Абандон 3 - Котов Сергей - Страница 8

– Это ещё что за хрень? – удивился я.

– Пусковая установка, – ответил Павел, – редкая штука, эта модель может стрелять ракетами не только с кумулятивной головкой, но и фугасами. Управляется лазером. На финальном участке траектории может подниматься наверх и падать вертикально, ориентируясь на тепловую сигнатуру человеческих тел. Очень удобно поражать противника в окопах.

– Да уж… всё для человека, – прокомментировала Соня.

Павел улыбнулся в ответ.

Мы остановились.

Я подошёл к ближайшему телу. Молодой мужик был. Европеец. Ещё тёплый. Никаких следов повреждений. Наверно, медик мог бы сказать больше даже по внешнему осмотру трупа – но необходимых навыков у меня не было.

Нужно было проверить карманы. Почему-то я долго не мог заставить себя это сделать – и был в этом прав. Хорошо, что я начал с нагрудных. Потому что, похоже, в момент смерти у погибшего расслабились сфинктеры, сдерживающие естественные физиологические выделения. С понятными последствиями. В общем, хорошо, что я не залез в карманы штанов.

Осмотр карманов предсказуемо ничего не дал. Никаких документов или хотя бы намёков, кем могли быть эти ребята.

Я забрал с тел два пистолета с запасными магазинами и вернулся в машину.

У въезда в карьер стояли ещё два зелёных внедорожника с работающими двигателями. Внутри первой машины сидело трое, во втором – четверо. Все были мертвы.

– Вне зоны прямой видимости, эти уже точно, – заметил Павел, когда мы осматривали машины с мертвецами, – нифига себе. А если бы за ними была наша группа поддержки?

Я пожал плечами. Разбираться, как именно работает сердце – не моя задача.

Я уже собрался было возвращаться, но тут в голову пришла отличная мысль. Я открыл багажник одной из машин. Так и есть: среди боеприпасов, частей снаряжения и прочего не очень интересного мне барахла я нашёл несколько военных рационов. И вот они были уже серьёзным намёком на происхождение опасности – на каждом красовалась надпись: «Собственность правительства США».

Перетащив провиант в нашу машину, я достал смартфон. Дождался, пока появится уверенный приём спутникового сигнала, потом открыл наш мессенджер.

«Достали сердце. Оно убило тех, кто напал на нас», – написал я.

Ответ пришёл секунд через тридцать:

«Двигайтесь в столицу. Подкрепление направляем навстречу. По возможности избегайте столкновений».

Вот так. Ни объяснений, ни восхищения, ни комментариев. Просто будьте там-то и там-то.

Кажется, я впервые в жизни начинал чувствовать себя военным.

Сами рационы работали на уже знакомых мне химических грелках. Благо, воды у нас было достаточно, чтобы их активировать.

Когда вскрывал коробку, я не особо смотрел на надписи. В итоге мне достались вегетарианские макароны в томатном соусе, и ещё какая-то химическая гадость. Впрочем, я был достаточно голодным, чтобы умять всё, что было в рационе.

– Куда дальше? – спросил Павел, когда мы перекусили и были готовы выдвигаться дальше.

– В столицу, – ответил я.

– Ясно, – кивнул проводник, – помощи не ждём?

– Нет, – я отрицательно помотал головой, – двигаемся сами.

– Ну добре. Тогда по коням, – кивнул Павел.

И мы, объезжая трупы, двинулись дальше в пустыню.

Пустынный пейзаж с бесконечными дюнами сначала сменился каменистым плато. Скорость выросла, но мы не гнали так отчаянно, как тогда, на побережье.

– Смотрите, – сказал водитель, когда я уже начал привыкать к новому ритму поездки, – будет обидно это пропустить.

Я посмотрел вперёд. Там была всё та же каменистая пустыня. Что именно тут должно меня впечатлить?

А потом я увидел. Мы выскочили на самый край обрыва и повернули налево, по течению реки, которая виднелась далеко внизу, на самом дне грандиозного карьера.

На самом деле, подобные пейзажи видел едва ли не каждый житель планеты Земля – на заставках разных программ и в коллекциях природных чудес. Только обычно под ними красовались надписи вроде: «Большой Каньон в полдень, США». Или: «Величие Большого Каньона Америки».

Вживую такие вещи выглядят куда более впечатляюще. Да что там: от них захватывает дух.

– Ох и нифига себе… – выдохнула Соня, прильнув к окну.

Павел довольно улыбался.

– Нравится? – спросил он.

– Не знал, что тут такие вещи бывают, – сказал я.

– Да, Африка полна чудес… на самом деле, этот каньон даже немного крупнее распиаренного колорадского.

Сто пятьдесят километров по устью – и мы у трассы, которая приведёт нас в столицу, – улыбнулся Павел.

– Мы что, вниз спускаться будем?

– Конечно, – кивнул проводник, – мы же только что из самого сердца уранового рудника. Вода нам совсем не помешает!

Крутой спуск нашёлся километров через пятнадцать. Похоже, когда-то здесь тёк ручей, питаемый сезонными дождями. Дорожка, прорезанная водой в скальном массиве, оказалась достаточно широкой, чтобы по ней мог спуститься «Круизёр». За что ей отдельная благодарность.

– Удивительное место… – сказала Соня, пока мы ехали вниз.

– Угу, – довольно кивнул Павел, – тут целый мир удивительных мест, о которых мало знают в первом мире. Кстати, если что – геологическая провинция, где мы находимся – одна из самых древних в мире. Плитам, которые составляют Берег Скелетов, возле которого мы проезжали – больше полутора миллиардов лет. Коренные породы, образующие основу каньона, едва ли не древнее.

– Круто… – сказал я, опасливо глядя на стены ущелья, которые вертикально нависали над спуском.

Через несколько минут мы благополучно достигли дна этого природного чуда. Павел сходу повёл машину в воду. И ещё несколько километров мы двигались по руслу реки.

– Ну вот, – наконец, сказал наш проводник, – теперь и в город въезжать не страшно.

– Что насчёт нашей одежды? – спросил я, – есть шанс, что мы нахватали радиоактивную пыль?

– Есть, конечно, – кивнул Павел, – поэтому рекомендую хотя бы майки снять. До момента, когда мы сможем всё проверить.

– Блин, а чего раньше не сказал? – недовольно буркнула Соня.

– Да ладно, ребят, – осклабился Павел, – руды на Лангере бедные. Около сотой доли процента. Если что – посидеть на граните, скажем, где-нибудь в Мурманской области пару минут гораздо опаснее, чем пробыть полчаса на дне рудника, где мы были.

Соня посмотрела на меня. Я ответил настороженным взглядом. Как много Павел знает о нас? Слышал ли про приключения на Кольском полуострове? Или же это просто совпадение?

– Я там жил когда-то, – добавил Павел, будто бы оправдываясь, – очень давно. С тех пор ненавижу зиму.

– Ясно, – кивнул я.

– А вообще вода здесь как? – спросила Соня, – помыться хоть можно?

Павел хмыкнул.

– Блин, а это хорошая идея! – ответил он, – башка от недосыпа совсем не соображает. Конечно. Давайте помоемся. И перекусим. И кофе выпьем. Раз уж мы доехали до этого места, те, кто нас преследует, наверняка сбились с пути.

Он остановил «Круизёр» в тени довольно высокой скалы, нависающей над излучиной речушки, по руслу которой мы двигались.

Мне показалось, что тут, внизу, немного прохладнее, чем в самой пустыне, и это было очень кстати. Я подошёл к воде, попробовал её рукой. Тёплая. Совсем не такая, как ледяные потоки на Кавказе.

Я скинул майку и принялся её полоскать в потоке. Через минуту за ней последовали и джинсы.

Соня отошла подальше, за небольшой валун, лежащий прямо на берегу, и тоже начала раздеваться. Я делал вид, что не обращаю на неё никакого внимания.

Постирав одежду, я залез в воду. Вода была совсем тёплой, но всё-таки освежала. Тут было совсем мелко, и, чтобы окунуться хотя бы по плечи, приходилось приседать.

Я видел, что Павел тоже скинул верхнюю одежду, и залез в воду. Он тёр своё тело тщательно, будто в общественной бане с мылом. Разумная предосторожность: всё-таки уран есть уран, и пренебрегать опасностью не следовало.