Пыльные цветы (СИ) - "-Мэй-" - Страница 21

Остаток дороги он так и не смотрел в окно. Теребил тонкую косицу и рассматривал обивку сидения. Пока машина мягко не ткнулась, останавливаясь.

Свежий воздух бодрил — настолько, что Шан съежился, сунув руки в карманы. Он видел впереди машину Евы, из которой вышла она сама вместе с Делином и направилась к аккуратному домику. Чем-то он напоминал дом самой Евы, как мог припомнить его Шан. Только здесь забор такой ровный, будто выверен по линейке. Лужайка идеально подстрижена, на траве ни листочка. Всё такое стильное, что Шану даже не по себе. И человек, который здесь живет, поможет их эльфийскому хаосу, который собрался топтать лужайку?

— Идем, — коротко бросила Лили.

Она заторопилась к машине сестры и нырнула на сиденье водителя, чтобы дождаться. Такси уже отъезжало. Шан распахнул дверцу и уселся рядом.

— Ну, теперь только ждать! — бодро заявил Ноа.

После этого он как будто уже не находил нужным изображать энергичность. Он явно расслабился, его плечи опустились, и сам он поудобнее устроился у стекла. Дайн глянул на брата и без лишних слов положил руку ему на затылок.

Шан видел фейри, которые истратили всю магию. В Академии у него был знакомый Ниарис, тоже чаромант. Сначала он ввязался в какой-то глупый поединок, где неразумно растратил всю энергию. А потом противник, неплохой боевой маг, случайно дал ему по голове. Испугался больше самого Ниариса, который оказался с шишкой и без магии.

Сначала он отшучивался и потирал синяк, а потом внезапно согнулся от боли. Его забрали в лазарет, откуда он не вылезал несколько недель. Говорили, что в ход пошло и благословение, чтобы унять боль в первые дни. А потом долго восстанавливался.

Вернулся Ниарис бодрый и полный сил. В дружеские схватки, правда, больше не ввязывался и порой мучился мигренями — в такие дни его освобождали от занятий, потому что он всё равно не мог колдовать.

Ниарис огреб случайно. Ноа куда лучше понимал, на что он идет. Но был готов ради того, чтобы чарами скрыть их всех. Только благодаря этому их еще не нашли. Теперь он будет в порядке. Особенно когда рядом Дайн, который может справиться с болью выздоровления и восстановления.

Ниарис в порядке не будет уже никогда. Он погиб во время той атаки на Академию. Был среди тех, ко возомнил себя героем и ринулся «против захватчиков».

Шан встрепенулся, когда заметил Еву и Делина, шагавших по дорожке от дома.

— Всё в порядке, — Ева наклонилась к окошку. — Хьюго не очень рад, но мы можем остаться на пару дней.

— Он, конечно, не знает, от чего вы бежите, — сухо заметил Делин за ее спиной. — Он думает, вы нечастные беженцы из эльфийского приюта, о котором Ева делала репортаж. Его случайно разрушили, вы оказались на улице… в общем, не нарушайте эту слезливую историю.

Как показалось Шану, Делин выразительно посмотрел на Ноа. Тот проворчал что-то неразборчивое вроде «да я вообще буду молчать» и первым вылез из машины.

У Шана так и не было своих вещей. Огромный старенький свитер и джинсы ему дали еще Ева и Лили. Курткой и подходящей обувью снабдила Марна. Остальные тоже были налегке, но они явно куда комфортнее чувствовали себя в доме Хьюго.

Изнутри он оказался точно таким, как снаружи. Аккуратный настолько, будто уборку провели только что. Все вещи одна к другой, минималистичный дизайн и скупые светлые тона. Шан топтался посреди комнаты, боясь наступить на ковер или присесть на диван.

Он ощущал себя настолько отчаянно чужим, что не срывался и не убегал прочь только из-за того, что это выглядело бы совсем позорно.

Делин оказался рядом бесшумно. Он ничего не делал, не говорил, просто встал рядом, слегка касаясь плечом плеча Шана. Дышать сразу стало легче, напряжение немного ушло.

Хьюго оказался под стать своему дому. Собранный, деловой, даже в домашней майке-поло и спортивных штанах он будто сошел с обложки модного человеческого журнала. Даже чуть влажные после душа волосы вписывались в образ.

Он излучал уверенность, спокойствие и вроде был хорош собой. Шан не очень понимал в мужской красоте, особенно человеческой. Но мог понять, что нашла в таком мужчине Ева. Она сейчас беседовала с ним, как и Лили. Последняя казалась искренне рада видеть Хьюго, и на его губах тоже почти невольно расцветала улыбка.

Дайн стоял в стороне, а вот Ноа, конечно же, подождать не мог. Он тут же влез рядом, вроде бы благодарил, к словам не придраться, но нарочито лениво растягивая слова, так что в них даже при большом воображении нельзя было услышать уважение. А рука Ноа будто бы небрежно легла на плечо Евы. От Хьюго точно не укрылся этот жест, Шан видел, как тот напрягся, чуть прищурил глаза.

— Ева, твои друзья могут принять душ, я сейчас подготовлю полотенца и одежду. Покажу комнату. С тобой я бы хотел побеседовать с глазу на глаз.

— Мы будем неподалеку, — почти промурлыкал Ноа.

Дом Хьюго оказался небольшим, а гостевая комната вообще обустроена в подвале. Правда, теплом и уютном. В ванную галантно пропустили первыми девушек, потом Делин шепнул Шану, что они подождут. Вскоре Шан понял: явившийся из ванной Ноа тут же завалился спать, свернувшись под одеялом. Дайн помогал Делину наводить справки и осторожно выяснять, что творится среди фейри. Лили и Ева отправились к Хьюго на кухню, Шан слышал их голоса, когда прошмыгнул в ванную.

Он долго смывал с себя дни и воспоминания, пока кожа не стала красной от горячей воды и трения губкой. Одежду Шан надел прежнюю, еще чуть влажную после стирки. Ничего, досохнет на нем. Брать больше, чем ему требуется, Шан не хотел.

В доме стояла тишина, но, спускаясь в подвал, Шан насторожился, отчего дрогнули острые кончики его ушей.

— Что случилось?

Ноа и Дайн лежали среди одеял, скрючившись от боли, стискивая зубы и всё равно постанывая. Испуганные Лили и Ева были рядом, даже на лице Делина, стоявшего посреди подвала, отражалось беспокойство. Он пояснил:

— Они чувствуют смерть. Кто-то еще из их рода.

Шан в растерянности остановился рядом с братом. Он знал, как это происходит, но сейчас казалось, Ноа и Дайна бьют не прекращающиеся судороги.

— Почему им так больно?

— Многие, — тихо пояснил Делин. — Может, они где-то собрались вместе, чтобы спрятаться… и их нашли. Очень многих из их рода. Поэтому ощущения настолько мучительны.

Шан прижался к брату, наблюдая и чуть дрожа. Делин обнял его за плечи, и Шан подумал, а сколько из их рода осталось… и сколько родов кали’фарн оказались хорошенько прорежены этой междоусобной войной. И ведь не с людьми, как опасались! Друг с другом.

Спустя пять минут Шан с опаской думал уже о другом: скольких же сейчас убили из прошлого королевского рода?

Ноа и Дайн наконец-то затихли, тяжело дышащие, потные. Дайн первым сел среди одеял, огляделся мутным взглядом. Потом потряс Ноа за плечо. Тот наверняка слышал китов, но сейчас встрепенулся, сел рядом, не поднимая головы.

— Они убили последних, — хрипло сказал он. — Эти ублюдки нашли последних оставшихся. Они всех убили.

Как ни странно, именно Лили первой поняла, что это значит. Не как человек, а как жрица Богини, чье благословение сейчас отражалось в ее глазах. Лили встала на колени и сложила руки.

— Да снизойдет на вас благодать Богини.

Следом колено преклонил Делин. Прижимая кулак к груди в древнем ритуальном жесте. Дайн вертел головой, не понимая, на лице Ноа тоже застыло недоумение. Тогда наконец-то осознал и Шан. Опустился рядом с братом.

Перед новыми истинными наследниками трона Фарналиса.

Хьюго совсем не изменился. В его доме даже плед на диване лежал прежний. Какой-то по «скандинавской моде», хотя вряд ли в Скандинавии о такой слышали. На кухне Хьюго пил из пузатой серой чашки, которую помнила Ева. Да и сам он оставался таким же спокойным и аккуратным.

Сейчас это играло на руку. Хьюго не закатывал глаза и не истерил. Хотя о том, что у него под крышей последние из эльфийского королевского рода ему знать точно не обязательно.