Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" - Страница 50

Хейрисоф вернулся к своему серьезному настроению: «Хороший метод, однако не каждый может его использовать, потому что для такой тактики нужно много мужества, тренировки и способности стратега. Как ты думаешь, персидская армия сможет это сделать?».

Давос покачал головой.

Хейрисоф окинул его глубоким взглядом: «Если у тебя появятся идеи позже, то мы сможем обсудить их вместе».

После этого он зашагал прочь.

***

В результате атаки персов наемники потеряли более тысячи человек, более половины из них были некомбатантами.

В лагере Давоса более 150 раненых, и большинство из них — животные, которых подстрелили, поэтому почти половине солдат было приказано отправиться в лагерь снабжения, чтобы помочь раненым и нести припасы.

Все войска наемников были поражены этим и двигались медленнее, чем раньше, но авангардные войска продвигались плавно, потому что Ксенофонт повел войска в обход гор, а персы были нерешительны и боялись нападения спереди и сзади, поэтому они не осмелились блокировать их спереди, и позволили наемникам беспрепятственно пройти через горную местность.

В сумерках солдаты обнаружили впереди себя персидские деревни. Далее наемники разграбили деревни и остались там. К счастью, они также обнаружили, что в деревнях собрано много припасов для армии Тиссаферна, что улучшило моральный дух солдат после обильной еды. В то время как медицинский лагерь Давоса снова был занят до поздней ночи.

***

После страсти Хейристоя лежала на теле Давоса, а руки Давоса ласкали ее гладкую и упругую кожу.

Через некоторое время он сказал: «Герпус сказал, что ты быстро освоилась в медицинском лагере и помогла ему управлять ранеными солдатами и женщинами-рабынями. Раненые слушали тебя и дали тебе прозвище «Персефона на Земле».

«Хм». — она фыркнула и слегка подняла голову с хитрой улыбкой: «Персифону похитили».

Взгляд Давоса прошелся по ее очаровательной улыбке, длинной и тонкой шее, и полускрытой-полуоткрытой белоснежной коже в подкладке. Внезапно желание в его сердце вернулось, и он не смог остановить себя, он снова прижался к ней всем телом и задыхаясь сказал: «Ее украл Аид, а я его избранник».

Она только улыбнулась.

***

«Давос».

«Да?».

«Ты знаешь, почему раненые солдаты слушали меня?».

«Нет». — На самом деле, Давос знал.

«Я сказал Иелосу сказать им, что «Я — твоя женщина», у тебя высокий авторитет в наемных войсках, а еще я попросил Герпуса хорошенько «обработать» одного раненого солдата, который пытался ко мне приставать, и его крики не прекращались до вечера. Думаю, это также послужило им хорошим предупреждением». — Хейристоя бессильно лежала на Давосе и бормотала.

«Ты хорошо поработала, лучше, чем я ожидал». — Давос погладил ее черные волосы: «Иелос не может постоянно находиться в медицинском лагере, а Герпус сосредоточен на совершенствовании своих медицинских навыков, поэтому я хочу, чтобы ты управляла медицинским лагерем».

«Что? Ты хочешь, чтобы я управляла медицинским лагерем?». — её взгляд смешался с приятным удивлением.

«Как ты говорила раньше, твой отец был занят политическими делами Милета, и ты помогала ему управлять рабами на ферме. В эти дни твое выступление в медицинском лагере показало, что ты вполне способна управлять этой небольшой группой». — В своей предыдущей жизни Давос привык к традиции равенства между мужчинами и женщинами. Ему не нравится, что греки этой эпохи крепко привязывали женщин к дому, и он не возражает, чтобы женщины работали или даже показывали лучшие результаты, чем мужчины: «Конечно, Герпус все еще номинальный главный медик. В конце концов, мы должны принимать во внимание мнение других, но на самом деле руководить будешь ты. Я поговорю с Герпусом».

«Давос». — Хейристоя обняла его и взволнованно сказала: «Здорово, что я пошла за тобой».

«Не стоит радоваться, у тебя будет много забот, к примеру, ты должна попытаться убедить врачей из других лагерей, которые прибыли в медицинский лагерь, чтобы помочь, добровольно остаться, а также раненых солдат». — сказал Давос, похлопывая ее по спине.

«Да, командир». — Обнаженное тело Хейристоий, отдавая честь, обладая невыразимой сексуальной соблазнительностью, если бы не изнеможение Давоса, он бы обязательно сделал это еще раз.

Она увидела, что взгляд Давоса вот-вот выплеснет пламя, и лениво надела хитон: «Давос, я понимаю, почему ты хочешь расширить медицинский лагерь, ведь сейчас в нем не хватает персонала. Но почему мы должны уговаривать раненых солдат остаться?».

Конечно, Давос не может сказать, что когда он попал в этот странный мир, у него появилось сильное чувство неуверенности, поэтому чем больше солдат под его командованием, тем больше он сможет развеять свою тревогу. Перед любопытным взглядом Хейристоий он немного раскрыл свои намерения: «Нам предстоит еще долгий путь до дома, я не знаю, со сколькими трудностями мы столкнемся. Для нас лучше, чтобы солдаты были под нашим началом, чем чтобы ими руководили другие, так мы будем в большей безопасности и сможем проявить их способности в полной мере».

Услышав это, Хейристоя взглянула на молодое лицо Давоса: он амбициозный и уверенный в себе человек. В трансе его лицо совпало с лицом Кира Младшего, что заставило её слегка испугаться, поэтому она шагнула вперед и обняла Давоса.

***

Воин персидской армии;

Глава 48

«Что случилось?». — Давос увидел странное выражение на ее лице.

«Вернувшись в Грецию… что ты будешь делать?». — мягко спросила Хейристоя.

«Я еще не думал об этом». — ответил Давос, но на самом деле он думал об этом все это время, но так ничего и не придумал: «Но одно я знаю точно, куда бы я ни пошел, я возьму тебя»

Хейристоя положила лицо на широкое плечо Давоса, погладила его грубую кожу и твердо сказала: «А я последую за тобой, куда бы ты ни пошел».

После этого она о чем-то задумалась и подчеркнула одно предложение: «Но тебе лучше не возвращаться в Малую Азию».

«Почему?». — Давос был слегка удивлен.

«Она может стать полем битвы». — Слова Хейристоя удивили Давоса: «Я слышала это от Кира Младшего»

Хейристоя подсознательно взглянула на Давоса, добавив: «Конфликт между Спартой и Тиссаферном глубок, ведь спартанцы участвовали в персидском восстании. Теперь, когда Тиссаферн вернулся в Малую Азию, он не упустит шанс наказать Спарту, которая теперь является защитником греческих городов-государств и должна заменить Афины в качестве защитника Гегемона. Однако, чтобы заручиться поддержкой персов, Спарта согласилась передать греческие города-государства в Малой Азии Персии. В конце войны с Афинами Спарта затягивала это соглашение, и Кир Младший по каким-то причинам не стал призывать Спарту».

«Значит, теперь, когда на трон сел новый царь, Тиссаферн вернется в Малую Азию и обязательно призовет Спарту выполнить первоначальное соглашение от имени персидского царя». — Давос не ожидал, что между Спартой и Персией существует такое соглашение.

Бесстыдное поведение Спарты удивило его, но это было вполне объяснимо. Если Спарта согласилась, то для греческого гегемона это предательство — фактически отдать землю своего соотечественника врагам греков, это просто «предательство родины» Несомненно, это нанесет большой ущерб их престижу, который они установили после победы в Пелопоннесской войне, и даже некоторые города-государства восстанут против своего гегемона из-за недовольства. Если они не согласятся, то это будет нарушением соглашения, и может разразиться война.

Давос погладил свой подбородок и глубоко задумался: «Неужели Хейрисоф проявил инициативу в разговоре со мной, чтобы перетянуть меня на свою сторону?».

Он думал об этом и вдруг заставил себя вспомнить кое-что: «Я не собираюсь в Малую Азию, но не собираешься ли ты вернуться в Милет?».