Хочу просто выжить! (СИ) - Лазарева Элеонора - Страница 30

— Всё начинает сбываться, — чуть ли не пел Алексей, когда они уже спустились к рынку, — Только вот я с тобой не рассчитаюсь никогда.

Улыбаясь, Шон похлопал парня по плечу:

— Ничего, — говорил он, — Что значат деньги против жизни и свободы человека.

Так во взвешенном состоянии они прожили еще два дня и, получив весть от Ингуль, тут же почти бегом бросились к ней. Она рассказала, что её познакомили с той самой служанкой, и она оказалась прислужницей в гареме, где содержалась и Вера. Правда, отдельно, не в общем помещении.

— Только одна проблема, — зашипела она зло, — та требует еще золота, чтобы выйти на служанку Веры. Это чревато изгнанием и она не хочет остаться без средств к существованию. Так что придется вам еще дать золота.

Шон усмехнулся:

— Кто бы сомневался. Здесь без этого металла ничего не делается.

Он выложил из уже довольно тощего кошелька еще две золотые монеты.

— Этого я думаю, хватит? — спросил он у нагини.

Та только махнула рукой:

— И одной было бы доссстаточно. Они здесь помешшшаны на золоте. Хотя я их понимаю. Если прогонят, то как жжжить. На себе иссспытала.

— Я расстроен, — причитал Алексей, когда они уже сидели в своей комнате после посещения нагини, — Столько золота ты потратил! Почему ты мне помогаешь совсем незнакомому человеку. Как понимать?

— Когда я тебя впервые увидел, — начал Шон, закрыв глаза и растянувшись на постели, — то сразу понял, что только ты поможешь мне вернуться. Почему? Сам не пойму, но именно эта мысль была первой. И к тому же хочу помочь тебе как мужику. У меня ведь тоже есть жена и даже ребенок, которых я не видел уже много лет. Думаю, что сынку уже десятый стукнул. Жена, вероятно, вышла замуж. Я не в обиде, как одной с сыном выжить. Думаю, что смогу еще сынка воспитать. Вот и не жалею золота. Время всё расставит по местам. А золото на то и есть, чтобы жить.

Алексей только крякал от смущения и вздыхал. Он сомневался в словах Шона, что как-то поможет ему вернуться, но сейчас все его мысли были направлены на освобождение Веры. И это уже приближалось.

А ночью случилось неожиданное — змейка, заползла к дочери управляющего и покусала её. На глазах семьи та скончалась от яда.

Всё живущие были подняты на ноги и проверяли свои комнаты на предмет присутствия других змей. Но никого не обнаружили. Вероятно, та змея взбесилась отчего-то и с дуру заползла на огороженную территорию. Так объяснили потом представители закона самому хозяину нагу и управляющему.

Это случалось не часто, тем более вдали от змеиных нор и на территории отданной во временное пользование других племен, за которую те платили довольно много своим нанимателям нагам. Большая часть этого шла в казну царю и поэтому купцы и жители могли отказаться от места проживания и уйти навсегда, что тут же скажется на жизни всего царства. Поэтому стража быстро изловила ту змею, и она была переправлена на расправу самому царю. Просканировав её, тот приказал саму змею уничтожить, а страже увеличить количество в патрулях не только в самой крепости, но и в окружении поселений людей и кентавров. Теперь выходить в город стало труднее и Алексей с Шоном томились в ожидании новостей.

И вот нагиня прислала им весточку, что ждет их на рыночной площади в самый разгар, когда народа будет много, и они смогут затеряться в его толчее.

Алексей до боли сжимал рукой спрятанный за пояс флакон с ядом. Сегодня начиналось освобождение любимой.

Они встретились и прошли за один из ларьков, что стояли почти в центре. Там нагиня познакомила их со служанкой гарема и те передали ей золото и пузырек. А еще Алексей написал на пергаменте по-русски Вере послание, в котором говорилось, как использовать и что спросить у змея. Ответ передать в те же руки и быть предельно осторожной. А еще в конце приписал, что любит её и очень тоскует.

Этой же змее Шон сказал, что будет платить за каждый ответ от Веры. Она должна только прибыть к Ингуль и оставить там записку. С основной служанкой Веры, только она могла контактировать, так как за теми строго следили и не выпускали за ворота дворца. А вот гаремных служанок выпускали, чтобы те покупали разные разности для своих подопечных, снабжая их сладостями и фруктами, тканями, гребнями и лентами. Поэтому она и могла свободно выбираться из дворца, минуя охрану.

Спустя час Вера получила и послание, и мешочек со склянкой. Вначале она была удивлена предметами в руках своей служанки, но развернув пергамент и увидев русские буквы, буквально оторопела, но потом, схватив письмо, бросилась к окну. Её руки дрожали от возбуждения и глаза скользили по посланию. Она остановилась и перевела дух. Прочла еще раз и развязала мешочек, вытряхнув содержимое. Ей в руку упал небольшой флакончик с бесцветным жидкостью. Он умещался в её ладони. Зажав его, она вновь прочла письмо и прошла к комнату, присев за низкий столик, хлопнув в ладоши. Быстро вползла её служанка, принесшая записку от мужа.

— СурА, — уже спокойно сказала Вера, — расскажи мне, как ты пошла на такой шаг и кто это сделал?

Нагиня смутилась и рассказала, как её нашла одна из прислужниц гарема и подала ей пергамент и мешочек.

— Она сссказала, что встречалась с одной ссстарой нагиней по рекомендации своей матери, и та передала ей эти вещщщи для тебя. Сказала, что ты сама все поймешшшь.

Вера с недоверием смотрела ей в глаза.

— Запомни Сура, если об этом узнают, то ни тебе, ни той служанке уже не жить. Так что будь умной и немой, как рыба. Поняла? — тихо сказала она, сдвинув брови.

— Никогда, моя госпожжжа, — склонила Сура голову, — да я за вас жжжизнь отдам.

— Не надо мне твоей жизни, — тихо проговорила Вера, — молчи и будешь жива. Принеси мне письменные принадлежности.

Сура метнулась исполнять приказание, а Вера развернула еще раз послание. Она читала его, и слезы застилали глаза.

— Он здесь, — тихо всхлипывала она, вытирая глаза, — он рядом и хочет меня освободить. Значит, любит, значит, дорожит ею.

Нагиня Сура постучала в двери и по приглашению вползла к девушке. Положив перо и склянку с чернилами, удалилась. Вера перевернула пергамент и написала на обратной стороне тоже по-русски, как и Алексей, чтобы никто не понял из написанного этим языком, что всё поняла и исполнит. А еще она приписала, что ждала его и верила, и что любит его и также тоскует.

Передав записку, она приказала служанке, тот час отнести той гаремной прислужнице и принялась решать, как осуществить задуманное.

Алексей был в нетерпении. Он сам извелся и Шона достал своим поведением.

— Какой же ты нетерпеливый, — шутил он, разглядывая парня вышагивающего по комнате от двери до окна, — просто девица, а не мужик. Как же ты будешь сражаться со змеем, при таком характере? Там потребуется не только сила и смекалка, но и трезвый расчет. А ты плохо держишь себя в руках.

Алексей отмахивался от него и только потирал ладони.

— Случись такое, я буду спокоен и сдержан. Не волнуйся. Я знаю, что буду делать и как себя вести. Только бы всё получилось, только бы Вера получила письмо и дала ответ.

Шон пожимал плечами.

— Возможно, ты и прав. Мне трудно тебе поверить, я же не испытывал такого. Но сочувствую.

— Спасибо, друг, — улыбался Алексей, — я никогда этого не забуду.

К вечеру они получили послание от Ингуль, чтобы те пришли утром на встречу. Еле пережил Алексей ночь и встал спозаранок, почти не выспавшись. Опять их остановил патруль и проверял приглашение.

— Мы скоро примелькаемся, путешествуя в гости с утра, — смеялся Шон, глядя на неспокойного парня, — Ещё что подумают. Надо быть осторожным.

Алексей молчал, только сжимал кулаки и резко вздыхал. Вскоре старая нагиня открывала им двери, приглашая входить. Оглядевшись внимательно по сторонам, она захлопнула вход и проползла внутрь помещения. Мужчины ждали её, присев на диван. Она передала Алексею пергамент, и тот чуть не выхватил его из её рук. Отскочив к окну, быстро развернул и впился в строки письма.