«Три звезды» миллиардера. Отель для новобрачных (СИ) - Тоцка Тала - Страница 48

— Хм. Тогда я бы на твоем месте выбрал другую кандидатуру.

Я перестаю вслушиваться в разговор, потому что все равно ничего не понимаю. После обеда мужчины возвращаются в бизнес-зону, а мы с Мартой уводим детей на дневной сон. Укладываю девочек и сама незаметно засыпаю вся в мечтах о вечернем свидании.

Лучше бы он мне ничего не говорил и никуда не приглашал. Ожидание изматывает не хуже неведения.

В каждом взгляде, в каждом слове, в каждом жесте я теперь вижу обещание. А еще неприкрытое желание. За ужином Артем садится не напротив меня, а рядом. И это оборачивается настоящей пыткой.

Он незаметно трогает меня под столом, гладит коленку, прижимается бедром. И мне становится все сложнее себя контролировать.

А я не могу, у меня дети. И они словно чувствуют что-то, начинают капризничать, требуют повышенного внимания.

После ужина мы долго гуляем в надежде, что девочки вымотаются и быстро уснут. Но нашим надеждам не суждено сбыться.

В номере мы последовательно проходим по хорошо знакомым всем родителям кругам незасыпательного ада.

Пить. Кушать. Сока. Писять. Водички. Холодно. Жарко. Болит живот. Уже не болит. Болит нога. И вот тут тоже.

Даже сказка сегодня отходит на второй план.

Надо отдать должное терпению Артема. Ладно я с моими давно скончавшимися нервными клетками, которые заменены новыми. Из самого твердого металла. А как он справляется, для меня загадка.

Но Артем с невозмутимым и хладнокровным видом выдает по очереди то воду, то сок, то крекеры. Несет в туалет, потом обратно. Укрывает, раскрывает. Надевает носочки. Снимает носочки. Поет старую колыбельную песню, при этом так фальшивя, что я закрываю уши.

Падает поперек кровати в ногах у детей и засыпает как убитый.

Смотрю на него и не могу сдержать разочарованного вздоха. Это все?

А как же свидание? Я ведь так ждала…

Но дети, вдохновленные отцом, быстро затихают и через несколько минут дружно сопят, подстраиваясь под отцовский храп. Некоторое время стою, надеясь на чудо, но Артем крепко спит, и мне ничего не остается, как уйти в свой номер.

Я выспалась днем, поэтому спать совсем не хочется. Наше свидание должно было состояться в панорамном переливном бассейне, который Артем забронировал за нами. И мы могли провести там хоть всю ночь.

Но видимо не судьба. Хотя… почему нет? Бассейн все равно закрыт для остальных посетителей. Почему я не могу поплавать в нем сама, без Асадова?

Поплавать, конечно, громко сказано. Ну хорошо, походить. Вид на море от этого вряд ли станет хуже.

Переодеваюсь в купальник, набрасываю пляжную тунику, беру полотенце и выхожу из номера. Лифт поднимает на самый высокий уровень, и когда я оказываюсь на верхней площадке, не могу сдержать восхищенного возгласа.

Здесь так красиво, что захватывает дух. Даже голова немного кружится, но я не могу оторвать взгляд от такого зрелища.

Вверху надо мной небо усеяно россыпями звезд, внизу подо мной сияет огнями территория отеля. Кажется, что море начинается прямо здесь, и это в нем отражаются звезды.

Прохожу дальше, сердце невольно начинает биться сильнее. Артем готовился, ждал этого свидания как и я.

Возле бассейна стоит столик, на нем бутылка вина, бокалы, блюдо с фруктами. Кладу на шезлонг полотенце, снимаю тунику и спускаюсь в бассейн. Вода приятно обволакивает тело, и я иду вдоль бортика к краю, через который переливается вода.

— Как красиво, — вздыхаю и пропускаю сквозь пальцы струящуюся воду.

— Ты красивее, — мою руку накрывает широкая ладонь, к спине прижимаются твердые мышцы, а ниже вдавливается твердый бугор.

— Артем, — ахаю, разворачиваясь, — откуда ты взялся?

— Из лифта, — он приподнимает уголки губ и обнажает зубы в хищной улыбке. Мои бабочки отчаянно лупят крыльями внутри живота, и я с трудом подавляю возбужденную дрожь.

— Но ты же спал!

— Я случайно уснул, Аленька. Сначала притворился, чтобы их нейтрализовать, и не заметил как меня вырубило. Хорошо, что будильник догадался поставить на двенадцать ночи.

— Уже двенадцать?

— Да, представь, сколько они нас ушатывали.

— Ты бросил детей одних?

— Нет, пришла мама. Она переночует у меня в номере. Думаю, мне он сегодня не понадобится, — голос Артема звучит низко, периодически срываясь на хрип.

Он вдавливается еще сильнее, теперь мы лицом к лицу, и его горячее дыхание смешивается с моим, таким же горячим.

Я так рада его видеть, что не сдерживаюсь. Обвиваю руками крепкую шею и тянусь к губам. В пальцах покалывает, в низу живота бушует настоящий вихрь, скручиваясь в тугую воронку. Артем заполняет меня поцелуем, приподнимает, и я обхватываю его ногами за талию.

Внутри меня все поет, в ушах гулко ухают барабаны.

Все это уже было, точно так же, в бассейне. Я держалась за бортики, а он…

Раскидываю руки, прогибаюсь в спине и в свою очередь вдавливаюсь в Артема. Оба стонем, не скрывая возбуждения. Мы слишком долго этого ждали, чтобы дальше тянуть и сдерживаться. Руки Артема скользят к застежке купальника, как вдруг мы слышим странный гудящий звук.

— Что это, Тем? — сипло спрашиваю, оглядываясь по сторонам.

И вижу, что воды стало заметно меньше. Как минимум из нее уже видны мои плечи.

Уровень воды в бассейне стремительно снижается. Мы оба уже почти на поверхности, Артему она едва доходит до колен.

Он все так же прижимает меня к бортику, мои ноги цепляются за его талию.

— Вода уходит, — для верности тычу пальцем за его спину. — Что это значит, Тем? Ее сливают?

— Нет, — он выдает короткое ругательство и сплевывает, — помнишь, Аль, я говорил про человеческий фактор? Вот это он и есть. Воду не сливают, Аленька. У нас где-то прорыв. И кто-то его прохлопал, когда проводил техосмотр.

Он стремительно ссаживает меня на пол, поправляет бретельки лифа и с сожалением прижимается губами к губам.

— Ты иди в номер, я пойду выясню, что там случилось.

— Нет, я с тобой, — мотаю головой, — у меня тоже есть опыт ликвидации несчастных случаев.

Артем высаживает меня из бассейна. Набрасываю тунику, он джинсы и футболку, в которых пришел, и вдвоем бежим к лифту. Асадов оказался абсолютно прав, произошла настоящая авария. Прорвало сливную заслонку, вода полилась в межэтажные соединения и затопила несколько этажей.

Среди ночи были подняты все службы, люди по возможности переселялись в другие номера, но с этим вышли проблемы. Отель забит под завязку.

— Переселяй людей в забронированные номера, Тем, — говорю ему.

— Это бронь под съезд, Аленька, — возражает он, — отельеры вот-вот начнут съезжаться.

— Ты успеешь к тому времени ликвидировать последствия потопа. В крайнем случае заселишь их в соседние отели. Не порть людям отдых, тебе потом этого не простят. Какая разница приехавшим на съезд, в каком именно отеле проживать? Как минимум, не так принципиально чем тем, кто планировал отпуск задолго. Еще и с детьми.

Асадов размышляет не более чем секунду.

— Ты права, — он целует меня в макушку, — иди в номер, тебе неудобно в мокром купальнике.

— А ты? — вырывается у меня, хотя на самом деле я хотела спросить другое. «А мы? Как же мы?»

— Я не могу пустить процесс на самотек, — отвечает безапелляционно, — ты сама такая.

— Тогда я переоденусь и вернусь. Дети все равно под присмотром твоей мамы, а я помогу успокоить постояльцев. Говорят, у меня неплохо получается обстоят дела с коммуникацией.

Артем окидывает меня странным взглядом.

— Тебе правда не все равно?

— Что за глупости? — возмущенно отвечаю вопросом на вопрос. — Как может быть все равно, когда касается гостей? Даже если это не мой отель.

Он задумчиво провожает меня взглядом, а я уже бегу в свой номер. Бросаю на сушилку мокрый купальник, тунику, ныряю в спортивный костюм и бегу обратно.

Из номеров выводят расстроенных сонных постояльцев, дети хныкают, и я безошибочно выбираю самые взвинченные пары.