Воин Огня (СИ) - "Sedrik& - Страница 80

Допиваю чай и ставлю посуду обратно. Чтобы с опозданием заметить, что свечи и жаровни в помещении пылают синим пламенем, пульсируя в такт моему сердцу. И ощущение от этого такое, будто я дышу десятком синхронных пар лёгких…

— Для вас этот вариант будущего тоже открыт, — отворачиваюсь от углей обратно к магу, ничем не выказывая, что смена цвета пламени произошла без участия моего сознания, — хоть я бы и не сказал, что он очень вероятен. Наше желание после Воздушных Кочевников обойтись с Южным Племенем малыми жертвами показало свою полную несостоятельность. Сомневаюсь, что найдётся много желающих повторять опыт, оставляя потомкам подобное «развлечение» ещё на сотню лет вперёд. Но вы можете попытаться…

— А третий вариант? — хрипло спросил старик, на чьём лбу выступил пот. Вот уж не знал, что можно потеть, сидя на ледышке и являясь магом воды.

— Третий вариант самый сложный. Вам придётся доказать, что вы достойны стать равноправной и полноценной частью Народа Огня. И начнём мы с подписания официальной капитуляции. Капитан Тандао?

— Да, Вестник, — мгновенно поднялся мужчина, уже держа в руках три свитка бумаги.

«Подготовив к сотрудничеству» главного мага, мне нужно было схожим образом обработать верхушку воинов, ремесленников, целительниц, в общем, всех тех, кто представлял прошлую власть и мог пригодиться власти новой. Разумеется, авторитет Пакку был неплохим подспорьем, но, во-первых, пока что единственная от старика польза — молчаливое присутствие на «уговорах» и отсутствие с его стороны воплей класса «лучше умереть стоя, чем жить на коленях», что для здравомыслящих индивидуумов уже говорило о многом, во-вторых, авторитетом он был далеко не для всех и каждого. Проблема, как и предполагалось, возникла с «военной аристократией», точнее, с теми, кто умудрился пережить наш штурм, было их не то чтобы сильно много, но тем не менее. Не знаю, к сожалению или к счастью, но вождь Арнук пал смертью храбрых. «Вознесение» его дочери на пост «Духа Луны» стало серьёзным ударом для воина, да чего там, ему было уже нечего терять, а потому в бою он не щадил ни врага, ни себя… Ну и закономерно поймал животом копьё от одного из наших тяжёлых кавалеристов.

Наверное, хорошо, что он так и не узнал, что никакого «вознесения» не было, а рыбка просто забрала свою одолженную когда-то жизненную энергию. Фактически, Юи-человек умерла почти сразу после рождения, и её место заняла частица Духа Луны, этакий «аватар божества» в первоначальном значении термина. Эта частица не обладала памятью о своей истинной природе, верила, что она человек и, с учётом специфики рыбок, не имела сил, даруемых медиуму духом, но всё же настоящей Юи не была. Поскольку Луна, в отличие от Океана, считается светлым духом, я даже допускаю, что делала она аватару просто чтобы утешить родителей девочки, а не с целью «Хитрого Плана» и «бэкапа на всякий случай», однако получилось как получилось.

Во многих знаниях многие печали, Ван Ши Тонг был довольно щедр, поделившись некоторыми особенностями «духовного» бытия, так что в красивые сказки и истории мне верить не удавалось — мешало представление о реальной сути происходящих процессов.

«Преемник» вождя до штурма был всего лишь командиром отряда, что-то типа нашего коммандера, даже не капитан. Ни авторитета, ни лидерских качеств надлежащего уровня, да и уровень интеллекта… Ладно, я просто зажрался, но если Пакку просто провоцировал, одновременно прощупывая почву, то этот индивидуум был из той породы героев, что плюют в лицо «подлому захватчику» и «убивают главгада, теряя литры крови». В общем, личность патриотичная, но… неразумная, а у нас тут совсем не героический эпос. Пришлось тяжело вздыхать, вытирать плевок и… устраивать ему ожог на полголовы — если бы я «простил» и такое, репутация бы подмокла… Да и одно дело — «верховный маг» и совсем другое — командир отряда.

Велев увести смердящего запахом горелого мяса коммандера (вот и первый из живых манекенов для отработки техник воздействия Чи), я попросил привести следующего. Тот оказался куда более понятливым (подозреваю, что свою роль сыграл дикий визг горящего синим пламенем предшественника) и участвовать в «переговорах» согласился, как и правильно себя вести.

И начался долгий и нудный процесс подписания безоговорочной капитуляции. Для данного мира практика была новой, и никто толком не понимал, на кой-чёрт оно мне сдалось, да ещё и в трёх экземплярах, да с привлечением свидетелей в лице Айро и Зуко. Что такого важного в этой бумажке? Ну, по большому счёту, ничего, но я испытывал некую надежду, что таки сказав «да, мы проиграли и сдаёмся на милость победителя», водники начнут потихоньку это осознавать. Психологический трюк и ничего более, к тому же я не уверен, что исполнил его верно, но пусть и крошечная песчинка, а всё равно лишний камушек на весах в мою пользу. К тому же участие в подобной «серьёзной акции» сильно польстило опальному принцу… И заставило старого водника с задумчивым недовольством побуравить мою спину взглядом. Готов поспорить, он посчитал, что теперь я проверяю границы его терпения и «лояльности», а заодно мщу за недавние выкрутасы. «Испытание унижением», так сказать. Не скажу, что он был так уж сильно далёк от правды… В общем, сие действие имело сразу несколько мотивов и предполагаемых следствий. Ну и послать бумажку Лорду Озаю, в которой представители Северного Племени Воды признают своё поражение и склоняются перед Хозяином Огня, будет весьма полезно для меня лично.

Разобравшись с Пакку и остальными выжившими «старейшинами», я отправил их в лагерь для военнопленных и перешёл к следующим делам, начиная мечтать о том, чтобы этот день наконец-то закончился. Эх, если бы.

Следующим на повестке дня был «зачарованный прудик» и его охрана.

— Генерал Айро, принц Зуко, — уже отпустив остальных офицеров, я обратился к августейшим особам, — к вам у меня тоже будет просьба.

— Разумеется, мы поможем, — степенно склонил голову генерал, — но, право слово, Вестник, вы справляетесь более чем прекрасно, и если вы ожидали от меня какого-то совета, то, увы, вряд ли я смогу сказать вам что-нибудь полезное. Разве что усилить по первому времени охрану пленных, уделив особое внимание магам и остаткам воинов — уверен, этой же ночью они попробуют бежать, и шансы у них, с учётом сумятицы и только-только начавшей убывать луны, неплохие.

— Знаю и привлеку все возможные силы, но всё предусмотреть невозможно, и кто-то наверняка прорвётся, а значит, утром нас ожидают показательные казни. Я не в восторге от того, что приходится делать, но… Загнившую руку приходится отсекать, чтобы спасти остальное. Даже если это «остальное» будет вопить и ненавидеть.

— Верно. Я не осуждаю вас, но лишь предупреждаю о возможных проблемах и последствиях принятых сейчас решений.

— Благодарю, генерал. Но с вами и с принцем Зуко я хотел поговорить не об этом.

— И что же вы хотели обсудить, Вестник? — спросил покалеченный собственным отцом юноша.

Ход с его участием в подписании бумаг оказался действительно весьма выгодным. Если раньше принц относился ко мне с изрядным недоверием, то сейчас… Нет, щенячьей любовью он ко мне не проникся, но и брызгать слюной и скрипеть зубами от негодования в моём присутствии Зуко не спешил.

— Мне нужны ваши показания, как свидетелей преступлений адмирала Джао. И есть ещё ряд предложений, но начинать нужно с чего-то одного.

— Преступлений? — переспросил принц.

— Факт покушения на вас почти что доказан, но меня интересуют его попытки получить Аватара лично, минуя здравый смысл и государственную необходимость.

— Хорошо, — кивнул Зуко. — Правда, я не понимаю, какой в этом смысл, если Джао уже мёртв.

— Вряд ли он действовал один. Как минимум его заместители должны были быть в курсе, куда и зачем он идёт вместе с десятками кораблей. Ваш рассказ поможет восстановить историю полностью и точнее наметить круг вовлечённых — хватать и тащить в допросную всех офицеров без разбора, конечно, можно, но кто-то должен руководить оккупированной территорией и оставшимся флотом. Даже если я повышу всех своих офицеров на ранг и раздам им освободившиеся места, этого может не хватить. Не говоря уже о том, что заниматься чем-то подобным здесь и сейчас будет сущим идиотизмом, попахивающим суицидом.