Посланец Небес, или Заберите его обратно! (СИ) - Чернышова Алиса - Страница 4

Н-да, могу себе представить.

- И вы мне предлагаете быть монахом...

- Видите ли, официально институт монахинь был упразднён, но на внутреннем совете было решено подойти к ситуации с другой стороны. Так, теперь одежда всех монахов приобрела максимально свободные очертания, шея должна быть скрыта специальной ракутой, прячущей анатомическое отличие и меняющей модуляцию голоса, а лица их всегда тщательно выбриты и покрыты специальными белилами. Отдельно было объявлено, что все монахи приняли обет безбрачия и уединения - то есть, они не обнажают своего тела при посторонних, едят отдельно...

В общем, вы уже понимаете, к чему всё шло.

Как я позже выяснила, процентов десять всех монахов на деле - женщины. И, взвесив все "за" и "против", я тоже решила присоединиться к их рядам.

Да, работа рискованная и смертность высокая, не поспорить. С другой стороны, привилегий тоже немало. Тут тебе и бесплатное обучение, и еда, и кров, и комфортный коллектив.... Говоря об этом. Самой тяжело в это поверить, но за всю жизнь в монастыре у меня никогда и ни с кем не возникло по-настоящему серьёзных конфликтов - что, впрочем, во многом достигалось крайне серьёзной подготовкой. Как ни крути, монахам в будущем предстояло терпеть выходки избранных (порой тошнотворно-безобразные) с непоколебимым спокойствием. Понятное дело, что излишне конфликтных, амбициозных или истеричных ребят сюда просто не брали. Строго говоря, даже насчёт меня сомневались. "Слишком взрослая, слишком живая" - примерно так выразился один из Мастеров. И даже потом, когда меня всё же решено было взять, пять лет я провела в монастыре безвылазно, а ещё три года работала "в поле" только как сопровождающая, исправно выполняя роль мальчика-на-побегушках. 

Но вот настал день, когда мне предоставили личного подопечного. 

На самом деле, произошло это случайно - меня всё ещё никто не собирался отпускать в одиночестве. Нет, к тому моменту я уже успела заработать определённый кредит доверия, и даже самые старые мастера смотрели на меня с эдаким отеческим снисхождением. Но это скорее было что-то вроде: "Да, этот монах - чужак, обучается совсем недавно, но не безнадёжен, совершенно нет! Он почти преодолел кризис, связанный с межмировым путешествием, и стал не так уж плох в магии. Ещё лет двадцать усердной практики - и он в полной мере станет одним из нас, а пока пускай совершенствуется в готовке и уборке, как завещал Первый!"

Обидно, конечно, что уж тм! Но - объяснимо. В том смысле что служить помощником, тем самым, который делает всю грязную работу, тяжело физически. Но быть полноценным монахом Тени, который, на минуточку, для своего подопечного не только слуга, но и полновесный секретарь-референт, психоаналитик и специалист по связям с общественностью в одном флаконе... Скажем, это испытание не только физическое, но и моральное. И их сомнения вполне понятны.

Но судьба решила за нас.

Джокко, сын бога (тут не надо проводить ассоциаций - во втором мире куча любвеобильных человекообразных богов, прямо как у древних греков, потому культурного шока люди с божественной кровью ни у кого не вызывают), явился в наш монастырь в совершенно неурочный час. И в состоянии категорической нетрезвости. Он постучал, едва не снеся ворота ко... хм... легионовой матери, и потребовал срочно его впустить. Я, стоявшая в тот момент на страже, послушалась и приготовилась бежать за кем-то более компетентным. К сожалению или счастью, Джокко уже увидел в моём лице объект, которому потенциально можно пожаловаться на жизнь, и упускать шанса не собирался. 

Мы проговорили полночи, пока я всё же не умудрилась уложить Джокко баиньки, сдать с рук на руки опытным коллегам и вздохнуть с облегчением. Честно говоря, я ни секунды не сомневалась, что на следующее утро парень всё забудет - всё же, как ни крути, пьян он был просто до изумления. Однако тут прогнозы не оправдались, и поделом - всегда нужно делать скидку на особенности божественной физиологии. 

- Хочу в спутники того парня, с которым мы вчера общались! - объявил он во всеуслышание. - И только его одного. Мы друг друга очень хорошо поняли!

Я на это только мысленно вздохнула. На мой вкус, разговор, предполагающий хоть какое-то взаимопонимание, должен быть двухсторонним, а не сводиться для одного из участников к репликам вроде "Да-да, я вам очень сочувствую". Но вслух спорить, понятное дело, не стала. Кто же откажется от шанса проявить себя? Ведь правило неизменно: избранный герой имеет право выбрать себе спутника, и отказывать не комильфо. 

Мастера-монахи оказались перед довольно неоднозначным выбором. С одной стороны, они хотели бы выполнить просьбу божественного отпрыска, с другой - сильно сомневались, что я уже готова к подвигам.

Точку в этой ситуации поставил Настоятель.

- Если всё случилось так, - заявил он. - Значит, судьба хочет того. Монах Кори, отныне и до исполнения пророчества ты становишься Тенью избранного Джокко!

И вот, как говорится, мы здесь.

*

Рассвет всегда наступает слишком рано.

Серьёзно, для меня, убеждённой совы, даже спустя много лет монашества ранние подъёмы кажутся натуральным издевательством. Организм хоть уже и смирился с неизбежным, но всё ещё пытается вяло бунтовать. И тем утром это было особенно актуально - как ни крути, разборки касаемо учинённых подопечным невольных разрушений, выслушивание нескончаемого его нытья и подготовка снаряжения ко следующему дню затянулись очень надолго. В итоге, спать хотелось немилосердно.

Увы мне, Чикира, мой персональный будильник, не дремлет, щебетом намекая, что пора вставать. И пусть она мала, но щипается очень и очень больно - факт проверенный. 

Вздохнув, я мимолётно улыбнулась своей духовной спутнице, больше всего напоминающей крупную синицу-лазоревку, и села, потягиваясь...

Джокко не спал. Он сидел несчастный, как земное воплощение похмелья, и смотрел на меня виновато. 

Дурной знак. 

- Что-то случилось? - уточнила я осторожно, про себя гадая, что он уже успел натворить и почему я не проснулась. 

- Я решил, - сказал он. - Ты извини, что зря притащился за мной аж сюда, но... в общем, я не хочу быть избранным.

Приплыли, что называется. 

- Но вы уже избранный, - проговорила я осторожно. - Разве нет?

- Больше нет, - он вздёрнул подбородок. - Я решил: мне надоело, я ухожу. 

Честно: если бы стояла, то точно села бы на пол от такой новости.  

- В каком смысле - уходите? - спросила я слабым голосом.

- В прямом! - Джокко яростно сверкнул глазами. - Я больше не хочу никаких подвигов. И вообще, моя судьба - только моя!

Тут я прикусила губу, потому что испытала очень двоякие чувства по поводу этого всего. С одной стороны, мне следовало срочно переубедить Джокко, а вот с другой... я в чём-то понимала его, если честно. В том смысле, что местная система взаимосвязей магии, религии и общества своеобразна. И оставляет избранным очень, очень мало выбора - с самого детства их жизнь разобрана придворными Оракулами на ряд пророчеств, и будущее предопределено. 

Чисто по-человечески, с колокольни выросшей в демократическом обществе меня, это было то ещё насилие над личностью. Но вот с другой стороны... местные избранные с самого детства окружены пиететом. Их воспитывают в покое, достатке и уважении, а это уже немало. Вот интересно, что бы сказал божественный ребёнок Джокко, если бы ему довелось родиться в крестьянской семье? Впрочем, и так понятно: тогда он просто не задался бы подобными вопросами. Пирамида потребностей и всё такое... так что да, понять можно. 

Вопрос в другом - что теперь делать мне?!

- Я понимаю, что вам тяжело, - начала я осторожно. - Но на вас возложена ответственная миссия. Вы должны препроводить нового пророка пред очи правителя Заарды, как то сказано в книге Судьбы. Что же будет с миром, если вы не сделаете этого?

- Вся эта ерунда про спасение мира - просто ложь, - сказал Джокко. - Её скармливают людям, и они верят. Но мы с тобой-то знаем правду, Кори?