираю. — На одной из стройплощадок случился пожар. По пути туда на Дмитрия Владимировича напали.

— Что с ним? — еле шевеля губами, произношу эти слова.

— Неизвестно.

— Юра! — непроизвольно злюсь от того, что он скрывает от меня правду.

— На данный момент нам действительно неизвестно, Аврора Владиславовна. Мы действуем по протоколу — усиливаем охрану дома, а точнее Вас. Оставайтесь в доме. На этих словах он разворачивается и уходит через парадную дверь на улицу.

Я стою на месте, уставившись в одну точку.

Мне страшно. Страшно, что если с Димой что-то случилось.

На ватных ногах поднимаюсь в спальню. Там повсюду его запах он немного успокаивает. Запах кедрового дерева, мускуса, пачули. Его запах. Он обволакивает спокойствием, чувством защищенности.

Сажусь по-турецки на кровать и обнимаю его подушку.

Я не уверена, что это любовь, скорее я к нему очень привязалась за эти недели, и он мне очень нравится.

Я, как ботан, не особо посещала в студенческие годы вечеринки и не заводила друзей. К тому же, как их заведешь, когда за твоей спиной стоит охрана. В основном все были приятели и знакомые. Подруг у меня не было. По большей части я была вне общества.

Но, Дима стал моим обществом. Совместные ужины, разговоры ни о чем, даже просто тишина — это то, что грело мою душу. А совместные ночи. Их было еще так мало, но нам было так хорошо и комфортно вместе. Неужели я так привязалась к нему за столь короткое время?

За окном уже начинает темнеть. Бросаю взгляд на телефон. Он молчит.

Кто организовал на него покушение? Неужели отец? Но, это слишком опрометчиво! Он будет первым подозреваемым. Он так разозлился на него за то, что мы поженились? Значит это все из-за меня? Дима пострадал из-за меня.

Впервые, за последнее время мой мозг теряет собранность. Мысль о том, что Дима мог пострадать, и эта неизвестность — понемногу начинают сводить меня с ума.

Когда я совсем уже начинаю вязнуть в пучине своих мыслей, по потолку пробегает отблеск приехавшей машины.

Не думая больше не о чем, на бешеной скорости несусь из спальни. Хватаюсь трясущимися руками за перила и учащенно дыша, смотрю вниз на вошедшего в дом.