Декабристы. Перезагрузка. Книга вторая (СИ) - Алексей Янов - Страница 22

Назначения получили и другие лидеры революционеров.

Министерство внутренних дел забронировали для Пестеля, пока же и.о. оставался Каховский.

Своими воззрениями Пестель мне весьма импонировал. Идеи экономической свободы и частной инициативы Пестель одобрял, но с важными оговорками. Он считал необходимым государственное управление экономикой, которое включало бы в себя таможенный протекционизм и меры государственного регулирования в промышленности в духе Петровской эпохи.

Министерство народного просвещения отдали Кюхельбекеру.

Главноуправляющим Главного управления землеустройства и земледелия стал Никита Муравьев.

Рылеев - министр по делам СМИ.

Пущин - глава Верховного уголовного суда.

Лев Пушкин - начальник администрации при главе Правительства, помощником к нему я поставил гравера Иосифа.

Ещё целый ряд штатских и пребывающих в отставке декабристов получили посты товарищей министров.

Всем офицерам-декабристам - внеочередное повышение в званиях, у некоторых даже очень резкое, через несколько ступеней.

Вот так вот, до двух ночи мне пришлось, что называется, раздавать всем "сестрам по серьге". Спать я завалился прямо в здании Главштаба, в одной из комнат, предварительно расставив по всему зданию посты из числа лично знакомых и мною спонсируемых московцев, ирландцев и морских гвардейцев.

Невероятно длинный, полный сумасшедших событий и небывалого нервного напряжения день наконец-то завершился, чему я был безмерно счастлив, кажется, даже пребывая в бессознательном состоянии, во сне.

А в то самое время, когда революционеры совещались в Главном штабе, в сотнях метров от них, по льду реки Невы шумно брела огромная толпа народа, освещенная мерцающим светом факелов. Дул пронизывающий ветер, колючие снежинки царапали лица, но шествующие ничего этого почти не чувствовали – то ли от выпитого, то ли от царящего вокруг возбуждения. Пьяные гвардейцы, под напутствием не менее трезвой и веселой столичной черни, тащили два трупа привязанных к доскам – то были два великих князя – вчера захороненный и извлеченный из Александро-Невской лавры Михаил и погибший сегодня Николай. Веревки перерезали, два искалеченных тела под взрывами издевательского хохота и скабрезных шуток ушли под воду, вернее говоря, под лед. Вместе с этими телами канула в лету и многовековая российская монархия.

Но роялисты об этом прискорбном для них обстоятельстве даже не догадывались. В эти самые минуты, со слезами на глазах, они уговаривали Константина Павловича сесть на отчий трон и наконец-то навести железною рукою порядок во взбунтовавшейся стране.

ГЛАВА 6

12.12.1825

Конь, звонко цокающий копытами по обледенелой мостовой, покрытой сверху грязной липкой жижей, вывез меня к выстроенным по-батальонно полкам с развевающимися на ветру знаменами и штандартами гвардейских полков. За спинами войск собрались толпы простого народа.

Первым текст Воззвания к собравшимся громко зачитал Рылеев, причем читал он прямо по газете, распространяемой уже второй день бесплатно. На печать и распространение именно этого номера моей газеты с сегодняшнего дня перешли все столичные типографии, а потому для многих сам произносимый Рылеевым текст Воззвания новостью уже не был, но, тем не менее, Рылеев как истинный оратор старался, как только мог:

- «Бог умилосердился над Россиею, послал смерть тирану нашему. Христос рек: не будьте рабами человеков, яко искуплены кровью моею. Мир не внял святому повелению сему и пал в бездну бедствий. Но страданья наши тронули Всевышняго. Днесь Он посылает нам свободу и спасенье. Братья! раскаемся в долгом раболепствии нашем и поклянемся: да будет нам един царь на небеси и на земли Иисус Христос.

Все бедствия Русскаго народа проистекали от самовластнаго правления. Оно рушилось. Смертию тирана Бог ознаменовывает волю свою, дабы мы сбросили с себя узы рабства, противныя закону Христианскому. Отныне Россия свободна. Но как истинные сыны церкви, не покусимся ни на какия злодеяния, и без распрей междоусобных, установим правление народное, основанное на законе Божием, гласящем: да первый из вас послужит вам.

Российское воинство грядет возстановить правление народное, основанное на святом законе. Никаких злодейств учинено не будет. – И так, да благочестивый народ наш пребудет в мире и спокойствии, и умоляет Всевышняго о скорейшем свершении святаго дела нашего. Служители алтарей, доныне оставленные в нищете и презрении злочестивым тираном нашим, молят Бога о нас, возстанавляющих во всем блеске храмы Господни.»

Затем вперед на полкорпуса выехал князь Трубецкой. Вначале он зачитывал Манифест правительствующего Сената, потом зачитал состав Временного правительства, а затем лозунгами закончил свою речь и передал слово мне.

- Наш народ до вчерашнего дня был угнетен, торговля падала, промышленность стояла, бедность доходила до того, что нечем платить не только подати, но даже недоимки, роптали все – и войска и народ. Но теперь, я верю, все изменится, иго Романовых сброшено! - и, вытянув в мою сторону руку Трубецкой громко закричал: - А теперь, давайте послушаем главу Временного правительства Головина Ивана Михайловича!.. Ура!..

Сначала тихо, а затем все громче и громче «Ура» Трубецкого поддержали гвардейцы, а потом и из глубины людской толпы, заглушив гвардейцев, перемежаясь заорали «Ура!» и «Ура, Головин!»

Народ должен знать своих героев в лицо, думал я, выезжая на коне вперед и обращаясь к разгорячённой толпе:

- Кровопийцы-монархисты, по воле Божьей и людской, получили по заслугам! Нам остается лишь добить всех бежавших безумцев, кто не желает образумиться и верой и правдой служить своему народу и Отечеству! Народ и армия едины! А наш народ, утопив в Неве тиранов, всем четко и ясно дал понять, что он выбирает Свободу, Равенство и Братство!

Перевел дух, выжидая, когда станет немного тише, я, напоследок, что есть силы в легких, закричал:

- Но всегда помните и знайте о главном – наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами! Ура!

- У-у-у-р-р-р-а-а-а!!! – восторженно взревело настропаленное мною людское море, качаясь и выходя из берегов. – У-у-у-р-р-р-а-а-а!!!..

- Отныне, с момента вступления в силу «приказа номер один», который я вам чуть позже зачитаю, в гвардии и в армии наступит долгожданное облегчение для войск! Служба ваша до сегодняшнего дня была чрезмерно суровой. Вас простых гвардейских солдат унижали, били палками, занимали беспрестанными учениями и пригонкой амуниций. Все это выдумывалось вашим прежним начальством – царскими офицерами, коих заставляли вас тиранить с самого верха – ныне свергнутыми и покойными российскими самодержцами. Более, мы этого скотского к себе отношения не потерпим!

Солдатская масса в гвардейских полках от этих слов заколыхалась.

- Царские сатрапы унижали даже ветеранов, наплевав на их заслуги. Антип Осипович Михайлов, выйди сюда!

Ко мне, печатая шаг, с положенной выправкой подошел убеленный сединами гвардеец Московского полка, коего еще со вчерашнего дня определил в свою личную гвардию.

- Этот гвардеец Московского полка, фланговый первого батальона - я похлопал замершего солдата по плечу, - прошел с боями всю Отечественную войну – от Бородина до Парижа! А что он получил от царя в благодарность, спросите вы – так я вам отвечу, хотя нет, пусть лучше вам Антип Осипович сам скажет! Как тебя, Антип, твой ротный воспитывал, поведай нам всем, что ты мне вчера говорил … да погромче говори, чтобы все слышали, а те, кто не услышат, прочитают сегодня в газетах, говори Антип …

Михайлов скромно откашлялся.

- Ну, что сказать вашбродь …

- У нас больше нету благородий и превосходительств. Ко мне можешь обращаться по имени отчеству или господин временный правитель.

- Хорошо, господин временный правитель. Наш бывший капитан, что щас в крепости посажен, стягивал не только мне, но всей роте ремнями животы, как он баял, для лучшей выправки, и мы так весь день перетянутые ремнем службу и несли. Многим солдатам от того делалось дурно, и тогда капитан бил нас за то, что мы, по его словам, «приметно дышим или кашляем». Заставлял друг другу плевать в лицо. А ветеранов, таких как я, чьи ноги исходили десятки тысяч верст, а на шкуре нету чистого от ран места, учил всем этим своим премудростям наравне с безусыми мальчишками-рекрутами! Вот, какую благодарность я от Ляксандра получил!