Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1 - Коллектив авторов - Страница 87

В окончательной форме германо–австрийский план кампании был согласован и принят в январе 1915 г. Он предусматривал на Западе активную оборону всего фронта протяженностью в 700 км, а на Востоке планировался разгром российской армии и отбрасывание ее как можно дальше в глубь страны. Здесь было решено нанести два мощных удара по сходившимся направлениям с конечной целью окружения значительной части российских войск в «польском котле» и последующего их уничтожения. Успех такой наступательной операции, по оценкам Берлина и Вены, заставил бы Россию капитулировать и подписать сепаратный мир. Соответственно, после победы на Востоке освободившиеся силы Германии и Австро–Венгрии могли быть переброшены на Запад для разгрома французских и британских войск.

Итоги боевых действий в 1914 г. поставили перед воюющими державами новые сложные проблемы. Реальная перспектива затяжной войны означала необходимость обеспечения действующих армий и новых формирований материально-техническими средствами вооруженной борьбы. Небывалые по длительности и напряжению сражения миллионных армий на фронтах протяженностью в тысячи километров потребовали огромного расхода снарядов, винтовок, орудий. Жизнь опрокинула все расчеты мирного времени на размеры военных запасов и сроки их расходования. Россия, например, планировала иметь годовой запас 76‑мм снарядов на орудие 1000 штук, а выяснилось, что его можно было израсходовать в течение 16 дней. Франция в битве на Марне ежедневно расходовала 240 тыс. снарядов при расчетной норме мирного времени всего 13 тыс. Во Франции мобилизационных запасов снарядов к 75‑мм орудиям хватило до сентября, а запаса винтовок — до ноября 1914 г. В России запас винтовок был исчерпан за два–три месяца войны, а патронов и снарядов — к середине декабря 1914 г.

Начальник Генерального штаба Австро–Венгрии фельдмаршал К. фон Гётцендорф. РГАКФД

Стратеги и политики большинства государств фактически не предприняли каких–либо реальных мер к мобилизации промышленности. Поэтому возраставший расход боеприпасов и вооружения при недостаточном их производстве обусловил кризис снабжения уже к концу 1914 г., который в той или иной мере охватил все воюющие страны. Так, Франция уже с сентября 1914 г. стала испытывать нехватку снарядов, ее промышленность могла удовлетворить лишь 1/15 потребности армии в 75‑мм снарядах. В ноябре страна стала ощущать перебои в снабжении винтовками и орудиями. К февралю 1915 г. во французской армии не хватало 700 тыс. винтовок и до 1500 75‑мм орудий.

Снарядный голод переживала и английская армия. В начале 1915 г. на одно орудие приходилось в день всего от 4 до 10 снарядов — в 6-7 раз меньше предварительных расчетных норм. Австро–Венгрия и Германия ощущали острую нехватку винтовок, иногда даже пополнения посылались на фронт невооруженными. Оружие из тыловых частей стали передавать в действующие войска, а взамен поступали русские и французские трофейные винтовки.

Но самый острый кризис боевого снабжения имел место в России с ее более отсталой по сравнению с противниками военно–технической базой. В начале 1915 г. для нужд армии необходимо было выпускать в месяц 200 тыс. винтовок, 2 тыс. пулеметов, 400 орудий, 200 млн патронов и 1,5 млн снарядов. Русская же промышленность ежемесячно давала лишь 30-32 тыс. винтовок, 216 пулеметов, 115-120 орудий, 50 млн патронов и 403 тыс. снарядов, удовлетворяя, таким образом, потребности армии в среднем на 15-30%. Такое положение весьма неблагоприятно отражалось на боевых действиях войск. Вынужденные меры в виде перевооружения тыловых частей армии и флота устаревшими берданками и австрийским трофейным оружием, что позволило освободить для действующих частей 500 тыс. винтовок, не могли существенно изменить положение.

Для эффективной ликвидации кризиса боевого снабжения требовалась срочная перестройка всего народного хозяйства на военный лад и такая организация военного производства, которая бы удовлетворяла все увеличивающиеся потребности армии в материальных средствах борьбы.

Так или иначе, но первой к мобилизации промышленности для обеспечения нужд войны в августе 1914 г. приступила Германия, затем Франция — в сентябре, Англия — в октябре 1914 г. Россия в полном объеме начала решать эту задачу лишь с 1915 г.

Кроме того, Германия, обладая наиболее развитой военной индустрией, еще в мирное время предусмотрела ряд мероприятий на случай войны: заготовку сырья и фабрикатов, льготы по призыву квалифицированных рабочих в армию, частичное привлечение гражданской промышленности к военному производству и т. д. Вследствие этого мобилизацию народного хозяйства Германия произвела быстрее других стран. К концу 1914 г. свыше 7500 крупных предприятий металлургической, машиностроительной, автомобильной, химической и других отраслей промышленности были переведены на выпуск продукции военного назначения. Например, для производства артиллерийского оружия было использовано 182 завода, а детали к винтовкам изготовлялись на 150 частных заводах. Быстрая перестройка промышленности позволила Германии с начала 1915 г. производить ежемесячно 100 тыс. винтовок, 800 пулеметов, 2900 орудийных стволов и до 7,5 млн снарядов, что обеспечивало в основном потребности армии в этих видах оружия и боеприпасах.

Таким образом, экономика Германии в крайне тяжелых условиях блокады сумела показать завидную прочность и эффективность. Более того, немецкому руководству удалось не только успешно мобилизовать и перевести на военные рельсы свою промышленность, но и, в отличие от России, сохранить в стране в условиях войны социальный мир.

Достаточно быстро поставили на военные рельсы свою промышленность и такие развитые в техническом отношении страны, как Франция и Англия. К весне 1915 г. во Франции уже работали на войну 25 тыс. различных заводов, фабрик и мастерских, что дало возможность увеличить к середине года в сравнении с августом 1914 г. производство винтовок в 31 раз, 75‑мм орудий — в 11 раз, снарядов — в 14 раз. Англия подняла с сентября 1914 по апрель 1915 г. производство снарядов в 20 раз, ручных гранат — в 40 раз, а патронов — в 80 раз. К снабжению армии были привлечены доминионы и колонии: Канада, Австралия, Новая Зеландия и др. Только Канада ежемесячно производила для Англии в 1915 г. до 1,5 млн различных снарядов. И все же и Англия, и Франция вынуждены были в начале новой кампании сделать крупные заказы боеприпасов и оружия в Америке.

В Российской империи процесс мобилизации промышленности неоправданно затянулся. Но и здесь десятки и сотни средних и мелких частных предприятий в спешном порядке приспосабливались к производству военной продукции. Так, Сормовский машиностроительный завод налаживал производство орудий, Коломенский и Брянский металлургические заводы — снарядов. Иваново–Вознесенская и Никольская Саввы Морозова хлопчатобумажные фабрики занимались обточкой снарядов и изготовлением ручных гранат. Показательно, что даже такое, казалось бы, сугубо мирное предприятие, как знаменитый Самарский пивной завод, был перепрофилирован на производство патронов для винтовок и пулеметов. Строились новые оружейные, пороховой и патронный казенные заводы. Заново налаживалось производство «траншейной артиллерии» (37‑мм орудий), бомбометов и минометов, в которых выявилась большая потребность.

Несмотря на все предпринятые меры, производство военной продукции в России росло относительно медленно. В сравнении с началом войны к августу 1915 г. выпуск винтовок, пулеметов, орудий и снарядов увеличился примерно в 2-2,5 раза, а патронов — в 1,5 раза. Надежды на получение военных поставок из–за границы не оправдались. В 1915 г. поступило всего 260 тыс. винтовок, 150 млн патронов, 1,19 млн снарядов и 397 орудий, что составляло в винтовках и патронах 8%, в снарядах — 13% от объема заказов, а в орудиях еще меньше. Союзники не проявляли особого рвения к тому, чтобы ускорить доставку вооружения в Россию. Ставя собственные интересы на первый план, они под различными предлогами оставляли просьбы русского правительства ускорить выполнение военных заказов без особого внимания и усиленно накапливали запасы оружия и снарядов.